Акт крика
Шрифт:
— Но зачем ей притворяться?
— А зачем выставлять себя напоказ? — я спокойно осмотрела накрытый стол.
— Если кто-то узнает, что у нее есть покровитель, то ее сразу убьют. Не иначе.
— И поэтому тугодум тоже притворился X классом, чтобы найти себе союзников?
— Тугодум?
— То есть, Борис… — натянуто исправил парень, — перепутал.
— Ага, я так и подумала.
В комнату зашел дворецкий с кувшином в руках. Он аккуратно подошел к столу, наливая в мой бокал апельсиновый сок.
— Благодарю.
Ран неожиданно приложил палец к уху,
— Это странно, — пробурчал Ран, — этот парень купил пакет сока на улице и вылил его на нашего охранника.
Сказанная фраза заставила меня остановиться. Неожиданная мысль быстро ударила мне в голову. Так и не сделав даже глотка, я поднесла стакан к носу, понюхав содержимое. Резкий запах какого-то непонятного происхождения был заглушен запахом сока, но при этом был вполне уловим. Переведя взгляд на уходящего из комнаты мужчину, я быстро его окликнула спокойным, ровным тоном:
— Дворецкий, мы с вами раньше не общались, да?
Мужчина медленно обернулся ко мне лицом и, натянув фальшивую улыбку, кивнул. Да, таких неопытных актеров я различаю хорошо.
— Вы знали, что в Древнем Риме был довольно приличный ассортимент казней для преступников: сожжение, удушение, утопление, колесование, сбрасывание в пропасть, бичевание до смерти и обезглавливание, причем в Римской республике для этого применяли топор, а в империи — меч? — испуганные взгляды переместились на меня, но я как ни в чем не бывало, продолжила: — Распятие считалось позорной казнью, а потому применялось для рабов и военнопленных, а так же для бунтовщиков, изменников и убийц. В случае убийства хозяина дома, все проживавшие в доме рабы, вне зависимости от пола и возраста, подлежали распятию. Но в некоторых случаях осужденным все-таки позволялось самому себе выбрать смерть.
На мужском лице выступил холодный пот. Хотя меня совершенно не заботило его душевное состояние и представление того, что он уже видел, какую именно казнь я изберу. Холод в подобных вещах был чем-то свойственным, ведь меня только что собирались убить.
Ран сразу понял значение моих слов. Парень быстро подошел к столу и, схватив стакан, принюхался к содержимому.
— Яд, — вынес он вердикт, поднимая холодный взгляд на предателя.
— Какую бы смерть выбрали вы на месте римлянина? Да и вообще, я всегда задумывалась над тем, что движет такими людьми, как вы. Не хотите развеять мои вопросы?
— Я… — мужчина испуганно отступил назад, но бежать уже было некуда. Стоило только позвать охрану, и он мог тут же закончить, как один из преступников в древнем Риме. — Простите. — дворецкий быстро поднес к своим губам кувшин и, сделав лишь один глоток, рухнул на пол.
В комнате воцарилась тишина. У меня на душе не было ни тепло, ни холодно, но должна признать, что он хоть и сбежал от ответственности, но принял смерть по-мужски.
— Думаю, придется проверить всю еду.
— Я не голодна, — холодно сказала я, поднявшись из-за стола. — Надеюсь, теперь ты видишь необходимость в повышении охраны. И новый персонал
— Ясно, но как этот пройдоха узнал о том, что вам подадут яд? Или это просто совпадение?
— Не думаю. Он же сейчас с остальными игроками? Значит, кто-то из них что-то знает, и я догадываюсь, кто мог нанять этого убийцу. — я медленно подошла к неподвижному телу, сквозь туманную пелену смотря на его спящее лицо. — Отошлите семье этого мужчины, его годовую зарплату.
— Госпожа, — позвал Ран, останавливая меня у самой двери. — Так кто же это мог быть?
— Номер десять Абсалон Гиннер. На прошлой игре я с ним повздорила и теперь он уже начинает делать глупые ошибки только ради мести.
— Это же его пешку недавно убили вне испытания?
— Да, его.
POV Борис
— А вот и наш Боря! — девушка довольно хлопнула меня по плечу, представляя своим друзьям.
— Рад снова тебя видеть, — Йоханс довольно подошел ко мне, пожимая руку.
— И я тебя, — сказал я, пытаясь вылить из себя хоть чуточку той теплой энергии, что разбрасывал Йоханс.
— Со всеми нашими ты знаком, а это — Азалия, — парень указал рукой на смуглую девушку с длинной черной косой и карими, как крепкий черный чай, глазами. — Азалия у нас из Татарстана, думаю, вы должны подружиться.
— Привет, — я дружелюбно протянул руку и девушка, слегка смутившись, пожала мне ее.
— Я говорю по-русски, — сказала она, поправив выбившуюся прядь волос.
— Очень рад, что теперь не один такой.
— Эй, хорош на своем балакать! Мы тоже хотим быть в теме. — Николс недовольно скрестил руки на груди, делая обиженное лицо, но судя по его актерскому таланту — это у него получалось плохо.
— Мы просто познакомились, — тут же ответил я. — Так что, как я понимаю, ваша затея с прекращением игры накрылась медным тазом?
Повисла тишина. Ребята взволнованно переглянулись, не решая нарушить сея покой, но Беа все же заговорила.
— Никто из нас не рискнул ничего сделать. После недавней смерти Бардолфа и это учитывая то, что убили его вне арены, игроки напуганы. Эта игра — не шутки, и все боятся, что кто-то начнет истреблять нас поодиночке.
— А еще, — подал голос Джакоб, — ходят слухи, что кто-то собирается покуситься на душу покровителя.
— Да? И какого же?
— Точно не знаю, но, кажется, на номер восемь Армель Ренэйт. Говорят, этот самый ненавистник хочет подлить ей яда в сок.
— А вы откуда это знаете?
— Ну, так как нам никто не покровительствует, приходится собирать сведения из своей базы данных. — Николс неуверенно потер затылок. — Я, например, бывший военный и найти информацию о вкусах и жизни игроков мне не составило труда. Слухи переходят из уст в уста и их распространяют даже игроки с покровителями. Видимо, не сильно-то они и доверяют друг другу.
— Все ясно. — задумчиво произнес я.
— Все эти разговоры возбудили во мне жажду. Кто-нибудь хочет пить? — Азалия добродушно посмотрела на ребят. Нет, такой доверчивый цветок, как она, здесь долго не протянет и я вижу это по ее глазам. Ей просто страшно.