Академия Зла, или Сын для козла
Шрифт:
– Я обещаю, что сделаю какую-нибудь пакость! – вздыхал сын, пока я его гладила и умилялась.
Так, погодите! Вкусный пирог! Ага! Придумала!
– Сейчас я спрячу пирог, чтобы ты его не нашел! – торжественно объявила я, открывая шкаф. – В шкафчик его спрячу, чтобы ты его не нашел и ночью весь не съел! В шкафчик спрячу…. На шкафчике мухомор нарисован! И даже табуретку поставлю, чтобы никто на нее не залез! Ты, главное, не подсматривай!
И я подмигнула, показывая хвостом, куда я спрячу пирог. На всякий
– Хорошо, мам! – послышался голос. – Я глазки закрою!
– В кого же он у нас такой паинька? – всхлипнула я, пряча пирог в шкаф.– Ну, прямо не сын, а наказание! Вон у соседки сын – вот это я понимаю! В три года уже дедушке в чай слабительное подмешал. До этого дед вообще не ходил, а тут прямо как побежал! В четыре уже кошек за хвосты таскал! В пять кнопки на полу раскладывал – ступить некуда! В шесть – довел мать до истерики! Настоящее исчадье ада… А у меня лопух какой-то!
И вот наступило утро!
– Мам! Я нашел пирог! – послышался голос.
Ну, наконец-то! Какое счастье! Он нашел пирог! И наверняка съел его! Мама дождалась!
– Мам! Ты будешь пирог? Я съел один кусочек! – добавил сынок.
Я скрестила пальцы и закатила глаза. Он шлепал в сторону нашей спальни.
– Хоть бы отравленный! Хоть бы отравленный! – взмолилась я, глядя на темные волосы сына. Он бережно нес пирог на кровать. Аппетитный кусок тыквенного пирога лежал на тарелочке.
– Мама ест! – предупредила я, с надеждой глядя в тарелку. – Мама сейчас его съест!
– Кушай, мама! – послышался голосок, а ко мне на кровать взобрался мой будущее исчадье ада. – Конечно! Я же для тебя принес!
– Мама ест, – промурчала я, закрывая глаза и откусывая пирог. – И когда мне плохо станет? Когда мама побежит в туалет и взлетит на нем, как ведьма на метле? Или мне придется хвостом обхватить унитаз!
– Мама, он не отравленный! – смутился сын, устраиваясь на одеяле из лоскутов. – Я тебе самый лучший кусочек оставил! Самый большой! Мам? Я что-то опять не так сделал?
Я вздохнула, уплетая пирог. Вот как ему сказать, что демон не должен быть добрым! Что мир демонов жесток, коварен и несправедлив! Что кругом все хотят тебя либо обмануть, либо уничтожить!
Мой сын расстроился. Он сидел и ковырял пальчиком одеяло.
– Мама тебя очень любит! – всхлипнула я, поглядывая на тапки. Может, хоть в них кнопка завалялась. Но нет!
Сын молчал.
– Ты же понимаешь! Быть добрым – плохо! Миром правит зло! Чем больше гадостей ты делаешь, тем больше тебя боятся. А чем больше боятся, тем сильнее уважают! Ты должен стать могущественным демоном! От мамы в твоем возрасте уже соседи разбегались!
– Я буду стараться, мам, обещаю, – вздохнул сыночек. – Я обязательно сделаю какую-нибудь пакость! Честно- честно! Просто у меня не получается!
– Иди сюда, – обняла я сына, глядя на портрет его отца. И в кого он у нас такой? Вот в кого? У нас в роду все были демонами!
– Понимаешь, добро пожертвует семьей, чтобы спасти мир… – рассказывала я прописные истины. – А зло – миром, чтобы спасти семью! Зло ночью спит спокойно! Кто кусает добро по ночам? Ну-ка?
– Клопы? – спросил сынок, прижимаясь ко мне.
– Нет, гадость моя мерзопакосная, совесть! Почему говорят, что зло крепко спит? Потому что совесть их не кусает! – вздохнула я, обнимая сына еще крепче. – Так не реви! Давай думать! А вдруг ты уже сделал пакость, но не заметил? Давай попробуем! Может, не все так безнадежно. Ты шкаф не закрыл?
– Закрыл, – вздохнул сын, нервно поигрывая хвостом.
– Погоди! Я знаю! – обрадовалась я, целуя расстроенного ребенка в лоб. – Ты… руки не помыл!
– И правда! – ужаснулся сын, глядя на меня. – Не помыл!
– А все почему? Потому что я воду перекрыла! Видишь! У тебя получается! На них столько микробов… И ты все принес их маме! А вдруг среди них какая-нибудь зараза! Смертельная болезнь! Чума, холера! – я была вне себя от счастья. Первая пакость!
– Мама, я теперь плохой? – спросил сынок, глядя на меня с надеждой.
– Ты – демон, – заглянула я ему в глаза. – Демоны должны быть плохими! Демоны алчные, мерзкие, ужасные, отвратительные!
– А котиков демоны могут любить? – с надеждой спросил сынок. Кстати! Напомнил!
Я встала, глядя на шкафы и полки.
– Мерзость, Гнусь, Ужас, Кошмар, Ипотека, Беспроцентный займ и… – позвала я, глядя как все вокруг зашевелилось. Занавеска на окне, книги на полке и одеяло на кровати. – Так, я никого не забыла?
– Мяу!!! – наперебой закричали котики, бросаясь мне под ноги.
– Жопу забыла! – напомнил сын, прижимая котенка к груди. – Она самая маленькая! Я недавно ее принес! Ой, и Кризис тоже должен покушать! Он самый скромный!
Я наколдовала огромную миску с кормом, глядя, как ее облепили со всех сторон.
– Но ты же любишь котиков! Ты так кричала, когда я их приносил! – заметил сын, пока я разворачивала магическую почту. – Но ты их кормишь!
– Эм… – заметила я, глядя на сына. – Разумеется, я их ненавижу! Просто…
Мой голос стал мерзким, как и подобает уважающей себя демонице.
– … просто я хочу, чтобы они все растолстели! Прямо как арбузы на спичках! А потом падали со шкафов и мучились! Мучились! – ответила я, пытаясь подать пример сыну.
Счет за воздух! Я разорвала конверт, выбрасывая его. Счет за вывоз мусора! Туда же! Проклятия от знакомых! Порчу пытаются навести! И занять двести душ! Ага, нашли милосердную! Пусть сами контракты заключают! Тоже выкинуть. Реклама беспроцентного займа: «Беспроцентный период – 1 секунда! На каждую последующую – 1000%».