АкваМарин. Переменная облачность.

Екатерина Погорельская

А Капитон Емельяныч тем временем усадил всхлипывающего Марка за кухонный стол и дал ему в лапы тесто. Лисёнок сам не заметил, как начал его мять и растягивать во все стороны. Чем шире и интереснее получались формы, тем меньше становилось слёз. Когда медведь устроился напротив с иголками и нитками, Марк уже спокойно дышал и смог всё по порядку рассказать.

– …И так он отменил сонный день. Но как он сможет не спать всю зиму? – закончил лисёнок историю вопросом. – Я понимаю, он любит природу и всё такое. Он никогда не видел снег. Ну а что на него смотреть-то? Я пытался объяснить ему, что это

просто замёрзшая вода. Он не верит. Думает, это послания от звёзд. Говорит, они там тоже празднуют Новый год, наряжаются в платья и блестящие костюмы, кружатся в танце, и вот блёстки с нарядов отклеиваются и… прилетают на Землю. Но это же глупости, правда?

– Кто знает, – с улыбкой ответил медведь. – Правда – это то, во что мы верим.

– Но ведь нехорошо, что Одуван не будет спать всю зиму? Ёжикам это вредно.

– Как и медведям… – задумчиво произнёс Капитон Емельяныч, прижимая когтями растянувшийся бегунок и активно орудуя иголкой.

– Ой! Действительно! Вы тоже… А почему? Почему вы не спите зимой? – Лисёнок застыл с маленьким сдобным шаром в лапах. На столе красовался половинчатый снеговик. Хотя вернее было бы сказать тестовик.

– Раньше я спал, конечно. – Медведь застегнул и расстегнул молнию на куртке, чтобы проверить, всё ли работает. – Каждый год, с декабря по март. Но тут, видишь, какое дело… Чем старше становишься, тем больше хочется жить наяву.

– Значит, наш ёжик уже стареет? – ужаснулся лисёнок, роняя голову тестовика в горку муки.

Из прихожей ураганом примчалась Рада, вдоволь накатавшись на вещах Марка. Она сразу заметила на столе шоколадную посыпку, быстро приделала снеговику из теста глаза и нос, а оставшиеся сладкие бусины засунула себе в рот. Неодобрительный взгляд лисёнка её ничуть не смутил.

Капитон Емельяныч повесил куртку на спинку стула, вытер мышке рот салфеткой и пересел поближе к Марку. Обнял его за плечи и мягко сказал:

– Давай не будем делать поспешных выводов. Через полчаса Одуван придёт на наши чтения, и мы его обо всём расспросим. А сейчас давай-ка займёмся печеньем. С чего начнём? С ёлочек, сердечек или звёздочек?

Медведь раскатал на столе оставшееся тесто и выдал лисёнку цветные формочки. Под песенки, придуманные Радой, они вырезали фигурки, смазывали их маслом и аккуратно выкладывали на противень, оставляя между ними промежутки побольше. Но оказавшись в духовке, тесто всё равно пыталось изо всех сил толкнуть соседние печенья. Аж пыхтело! И стремительно росло! Лисёнок испугался, что всё сейчас слипнется, и никакой красоты не получится:

– Мы точно всё делаем правильно?

– Главное – с любовью, – ответил Капитон Емельяныч. – Всё остальное потом можно исправить.

Глава 3

Всё ещё 28 дней до Нового года

Чёрное. Белое. В крапинку!

Зверята уселись вокруг камина. Рада, конечно, улеглась на ковёр, чтобы болтать лапками, Марк и Одуван расселись в разных углах комнаты, а Элеонора запрыгнула на подлокотник кресла к медведю, чтобы рассматривать картинки.

Капитон Емельяныч устроился поудобнее, открыл свою книгу медвежьих историй, доставшуюся ему от деда, и начал читать.

Хитрая кедровка

В густой непролазной тайге среди высоких сосен жил старый медведь. Он несколько месяцев готовился к спячке: отрастил бока и припасов припрятал.

В день, когда пошёл первый снег, над жильём медведя пролетала огромная чёрная птица. Она была очень голодна: зимой в лесу уже не найти пищи. Птица эта хотя и могла переносить морозы в сорок градусов, но берлоги себе делать, как медведь, не была научена природой. Вот и летала повсюду, высматривала с высоты, чем и у кого можно поживиться. Увидела она, что у медведя полно кедровых шишек припрятано.

Опустилась птица на землю и пропела медведю (прапрапрадеду моему): «Хочешь, я покажу тебе место, где столько орехов, что тебе хватит на всю оставшуюся жизнь?» Медведь, конечно, согласился, поблагодарил птицу за доброту и скорее побежал в ту сторону, куда она указала. А негодница тут же склевала весь медвежий запас кедровых орехов и улетела восвояси.

Кружил-кружил по тайге медведь, но орехов, конечно, не нашёл. Кое-как добрёл он до берлоги, а там одни пустые шишки. Разозлился тогда медведь на птицу и попросил у природы её сделать маленькой, лишить красоты и цвета. С тех пор окрас у кедровки в крапинку: будто на перьях застыли белые снежинки.

На этом Капитон Емельяныч захлопнул книгу и стал наблюдать за огнём в камине. Марк подождал ещё пару минут, а потом не выдержал и вскочил с места:

– Это всё? Конец? Разве это сказка?

– Ну а что такого? Сказка как сказка. – Норка спрыгнула с кресла и уселась за стол, где медведь заранее подготовил для неё краски, кисточки, разные шишки и веточки.

Рада помчалась к ней, схватила из ведёрка самые широкие кисти и стала носиться по комнате, размахивая ими, как крыльями.

– Всё не так! Нельзя обманывать и воровать, это да… Но и превращать больших и красивых в маленьких и бледных за один проступок тоже нельзя! – объяснил лисёнок, он ходил из стороны в сторону по комнате и теребил в лапах бахрому на новом шарфе. Марк только сегодня получил его по почте от бабушки и поэтому отказался снимать даже в комнате.

– «Зимой в лесу уже не найти пищи…» – задумчиво повторил строчку из сказки Одуван, беспрерывно поглядывая в окно. Ни снежинки! Сколько ещё ждать? Он доедал уже третье печенье: сердечки, шарики… Только звёзды не ел.

– Да-да! Это понятно… Но всё равно так не должно быть! – никак не мог успокоиться лисёнок.

– А как должно быть? – поинтересовалась норка, выводя на бумаге силуэт кедровки по памяти.

– Похолодало-то как! А у меня и одежды тёплой нет… – протянул ёжик, сладко зевая. Он с трудом удерживал глаза открытыми, и хотя есть ему уже не хотелось, он откусил имбирную ёлочку, чтобы жевать, а не спать.

– Правильно – не воровать орехи, а самому их найти. И запасти, – немного подумав, сообщил Марк. Эта мысль его остановила.