Акренор. (Трилогия)
Шрифт:
И опыт подсказывал эрлу, что так и будет.
...Мои вассалы сильны,
Как сильны были их отцы,
И отцы их отцов,
И все рода родов,
Мы видим, мы помним их всех...
Генерал Ракан и два его капитана смотрели на море. Они отъехали от Клевера на несколько миль и взобрались на утес, давно используемый патрулями для того, чтобы следить за приближающимися
Теперь все трое взирали на море, храня молчание. Ни одного паруса не было видно до самого горизонта, но прибытие новых кораблей, купеческих или вражеских, их не очень интересовало. Они смотрели на само море.
— Думаете, эта погода продержится? — Генерал наконец начал говорить, и в его голосе проступали нотки плохо скрываемой надежды. — Как долго?
Один из капитанов, тот, что был постарше, кивнул:
— Продержится. Помните, то же самое было лет десять назад. Тогда ни один корабль не мог пристать вдоль всего берега. Нигде, ни в Клевере, ни в Бухте Туманов, ни в одной из мелких бухт контрабандистов. Все признаки, как тогда. Затяжной весенний шторм, северный ветер... Я проверял, течения действительно поменяли направление. Если мы выпустим хоть одну шхуну из порта, вернуться обратно она не сумеет. Похоже, боги после долгих раздумий решили нам помочь.
Капитан поднял седую голову и уставился куда-то за горизонт.
— Будем надеяться, что милость богов продлится хотя бы этот сезон, — пробормотал второй капитан, помоложе.
. — Будем надеяться, — кивнул Ракан, — и если наши надежды оправдаются, то враг останется без подкреплений и продовольствия на весь сезон.
— Тем яростнее они будут сражаться, — пожал плечами седовласый. — Как только они подступят к Клеверу, нам останется только умереть за его стенами.
— Думаю, у нас есть пара недель, прежде чем придется окончательно закрыть ворота, — подытожил генерал, разворачиваясь в сторону тропинки, вьющейся вниз, туда, где они оставили лошадей.
...Мы готовы уйти за Хагон,
Как ушли наши отцы,
И отцы наших отцов,
И весь наш род,
Мы помним их, мы увидим их всех...
— Тысячи короля не будут вступать в бой здесь.
— Но почему, мой принц? — Хозяин замка нервно переминался, не решаясь спорить в открытую.
— Потому что этот замок окажется ловушкой, если мы поставим на его защиту слишком много людей. Вы и сами должны это понимать, уважаемый Алгон. Нет, замок будет защищаться тремя сотнями вассалов баронов, и это все. Как только поймете, что оборона рушится, сразу уходите.
— Да, мой принц. — Барон склонился перед Денисом.
— Не волнуйтесь, барон, — Денис ободряюще улыбнулся Алгону, — королевские мечи не будут отсиживаться за вашими щитами. Но нам противостоит армия, слишком большая, чтобы просто сделать шаг им навстречу и победить. Мы должны использовать не только мужество солдат, но и все военные хитрости, какие только сможем придумать. В конце концов, мы на своей земле.
— Мы на своей земле, — эхом отозвался барон.
...Но помоги нам,
Тем, кто стоит перед тобой,
Как стояли наши отцы,
И отцы наших отцов,
И весь наш род,
Ты видел, ты помнишь их всех...
Лагерь за спинами тысячи оставался пустым. Впервые за последние годы, после того как здесь, в закрытых королевских угодьях, появились воины со всех концов королевства.
Сержант — нет, теперь уже капитан — Ворг обернулся в последний раз, чтобы взглянуть на разом опустевшие укрепления, где он руководил подготовкой воинов весь последний год.
Тысяча, возможно, лучших мечей и луков королевства шла на восток от Леса Чар. И капитан Ворг был уверен, что им понадобятся все приобретенные ими умения, чтобы хотя бы выжить. Не победить, просто выжить. Он был уверен, что его тысяча окажется в самом пекле.
...Дай нам победу,
Тем, кто стоит перед тобой,
Как стояли наши отцы,
И отцы наших отцов,
И весь наш род,
Ты видел, ты помнишь их всех...
Король закончил молитву почти шепотом. Помолчал, давая успокоиться глухо бьющемуся сердцу, затем медленно поднялся с колена, по-стариковски отряхнув пыль со штанины. Слегка поклонился статуе бога, которая была не выше его, и напоследок взглянул прямо в железные глаза Нес'Ариана. Слегка вздохнул и повернулся к выходу. С каждым шагом в сторону полузакрытых створок, его поступь становилась тверже и жестче, а на лице проступала решимость. Снаружи короля ждали его воины, и он по-прежнему был их господином. Никто из них не должен увидеть и тени неуверенности ни на его лице, ни в его походке.
Земля подсохла. Только под жадными ветвями елей, не пропускающих ни одного прямого луча солнца к своим корням, она по-прежнему оставалась сырой и обнаженной. Трава благоразумно не росла под их кронами, предпочитая более солнечные места. Такие, как маленькие лесные холмики, которые поздним летом покроются россыпями красных ягод.
Битва за выживание началась. Деревья торопливо выбрасывали листки навстречу щедрым лучам солнца, стараясь не допустить к свету соперников. Всю зиму прикидывающиеся мертвыми вьюны воскресали, пытаясь перехватить как можно больше света и соков земли.
Высоко в небе парил черный орел, высматривая не слишком осторожную мышь, напрасно уверившуюся в своей безопасности и слишком далеко отошедшую от норы. Вот он дернулся вниз, увидев добычу, и его планирование превратилось в падение камня. Но неожиданно прекратилось, и недовольный хищник вновь начал набирать высоту, ища поток восходящего от нагревающейся земли воздуха. Подняться он не успел. Черная точка высоко в небе просто исчезла, заставляя сомневаться в том, что орел не был всего лишь наваждением.