Алая роза – символ печали
Шрифт:
Я все тем же прогулочным шагом сделала пару кругов возле скамейки Мити, а потом будто бы случайно, слегка притомившись от кружения, присела рядом с ним, устало вздохнув:
— Боже мой, как я устала!
Каюсь, вполне возможно, я произнесла эту фразу чересчур театральным тоном, но Митя в любом случае на нее никак не прореагировал — он как сидел, блаженно щурясь на солнце, так и остался сидеть.
Пришлось развивать тему самостоятельно.
— А вам тут не жарко, молодой человек?
Быть
Что ж, пришлось действовать решительнее.
Я пододвинулась к наркоше едва ли не впритык и положила руку ему на плечо, заставив беднягу вздрогнуть.
— Митя, здравствуй, — внушительно произнесла я, глядя прямо в его глаза цвета бледной поганки.
Митя испуганно на меня уставился, потом нерешительно улыбнулся.
— Привет. Но ты ведь не Маргоша!
Я весело ухмыльнулась: этот Митя назвал красавицу Марго точно так же, как и мой голубенький Костик: Маргоша.
— Я и Маргоша — почти одно и то же, — успокаивающе потрепала я бедолагу по плечу. — Можешь и мне рассказать про свои глюки.
— Глюки, — блаженно расплылся в улыбке Митя и даже пару раз хмыкнул. — Точно, ты — вторая Маргоша, она тоже называла ВСЕ ЭТО глюками. Мы столько с ней из-за этого слова спорили: я ведь всегда говорил, что ВСЕ ЭТО вовсе не глюки, это — моя вторая реальность.
Стоит отметить, что выражение «все это» Митя произносил с особым трепетом, словно речь шла о чем-то священном — «ВСЕ ЭТО».
— Ах, вот, значит, как, — я постаралась кивнуть с умным видом. — И какая же из твоих реальностей лучше — первая или вторая?
— Конечно, вторая! — У Мити даже голос задрожал от восторга. — Вот сейчас, например, я вижу целую армию ангелов…
Очередной каскад блаженных улыбок.
— Они летают вокруг меня, а один, с огромными глазищами, пьет кофе, сидя вон там, на ветке дуба — видишь? Так смешно покачивает ногой.
— Интересно.
Разумеется, лично я не видела никаких ангелов с кофе или без ни на одной из веток близстоящих дубов.
— А Марго среди этих ангелов нет?
— Маргоши?
Митя на мгновение замер, озираясь, словно вокруг и вправду летали, шалили и резвились ангелы.
— Нет, ее я не вижу. Это даже странно, потому что она должна быть с ними, это точно, мне Лузер сказал.
Вот это было уже интересно.
— Лузер? Это тот, кто кайф тебе приносит?
— Ага.
Митя снова кайфовал на солнышке и произносил слова так беспечно, словно речь шла о покупке клубники.
— И что же такое, интересно, Лузер тебе про нашу Маргошу рассказывал? Что она стала ангелом?
Митя задумчиво почесал затылок.
— Он так много говорил, я и не запомнил всего, тем более, тогда по мне слишком много огромных пауков лазило.
— Вот как!
— Ага. Тут пауки, а Лузер гонит про то, что Маргоша, когда студенткой была, уже тогда по лестнице на небеса бегала.
— То есть? Что еще за лестница?
Митя легкомысленно улыбнулся.
— Не знаю. Наверное, широкая, с перилами.
Очень интересно.
— А откуда этот твой Лузер знает про студенческие годы Маргоши? Он с ней, что ли, учился?
Митя задумчиво рассматривал что-то прямо перед собой — возможно, порхающего у его носа ангела.
— Такие сложные вопросы! — он вздохнул. — Понятия не имею откуда. Кажется, ему это кто-то рассказал.
— Ага! Кто-то… Интересно, кто?
Судя по всему, Мите это было совершенно неинтересно, он даже не посмотрел на меня, а лишь прикрыл свои утомленные первой реальностью глазки и вновь расплылся в улыбке — очевидно, стоило парню закрыть глаза, как он сразу же попадал в волшебную вторую реальность.
— Почему люди не летают?
Это уже был стопроцентный плагиат — если память мне не изменяла, Митя принялся за классику, «Грозу» Островского.
Только я собиралась сделать соответствующее замечание, как он вдруг совершенно неожиданно и радостно рассмеялся, тыча пальцем куда-то в направлении центральной аллеи рощи.
— Сейчас сдохну от смеха! Смотри, Крокодил Гена идет!
Если кто и шел в том направлении, куда указывала его рука, то лишь зевающий от скуки полицейский. Это сколько же и чего надобно употребить, чтобы в обычном участковом увидеть крокодила, да еще и Гену!
Неимоверным усилием я попыталась вернуть Митю к интересующей меня теме Маргоши.
— А что еще Лузер про Маргошу говорил?
Митя посмотрел на меня удивленно, словно только что увидел.
— А что он мог сказать? Он говорил, что Маргоша стала ангелом, и спросил, не вижу ли я ее где-нибудь рядом.
— А ты?
— А что я? Я не видел.
Ох, нелегкая это работа — непринужденная беседа с наркоманом. Хоть клещами из него простые слова вытягивай!
— А еще что он говорил?
— Он говорил, что придет завтра.
— А про Маргошу?
— Я же уже говорил! Она бегала по лестнице прямо на небо, вот как.
— По лестнице?
— Ага. С перилами. Кто-то меня уже про это спрашивал. Наверное, ты и спрашивала — ведь так?
Стало ясно и понятно, что из этого парня больше ничего путного не вытянешь — теперь он будет лишь фантазировать на тему лестницы на небо и, возможно, даже сам по ней побегает в своей второй реальности.
Я поднялась.
— Ну, пока, Митя. Не болей.