Аксиома счастья
Шрифт:
— А где герцог Лаверон? — спросил король, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Герцог просил сказать, если вы поинтересуетесь, что у него случилось недомогание, и он отбыл к себе немного раньше срока. — Тут же доложили ему.
— Да, — согласился король, — он ещё днём выглядел неважно, был как-то рассеян. Надеюсь, ничего серьёзного с ним не произойдёт.
Дорога нырнула в распадок и запетляла между огромными деревьями. Сразу слегка потемнело и пахнуло сыростью, Фениан достал тёплую меховую накидку и заботливо накинул её на плечи Элодоры:
— Не хватало бы ещё Вам простудиться Ваше Величество.
— Спасибо, Святой Отец, — поблагодарила его королева, чувствуя нежное тепло пушистого меха, — сегодня
Неожиданно впереди раздались крики, звон железа и ржание лошадей. Карета остановилась, и возничие с тревогой пытались хоть что-то разглядеть впереди.
— Что ещё могло там случиться? — Фениан, несмотря на свои размеры, легко выскочил из кареты и, сделав несколько шагов, внимательно прислушался к происходящему впереди. Через несколько мгновений навстречу выскочили два охранника, с трудом осадив лошадей перед самой каретой:
— Засада, разворачивай, — громко закричал один из них.
Он пытался крикнуть что-то ещё, но тихо тренькнула невдалеке тетива, и арбалетный болт оборвал его на полуслове, впившись в шею. Второй охранник, сходу определив опасность, тут же занял место убитого, прикрыв собой королеву с направления выстрела:
— Ваше Величество пригнитесь.
Но всё происходящее Элодоре показалось совершенно нереальным, она даже не восприняла слов защитника, оставаясь сидеть в карете, как будто ничего не произошло. Второй арбалетный болт угодил охраннику в кирасу и, не пробив прочного железа, с глухим жужжанием отлетел в сторону. В этот момент к карете подоспел король со своей свитой, и мгновенно сориентировался в происходящем:
— Всем в круг, карету оставить, королеву отводите назад, — резко скомандовал он.
Но выполнить распоряжение короля не удалось, потому, что прямо из леса на них тут же ринулись хорошо вооружённые люди и король со свитой был вынужден принять неравный бой. Шпагой Его Величество владел виртуозно, этому искусству он был обучен в совершенстве, да и почти все дворяне знали толк в поединках, однако, выстоять против полностью защищённых воинов к тому же поддержанных арбалетчиками они долго не могли. Нико это прекрасно осознавал и потому отдал команду организованно отходить под прикрытие густого леса. Задуманное осуществить удалось с большими потерями, погибло четыре охранника и три дворянина из свиты, большинство были так или иначе ранены в первой стычке, а сам король получил небольшую царапину в грудь алебардой, но, по крайней мере, теперь можно было не опасаться выстрелов арбалетчиков. Обороняться сразу стало значительно легче, в кустах нападающие уже не имели преимущества, действия стали не согласованны, а доспехи делали их неповоротливыми.
Однако радоваться было рано, видимо нападающие имели достаточное численное превосходство, потому что замыкающий отряд охраны так и не смог пробиться на помощь к королю. Это было хорошо слышно по звукам сражения с обеих сторон. Видя, что помощь может не прийти вовремя Элодора приняла единственно верное решение:
— Святой Отец, — обратилась она к Фениану, — берите малышку и немедленно уходите через лес. Пока это ещё можно сделать, вам надо уйти незаметно.
— Мой долг всегда быть рядом с Вами, Ваше Величество. — Возразил служитель церкви.
— Ради Господа, — взмолилась королева, — если нам не суждено спастись, то пусть будет спасена наша дочь. Берите и уходите сейчас же, пока ещё есть возможность, через полчаса станет темно, спрячьтесь где-нибудь, и спасите её, если нам удастся вырваться, мы позже присоединимся к вам. Молитесь за нас, только этим Вы сможете помочь нам.
Фениан хотел опять возразить, но тут на его глазах один из дворян оступился и нападающий достал его своей алебардой прямо в лицо. К чести этого дворянина даже потеряв зрение, он не бросил борьбу, а зарычав от боли, широко взмахнул своей шпагой и, поднырнув под алебарду, бросился в рукопашную, выхватывая из-за пояса стилет. Ряды защитников быстро таяли, а к нападающим наоборот спешила подмога. Осознав, что он может лишить маленькое существо последнего шанса на спасение, Фениан уже не стал возражать, он подхватил ребёнка и, закутывая его на ходу в тёмную накидку, ринулся вглубь леса. Королева с надеждой посмотрела на его могучую фигуру, исчезающую в густых зарослях, сама она не могла последовать за ним, огромное платье было совершенно не приспособлено для лесной ходьбы, и цеплялось абсолютно за всё, за что можно было зацепиться.
Нико дрался отчаянно, против двух, а то и троих противников Его Величество вёл равный бой, порой он специально подставлялся под атаку убийц и когда те принимали это за оплошность и спешили ей воспользоваться, жестоко наказывал их, нанося смертельные раны сквозь узкие щели в доспехах. Опасаясь окружения, защитники продолжали отходить всё глубже в лес, обозначая путь отступления своими и чужими телами, но силы были неравны, сначала их было девять, но уже через несколько минуть осталось пятеро, ещё две минуты и лишь три израненных дворянина отчаянно пытались продержаться до прибытия помощи. Но судьба была сегодня не на их стороне, опять вразнобой тонко звякнули арбалеты и двое последних защитников повалились на землю. Королю арбалетный болт угодил в правую сторону груди, пробив лёгкое, он пошатнулся, переложил шпагу в левую руку и снова поднял её в сторону ближайшего противника. Рана была смертельной, кроме того глубоко засевший в теле болт не позволял ему двигаться с прежней скоростью, боль сковывала любое движение, но позади него находилась королева и он не мог отказаться от борьбы. Тут к нему из задних рядов неспешно вышел один из нападавших, лицо его, как и у всех остальных было скрыто за решётчатой маской, он легко отбил слабый выпад шпаги короля, перехватил её левой рукой и с силой вонзил свой клинок в бок защитнику, достав до самого сердца. Будущее потеряло смысл для Элодоры, только что на её глазах убили счастье, и лишь мысль о малышке не позволила ей сразу лишить себя жизни с помощью узкого длинного кинжала спрятанного в складках пышного платья.
Убийца спокойно вытер окровавленное оружие об одежду поверженного монарха, повернулся в сторону королевы и указал своим подручным на кормилицу, женщина даже не вскрикнула, когда удар в спину заставил её беззвучно упасть вперёд и все вещи, которые она держала, прижав к груди, разлетелись в стороны. Убийца замер, потом сделал шаг и шпагой тронул комок детского белья:
— Ребёнок. Где ребёнок? — раздался сдавленный голос из-под маски.
— Ах, вот оно что, — подумала Элодора, — им нужно убить и дитя, кормилица держала свёрток с вещами, и они ошибочно посчитали его за ребёнка, а теперь поняли, что её дочери здесь нет.
— Где ребёнок? — снова спросил убийца, но, не дождавшись ответа, в раздражении ткнул шпагой Элодоре в плечо.
Что этим он хотел добиться от обезумевшей от горя женщины было непонятно, королева даже не почувствовала боли, настолько велик был её шок.
— Ты будешь говорить? — убийца придвинулся к королеве, схватил её левую руку и стал выворачивать запястье.
В этот момент королева узнала этот голос:
— Это ты Лаверон? Я узнаю тебя. Предатель.
— И что с того? — Рассмеялся герцог, отстёгивая маску, — ты унесёшь эту тайну в могилу, но прежде ты скажешь, где твоя дочь.