Академия. Начало
Шрифт:
– Да, но никто не видел, как он поехал вниз. Послушай, ничего не случилось с ним там, наверху?
– Да нет вроде бы… По крайней мере, пока я была с ним рядом – ничего. Ну, разве только что ему было очень холодно, и все.
Дорс, вконец расстроенная, кивнула и, глядя в одну точку, проговорила:
– Раз никто не видел, как он спустился, значит, он может быть до сих пор там, наверху. Надо бы подняться и поискать его.
– Но… – Клозия занервничала. – Говорю же тебе, мы посмотрели. Было еще светло, и никого там не было.
– Все
– Да, но… я… это не в моей компетенции. Я же всего-навсего практикантка и не знаю кода на выходе из купола. Лучше тебе обратиться к доктору Леггену.
Дорс понимала, что Леггена, мягко говоря, будет нелегко уговорить сейчас подняться наверх. Что ж, придется заставить.
Она еще раз обошла все места, где могла бы найти Селдона, – библиотеку, столовую, позвонила в комнату Селдона, поднялась, позвонила в дверь. Никто не открыл. Тогда Дорс уговорила дежурного по этажу открыть дверь своим ключом. Комната была пуста. Дорс спрашивала о Селдоне у всех, кто познакомился с ним за последние недели. Никто его не видел.
Делать нечего, нужно убедить Леггена подняться с ней наверх. Теперь поздно, уже ночь. Легген наверняка будет упираться. Сколько времени уйдет на уговоры? А Гэри там, наверху, замерзнет под снегом.
Тут у Дорс мелькнула новая мысль, и она поспешила к небольшому университетскому компьютеру, в память которого были заложены данные о работе студентов, преподавателей и обслуживающего персонала.
Быстро пробежавшись пальцами по клавишам, Дорс нашла то, что искала.
Трое. Далеко, правда, совсем в другой части кампуса. Но это ничего.
Дорс взяла напрокат маленькую машину и скоро уже звонила у двери, которую искала. Хотя бы один из тех, кто ей нужен, должен быть дома.
Ей повезло. В ответ на звонок сразу загорелась лампочка. Дорс набрала свой идентификационный код, говоривший о том, кто она такая и где работает. Дверь открылась. На пороге стоял пожилой полный мужчина. Он, видимо, мылся перед обедом. Волосы у него были мокрые, растрепанные, одет он был по-домашнему.
– Прошу прощения, – смущенно поклонился он, – вы застали меня врасплох. Чем могу быть полезен, доктор Венабили?
Переведя дыхание, Дорс спросила:
– Вы – Роджен Бенастра, сейсмолог?
– Он самый.
– У меня к вам срочное дело. Мне нужно просмотреть данные о сейсмической обстановке наверху за последние несколько часов.
– Но к чему вам это? – удивился Бенастра. – Там все в полном порядке. Сейсмограф ничего экстраординарного не показывает.
– Я имею в виду не падение метеорита.
– Я тоже. Для этого сейсмограф не нужен. Мы регистрируем трещины в обшивке, дырочки всякие. Но ничего такого сегодня не случилось.
– Не в этом дело. Прошу вас, отведите меня к сейсмографу и расшифруйте его показания. Это вопрос жизни
– Но… я приглашен на обед…
– Я серьезно. Это действительно вопрос жизни и смерти.
– Ничего не понимаю… – пробормотал Бенастра, но Дорс так смотрела на него, что он не выдержал, сдался, вытер лицо, быстро влез в рубашку.
Дорс так торопилась, что они почти бегом добрались до маленького приземистого здания, где располагалась сейсмолаборатория. Дорс, ничего не понимавшая в сейсмологии, спросила:
– Вниз? Мы спустимся вниз?
– Конечно. Ниже жилой зоны. Сейсмограф установлен глубоко: чтобы не испытывать вибрации.
– Но, простите, как же вы можете судить снизу о том, что происходит наверху?
– К сейсмографу подключена целая сеть датчиков, установленных на поверхности куполов и в их толще. Стоит там камушку упасть, и у нас все регистрируется. Ветер подует сильнее, и это мы тоже видим. Еще…
– Ясно, ясно, – Дорс нетерпеливо кивнула. У нее вовсе не было желания выслушивать лекцию о том, как точно сейсмологическое оборудование. – Скажите, а если кто-то ходит по поверхности, это вы можете зарегистрировать?
– Ходит? – удивился Бенастра. – Кто может ходить по поверхности?
– Как кто? Ну, к примеру, сегодня там работала бригада метеорологов.
– А, вот вы о чем. Да нет, вряд ли их шаги можно зарегистрировать.
– А мне кажется, можно, если приглядеться повнимательнее. Именно этого я от вас и хочу.
Бенастре не очень-то понравились приказные нотки в голосе Дорс, но он промолчал. Нажал кнопку на пульте, и экран ожил.
В правом углу загорелась яркая точка, от которой протянулась горизонтальная линия в левый угол. Линия слегка подрагивала, время от времени взлетала вверх. Дорс смотрела на нее как загипнотизированная.
– На самом деле все спокойно, – объяснил Бенастра. – То, что вы видите, – это результат изменений атмосферного давления, небольшой дождик, отдаленный шум двигателей. Все спокойно.
– Это сейчас. А несколько часов назад? Прошу вас, просмотрите записи, сделанные в 15.00. Наверняка у вас есть такие записи.
Бенастра отдал компьютеру соответствующие распоряжения, и пару секунд на экране творилось нечто неописуемое – настоящий хаос. Потом все успокоилось, и снова возникла горизонтальная линия.
– Я вывел чувствительность на максимум, – пробормотал Бенастра.
Теперь гребни волн стали значительно выше и заметнее.
– Что это значит? – спросила Дорс. – Объясните мне, прошу вас.
– Ну, мисс Венабили, раз вы говорите, что в это время там были люди, стало быть, это зарегистрированы их шаги, вызвавшие изменение давления на поверхность. Честно говоря, не знаю, интерпретировал ли бы я эту картину так, если бы не знал, что в это время там кто-то ходил. Обычно мы такие колебания называем малыми вибрациями и никогда не связываем их с чем-либо опасным.