Шрифт:
Глава первая
Вспыхнула
Внизу, на площадке мусоропровода, тусовался огромный негр. Пыхтел, вываливал в неудобный жёлоб всякую дрянь из ведра.
Длинные, обезьяньи руки растерянно опустились. Из лифта посыпали люди в масках и камуфляже.
Негр широко распахнул рот. Шире, чем створки лифта.
Матадор летел над лестничным проёмом. Кованый ботинок описывал полукруг, чтобы впечататься в чёрное лицо, раскрошить тяжёлую челюсть.
Узоры на подошве ботинка напомнили чёрному парню узоры на телах богов в соломенном храме родной деревни.
Ведро упало, яркая банка из-под растворимого супа Campballs скатилась на площадку двенадцатого этажа. Негр влип затылком в трубу, за шиворот потекла струйка крови, белые зубы рассыпались под ногами, как бусы. Алая рана рта что-то булькнула по-нерусски.
— Круто, — выдохнул с восхищением старлей Рундуков. Он всегда завидовал Матадору. Его реакции, силе, умению стрелять из ТТ и метать ножи. Успеху у женщин, широким плечам. Даже шраму на правой щеке.
«Дурак, — подумал Матадор. Сначала про Рундукова, а потом про себя, — чуть не угробил чёрнозадого».
Ещё в полёте, когда левая рука смыкалась на поручне лестницы, а ноги только примерялись, в каком порядке крушить череп чёрного парня, Матадор вспомнил, как погорел год назад Малыш.
Малыш получил год назад похожее задание. Наркодилеры в небольшой квартире шестнадцатиэтажной башни. Пара-тройка лиц некоторой кавказской национальности.
Точно так же Малыш увидал на лестничной площадке человека.
Так же стремительно пустил ему розовую соплю.
Но кавказец, уделанный Малышом, не имел никакого отношения к наркодилерам. Он был в гостях в соседней квартире, пил там чачу, кушал чебурек, пел о Сулико-Мулико. Даже регистрацию имел, злодей. Оказался, вредитель, родственником Президента одной маленькой, а потому особо гордой республики.
— Перец даю на отсечение, — говорил потом Малыш, — бандюк бандюком…
Но героина при любителе чачи не оказалось. Посольство разразилось по-восточному витиеватой нотой: трали-вали, нож в спину дружбе…
Эфэсбэшники обычно отмазывают своих. Законными методами в их деле не обойдёшься. Даже если ценный сотрудник дал маху, его не следует отдавать на растерзание журналюгам и ботаникам из суда присяжных.
Малышу не повезло. Тогдашний премьер как раз кичился компанией за чистоту методов и рядов. Была у него специальная вожжа под хвостом: выборы.
Гордого родственника Малыш приложил о бетон крепко — мозговая травма, извилины все перепутались. Дело дотащили
— Командир, начинай, — махнул рукой старлей. — Три клиента. Ждут вопросов.
Пока Матадор зависал над покорёженным негром, ребята зашли в хату и свинтили остальных. Двух чёрных и одного белого. Стриженого быка в кожаной куртке с татуировкой Храма Христа Спасителя на мохнатой руке. На свинченных надевали наручники Серёга и Славка, два постоянных сотрудника Матадора.
— Прикинь, майор, — Серёга весело пнул в поясницу быка, — кто больше похож на обезьяну? Наш или ихние?
— Заткни фонтан, — бросил Серёге старлей, — иди в подъезд, оттащишь того в машину.
Серёга пошёл помогать врачу Шлейфману траспортировать в фургон негра номер один. Негры номер два и три вопросительно смотрели на Матадора, поняв, что он здесь и есть главный. Матадор, в свою очередь, выбрал из негров того, что посолиднее, в очках, и присел перед ним на корточки.
— Говоришь по-русски?
Очкастый кивнул.
— Героин, кокаин, ЛСД, ДМТ? — почти дружелюбно спросил Матадор. Типа — «нужное подчеркнуть».
Очкастый покачал головой.
Матадор улыбнулся кончиками губ, встал, шагнул к центру комнаты. Очкастый негр еле слышно вздохнул, расслабился, даже пошевелился, устраиваясь поудобнее. Матадор, не останавливаясь, развернулся на сто восемьдесят градусов.
Матадор шагнул к негру и нанёс ему носком ботинка страшный удар по глазам. Разбитые в тысячу мелких осколков линзы превратили глаза негра номер два в радужную кашу…
Превратили бы. Но за мгновение до удара Славка ловко, как циркач, сорвал с негра очки. Подкинул их в воздух и поймал: о-ля-ля.
Негр коротко блеванул и попытался рухнуть на бок. Славка удержал его за волосы.
— Героин, кокаин, ЛСД, ДМТ? — спросил Матадор.
— Ничего нет, — сказал негр с лёгким акцентом.
Матадор обернулся к третьему негру и к отечественному быку, повёл бровями.
— Да не, начальник, — осторожно начал бык. — Здесь другая маза. Мужики хотят бизнес тут… Бананы там, киви… Позвали меня перетереть — как, чо… Чо налоги, чо таможни… Типа консалтинг.
— Придурки, — пожал плечами Матадор. — Сами найдём — хуже будет.
Битый час Рундуков с Серёгой и Славкой потрошили хату. Шлейфман обнюхал бутылки в холодильнике, флаконы в ванной, пузырьки в аптечке. Время шло. Матадор мрачнел — наводка считалась стопроцентной, а теперь дело запахло обломом.
Может быть, это его последний день в оперативной группе. Ходили слухи, что Матадору собираются поручить что-то суперособое, а на завтра его как раз вызвал генерал Барановский.
Может быть, его вернут в международный отдел. Пачка долларов в кармане. Банкеты, рауты, закрытые клубы, клубника со сливками, сливки общества. Однажды Матадору довелось убивать даже премьер-министра! Это было в Швеции, и это было как в кино. Роза крови на бежевом пиджаке, расступающаяся ошалевшая толпа и волнующий побег через какой-то цветущий парк, через запахи весны и жасмина…