Акулы выходят на берег
Шрифт:
«Алатырь» все еще лежал в дрейфе. Кэп ждал приказа. На палубе тральщика группа спецназовцев знакомилась с новым товарищем.
– Где погружались, инструктор?
С новыми, а тем более неприятными сотрудниками Кэп держался исключительно на «вы».
Старший лейтенант Фалалеев вытянулся, как он полагал, по стойке «смирно».
– В разных местах. В тропиках, в полярных широтах. Но я не столько инструктор, сколько технарь, главным образом, занимался кейв-дайвингом.
– Это что такое? – не понял Кэп.
– Пещерный дайвинг, – перевел Марконя. – Так ты экстремал?
Фалалеев только молча руками развел.
– А на чем погорел? – задал Дед интересующий всех вопрос.
Фалалеев помрачнел и приступил к краткому докладу:
– Мы в Австралии на две сотни погружались. Озеро – колодец. Нас двое было – я и бадди.
– Иностранец, что ли? – не понял Дед.
– Нет, так на их жаргоне напарник называется, – просветил его Марконя.
– Навьючили на горб снарягу, – продолжил Фалалеев, – по сотне кило газовых смесей на рыло – и пошли вниз. На ста пятидесяти у напарника легочник заклинил. И октопус – дополнительный регулятор – почему-то не сработал. Он запаниковал, рванул наверх. В результате – блэк-аут и летальный исход. Я пытался помочь, но не смог.
– А лицензию за что отобрали? – спросил Поручик.
– Документы на погружение не оформил. Страховки, разрешения и прочие юридические детали. Небрежность с отягчающими последствиями.
Кэп замотал головой, как больная лошадь.
– Мало было мне одного небрежного, – он кивнул в сторону Поручика, – теперь двое будет. Конец группе!
– Нам и так скоро конец, – проговорил Марконя. – Все равно группу разгонят рано или поздно.
– Пусть лучше поздно разгонят, – отрезал Дед. – Может, к тому времени мы все уже на пенсии будем.
Кэп встал и подвел итог:
– Ладно, готовьтесь к пробному погружению. Поручик, окунешься с ним, оценишь уровень подготовки. Если что не так, товарищ старший лейтенант Фалалеев, мы с вами расстанемся. Невзирая, так сказать… Мне приготовишники не нужны.
Перед тем как натянуть гидрокостюм, Поручик обратил внимание на три длинных шрама, которые пересекали плечо новичка и уходили под майку на спину.
– Откуда такая красота?
Фалалеев небрежно отмахнулся:
– Да, было дело, погружался как-то под лед. Попал в течение, сдуру запаниковал и майну потерял. Прорубь то есть. Искал-искал, гляжу – воздух кончается. Наконец, углядел наверху дырку. Вынырнул – а там в засаде умка сидит, медведь белый. Он тюленя караулил, а дождался меня. Ну и махнул лапой. Чтобы я не мешал. Если бы он меня задрать хотел, нырнул бы следом, и тут уж у меня шансов спастись не было бы.
Поручик согласился. Драться под водой для него дело привычное, но вот иметь противником белого медведя ему еще не приходилось.
– «Мишку на севере» я тебе не обещаю, но с крокодилом Геной, возможно, придется повстречаться.
Оба закончили облачаться и направились к трапу, ведущему в воду.
– Ты здесь когда-нибудь погружался? – спросил Поручик.
– Нет, только в Красном море.
– Имей в виду, тут вода не такая соленая. И волны океанские, даже на глубине десяти метров прилично болтает, – предупредил Голицын.
Когда оба скрылись под водой, страховавшие их Дед и Малыш переглянулись.
– А что, Дед, похоже, племяш-то адмиральский – нормальный пацан, – ухмыльнулся Малыш.
Дед в ответ по привычке проворчал:
– Ты при Кэпе такое не скажи. А насчет Фалалеева-младшего судить пока рано. Он еще только нырнул. Вот вынырнет, тогда будет видно. Дайвер – он и есть дайвер. Инструктор, блин!
И он принялся бросать в воду мелкий табачный мусор, накопившийся на дне кармана. Так, с легкой руки Деда, за Фалалеевым закрепилось прозвище «Инструктор».
К вящему разочарованию Кэпа, Поручик по возвращении отрекомендовал новичка самым лучшим образом. Профессионал, без склонности к авантюризму. Под водой ведет себя спокойно, физические и психические показатели в норме. Не дрейфит, но и на рожон не лезет. В общем, как бы Кэпу ни хотелось избавиться от адмиральского племянничка, на данном этапе это не представлялось возможным.
Командир приказал Марконе связаться со штабом и доложить о благополучном прибытии старшего лейтенанта Фалалеева. Сообщение, которое в ответ Марконя получил от руководства, судя по всему, было из ряда вон выходящим. Во всяком случае, капитан-лейтенант не так часто застывал с открытым ртом. Вот как сейчас.
Он не сразу отошел от услышанного. Наконец, сорвав наушники, Марконя уставился на Татаринова.
– Где-то поблизости наша яхта исчезла. Российская. Опять с концами и без следа.
– Писатель? – встревоженно переспросил Кэп.
Неужели Уваров нашел на одно место приключение? Но Марконя успокоил:
– Нет, не писатель, бог миловал. Хрякин пропал. Со всей своей компанией. Не вышли на связь, маячок не работает, спутник их не видит.
– Хрякин-то кому понадобился? – Кэп выругался, что позволял себе нечасто. – Да еще со своей кучей дармоедов. Их в заложниках держать невыгодно. Нажрут и пропьют втрое больше, чем за них можно получить даже в самый базарный день.
Марконя с ожиданием взглянул на командира:
– И что теперь делать?
Тот пожал плечами:
– Собирай наших. Думать будем.
Через пять минут группа в полном составе собралась на полубаке тральщика. Кэп вкратце изложил последние новости, потом обвел личный состав требовательным взглядом.
– Какие будут по этому поводу соображения? Что думаете?
Дед, по обыкновению, отделался ворчанием:
– Нам жалованье платят не за то, чтобы мы думали. Это уже работа по совместительству получается.
Марконя поддержал старшего по возрасту и младшего по званию коллегу:
– Я бы постарался расслабиться, получить удовольствие и ждал ценных указаний сверху. А то, в случае чего, нам же за инициативу и по шее дадут.
Малыш развел руками.
– Мой номер вообще первый сзади. Сделаем так, как родина прикажет.
Кэп одобрил:
– Хорошая позиция. Сильная. А ты, Поручик, что посоветуешь?
Откровенно говоря, Кэп сильно рассчитывал на оригинальное и несколько парадоксальное мышление старшего лейтенанта Голицына. И не ошибся.