Аксиома счастья
Шрифт:
Следующая неделя оказалась для неё очень насыщена, и этот случай окончательно задвинулся на задворки сознания.
— Нет Скворцова, здесь надо произнести более иронично, и в конце улыбочку обязательно. А в остальном всё хорошо, перед выходом ещё раз всё старательно повтори, если ступор приключится, лучше промолчи, Гвоздиков сам найдёт что сказать.
И зачем Велена согласилась на эту роль? Это со стороны кажется, что у актёров игра выходит естественно, а на самом деле всё далеко не просто, то слово в реплике
В общем, начала складываться обычная жизнь со всеми её маленькими радостями и большими, кажущимися неразрешимыми, проблемами.
Субботний день выдался солнечный, Велена как всегда заняла своё фирменное место на плешке в ожидании желающих увековечить себя на бумаге. Народ потихоньку подтягивался, но к художникам особо не стремился, и Велена начинала нервничать, времени у неё теперь много не было, от силы пара часов, потом надо в театр, а за это время можно подцепить только одного — двух, и много на них не заработаешь.
— Хорошо рисуете? — раздался вопрос.
Вот это да! Напротив Велены стоял пожилой представительный мужчина и рассматривал выставленный для рекламы её автопортрет.
— Можете сравнить с оригиналом, — Велена приняла позу как на портрете, чтобы усилить сходство.
— И сколько запросите, чтобы изобразить без прикрас мою наглую рожу.
Его слова нисколько не смутили её, за то время пока она здесь подрабатывала, пришлось выслушать много критических и не очень оценок своей внешности:
— Если с полной проработкой, то триста пятьдесят, а если попроще, то двести шестьдесят.
— А здесь у всех такие цены?
— Примерно да. Конкуренция не позволяет их сильно повышать.
Мужчина немного отодвинул складной стульчик и с кряхтеньем водрузился на него. Выглядел он на этом крохотном стульчике действительно необычно, уж очень не вязалась его внешность с такой обстановкой.
— «Ему бы министерством командовать», — подумала Велена.
— Какие пожелания? Отображаем внутренний прекрасный мир, внешнюю тяжёлую жизнь, моложе или ста…, простите. — Велена смутилась от только что чуть непроизнесенной глупости, предложить изобразить старше, и без того уже пожилого человека было верхом глупости.
— Ничего, всё в порядке, — успокоил её мужчина, — просто постарайтесь нарисовать меня более точно.
— Очень точно получится только на фотографии, — возразила Велена, — а мы здесь пишем портрет, и кроме внешнего сходства должны отобразить внутренний мир человека.
— В таком случае отобразите мой внутренний
Работа снова захватила с первых штрихов, она никому не признавалась здесь, да и старалась не признаваться себе тоже, что не деньги притягивали её сюда, а возможность, вот так с виду вполне обыденно, насладиться полётом творчества.
— Мне непонятно, — ворчал мужчина, — Вы почти не смотрите на меня, чего тогда там можете нарисовать.
— Написать, — поправила его Велена, — художник не рисует портрет, он его пишет, а смотреть на Вас постоянно мне необходимости нет, и Вам будет не слишком приятно, и мне это будет мешать. А вот поговорить о чём-либо не помешало бы, таким образом можно довольно точно схватить образ.
Мужчина чуть приподнял брови:
— Хм. И как наш разговор может повлиять на этот образ?
— Это очень просто, — улыбнулась ему Велена, — например, вы разговариваете с человеком, который постоянно шутит, рассказывает весёлые истории. Какое мнение у вас сложится о нём? Или наоборот, человек будет мрачен, любую шутку будет принимать как оскорбление.
— Это Вы меня имеете ввиду? — тут же ухватился за фразу заказчик.
— Конечно же, нет, — Велена снова доброжелательно улыбнулась, — ну, посудите сами, даже если бы это было правдой, разве стала бы я об этом Вам говорить?
— Но я сейчас достаточно мрачен и как вы только что убедились любую шутку готов принять за оскорбление.
Велена тяжело вздохнула, показывая непонятливость собеседника:
— Возможно, со стороны это может показаться так, но мне почему-то кажется, что настроение у Вас сейчас иное и совершенно не соответствует тому, что Вы пытаетесь мне продемонстрировать.
— Даже так. А что привело Вас к таким выводам?
Вид этого человека стал таким озадаченным, что Велена не выдержала и рассмеялась:
— Начнём с того, что вряд ли человек с плохим настроением захочет заказать себе портрет, это как пойти в цирк, чтобы поплакать. А ещё, мне приходилось иметь дело со многими заказчиками, поэтому научилась довольно точно определять не только характер, но и настроение человека.
Портрет Велена закончила минут через двадцать и предоставила на суд заказчику, он долго смотрел на него, а потом спросил:
— И что? Вы действительно увидели меня именно таким?
— Именно таким и никаким другим представить Вас не могу, — подтвердила Велена.
— Спасибо, вы действительно замечательный художник. Ваша работа достойна высокой похвалы, с лестью не переборщили и реализмом не увлеклись.
— Что я слышу? — Снова рассмеялась Велена, — оказывается, Вы очень хорошо разбираетесь в этом. Зачем же тогда весь этот спектакль?
— Ну, актёр из меня оказался плохой, зато попытаюсь реабилитироваться как заказчик. — При этом он вынул бумажник и принялся отчитывать.
— Что это? — искренне удивилась Велена, принимая деньги.
— Как что? Доллары. Мы же договорились о цене.
— Мы договаривались на рубли, для долларов это слишком много.
Заказчик даже бровью не повёл, пряча бумажник, а только назидательно изрёк:
— Хорошая работа должна быть хорошо оплачена.
— Я не могу принять такую сумму, — Велена в нерешительности протянула деньги назад, — это будет нечестно по отношению к остальным портретистам.
Заказчик с удивлением посмотрел на художницу: