Акулькин муж. Сценарий по рассказу Ф.М.Достоевского
Шрифт:
Ванька по пути встречает группу знакомых цыганок, пытается шутливо заговорить с одной из них.
Ванька:- Доброго здоровьичка, Марфа Родионовна!
Марфа (смеется): Себе здоровьичка оставь! После вчерась-то живой?
Ванька: (гордо, широко улыбаясь щербатым ртом): - Живее всех! Пряник хочешь? (Достает свободной рукой и протягивает ей пряник).
Марфа отстает от спутниц, берет пряник и откусывает.
Марфа (смеется): - Ай-ай-ай, мамаша печет для Анкудима Трофимыча, а ты раздаешь!
Ванька: – Не заругают! (Тянется рукой к Марфе, но она ловко уворачивается и смеясь, уходит).
Ванька провожает ее довольным взглядом, потом достает пряник себе, откусывает и продолжает путь.
Следующая картина
Зажиточный двор Анкудима. Тут людно – работники, бабы. Ванька встречается глазами с Акулиной, дочерью хозяина. Она выглядит скромнее и молчаливее всех. Ванька со своим ящиком протискивается в сени.
Следующая картина
Сени. Здесь тоже люди, склад разных товаров. Анкудим, не выпуская из рук псалтыря, дает указания работнику.
Анкудим (работнику): - По червонцу давай, и не больше. (Замечает Ваньку): А ты чего сюда притащил? Я что сказал – в лавку неси.
Ванька принимает лживо-подобострастное выражение, ставит ящик на лавку.
Ванька: - Да я как раз в лавку и шел, я к вам только завернул… Батюшка Анкудим Иванович, не изволите ли хоть тридцать копеек вперед выдать, а то мы совсем поиздержались…
Анкудим (строго): - Чего это вы поиздержались? Похмелиться тебе надо? Я с мамашей твоей полный расчет держу.
Ванька: - Да хоть бы гривенничек…
Анкудим (закрывает книгу и кладет на полку): - И на том скажи спасибо, что я с тобой дело имею. Только ведь в память покойного твоего отца. Посмотрел бы он сейчас на тебя.
Ванька: (улыбается): - Что ж плохого ему на меня смотреть?
Анкудим (встает, набрасывает шубу): Пустой ты человек. Нечего говорить. Ну да ладно, пошли в лавку. Да вот калачи еще, пожалуй, прихвати (показывает на другой ящик, с калачами, идет к двери).
Ванька недовольно смотрит ему вслед, вздыхает, но ставит поверх своего еще один ящик. Вскидывает оба на плечо и идет следом.
Следующая картина
Анкудим и Ванька идут по базару. Все кланяются Анкудиму, он важно кивает в ответ, но отвечает на каждое приветствие.
Старик (заискивающе, кланяясь): - Здравствуйте, батюшка, Анкудим Трофимыч!
Анкудим (слегка кивая): - Здравствуй и ты.
Молодой парень за прилавком: - Доброго здоровьичка, Анкудим Трофимыч!
Анкудим (приостанавливаясь, оглядывая парня): - И тебе того же. Как твои дела?
Молодой парень (весело): - Да наши дела, как сажа бела. Вы как, батюшка?
Анкудим: - Живем и мы, по грехам нашим, тоже небо коптим.
Женщина
Двигаются дальше. Впереди виднеется небольшая толпа зевак. Они стоят около самой большой и нарядной лавки – это лавка Анкудима. Там происходит что-то, что заставляет их охать, переглядываться и перешучиваться. Навстречу Анкудиму выбегает приказчик.
Приказчик: - Батюшка!
Анкудим: - Что там у вас?
Приказчик: - Да Филька Морозов явился. Выставляется, извольте видеть.
Люди замечают Анкудима и расступаются, пропуская его вперед. У дверей лавки, на чурбане, сидит Филька. Он слегка нетрезв, но держится и говорит твердо. На нем щегольские сапоги, картуз и красная шелковая рубаха с вышитым поясом. Однако рубаха запачкана грязью, ворот слегка надорван. Он широко улыбается щербатым ртом, явно довольный производимым впечатлением. Анкудим молча подходит.
Филька (встает, картинно кланяется): - Здравствуйте, батюшка Анкудим Трофимыч!
Анкудим: - Тебе чего?
Филька: - Как чего? За деньгами я пришел, за долей своей!
Анкудим (недовольно оглядывается по сторонам): - Протрезвей сперва, а потом поговорим. Третий день уж не просыхаешь.
Филька (снова опускается на чурбан): - А я и дальше пить буду. Покуда все не пропью. Моя воля! Родитель мой на тебя спину гнул, а я тебе не работник.
Анкудим: - Опомнись, что несешь. Проспись, да и приходи вечером, поговорим обо всем по-людски.
Филька: - И не жди. Не хочу я с тобой торговать, и Акульку твою брать не хочу!
В толпе шушукаются и хихикают.
Филька (больше публике, чем Анкудиму): - Я теперь загулял, слышишь? Родители мои померли, так я имение пропью, а потом в наемщики, значит, в солдаты пойду. И никто мне слова не скажет!
Анкудим: - Пропащий ты.
Филька (со злобой): - Ну, еще пропащий я или нет, а с тобой, седая борода, научишься шилом молоко хлебать. Экономию с двух грошей загнать хочешь, всякую дрянь собираешь – не годится ли в кашу… А я на это плевать хотел! У меня характер.
Анкудим отворачивается и идет в лавку.
Филька (вслед ему): - А Акульку твою не возьму! Я и без того с ней спал.
Все замолкают. Анкудим поворачивается в дверях, бледный от изумления.
Анкудим (гневно): - Да как ты смеешь позорить честного отца, честную дочь?! Когда ты с ней спал, змеиное ты сало, щучья ты кровь?
Филька вскакивает, кривляется и подмигивает знакомым, в том числе Ваньке, который с изумлением и восхищением смотрит на него из толпы. Видно, что Фильку «понесло», он не может остановиться. Может, он уже и сам удивляется своим словам, но он зашел слишком далеко – ничего не остается, как продолжать.