Алая заря

Я, Гулов Риваль Рашитович, родился 11 марта 1954 года в доме дедушки и громко заплакал. Родные мои улыбались.

Это истинно. Был полдень, ярко светило солнце. И поэтому, видимо, я вскоре пополз, и до годовщины своего рождения встал на ноги свои; начал ходить самостоятельно.

В детстве я часто смотрел на небо, опрокинув голову назад; искал Творца своего в облаках. Искал даже ночью; среди звёзд. Но, к сожалению, не нашел я там бородатого старика. И сказал откровенно: «Нет Бога! Сущий должен быть видимым!»

Прошли годы; я окончил Восьмилетнюю Школу и Техническое Училище. В 1972 году меня призвали в Армию. Я принял военную Присягу

Четвёртого июня 1976 года со мной произошел несчастный случай; меня сбил почтовый поезд. Удар был мощным и сокрушительным. Я хорошо это помню. Исходя из того, что сохранилось в моей памяти, я говорю; дух и душа моя покинули тело моё. То есть, произошел разрыв; наступила смерть.

Именно так; наступила смерть. Но этого было мало. Та невидимая Сила, которую я отвергал всем своим разумением, чудесным образом оживила мой искалеченный труп. И надо полагать; через 28 часов после убийства. Я самостоятельно выполз из леса и выходила меня родная мать. В данном «Творческом Деле» Государственные Службы участие не принимали; власть имущие закрыли глаза свои. И поэтому я остался инвалидом нулевой группы.

В 1990 году я долго и мучительно умирал от старых ран. Невропатологи со всех сил своих лечили мою расшатанную нервную систему. В конце года Бог всё же сжалился надо мной; травматолог оказал мне профессиональную помощь. В январе 1991 года смерть отступила. Я поверил в Творца своего всем сердцем и сказал самому себе: «Бог есть! И Он познаваемый!»

В тот же год я уединился и начал поиски; надо было ответить на многие свои вопросы. И была необходимость восстановления работоспособности травмированного мозга. И поэтому я работал над мыслями не жалея своих сил и времени, порою переходя невидимую черту; предел возможного и невозможного. В то время я действительно хотел исправить душу свою, грешную, во всех бедах обвинял лишь самого себя и воспитывал «зверя» в духе истины. Иногда я печатал, публиковал свои сочинения. Однажды Виктор Панёв (читатель) сказал: «Да, уж! Мощно! Это «каша» не для каждой головы. В таких «дебрях» и здоровое сознание может запутаться.» (23.03.2016)

Виктор сказал откровенно. Я понял, что мне необходимо издать книгу, подробно описав несчастный случай и свой жизненный путь. Старался я тогда охватить всего, чтобы «каша» моя была легко усваиваемая, и доступная

каждому читателю. Но. Книга «Предначертанный путь» не принесла мне желанную всемирную славу. В 2019 году издали мою книгу «Тропа зверя». Читатели опять не поняли меня. Я не упал духом; продолжал сочинять и обновлять свои мысли. Весной 2022 года я издал свою электронную книгу: «Утренняя звезда». Но, по иронии судьбы, книгу мою никто не купил. И я написал другую книгу; «Ирония судьбы». И опубликовал. И вот, через год думаю: книгу надо удалить.

Цель жизни – быть счастливым человеком. Начало пути к счастливой жизни, это путь к Творцу. Истина простая, и в то же время очень сложная; счастье своё надо искать на глубине собственной души.

После публикации книги «Утренняя звезда» невидимый Творец дал мне семь лет жизни и включил счётчик.

2022 (более восьми месяцев), 2023, 2024, 2025, 2026, 2027, 2028, 2029 (более трёх месяцев). Это немало. И поэтому я улыбаюсь. Но. Родные мои плачут.

«Самое великое, самое божественное в человеке – способность жалеть и прощать.» (А. Дюма-сын)

«Он был облечен в одежду, обагренную кровию. Имя Ему: Слово Божие.» /Откр., 19.13/

В ноябре 1972 года меня призвали в армию; я торжественно принял военную Присягу и два года служил в пограничных войсках. В декабре 1974 года я приехал домой, отслужив положенный срок. Жили мы с женой в съёмной квартире и довольствовались малым. Я работал монтёром пути. В сентябре 1975 года у нас родился сын. И нам выделили вагончик для жилья в рабочем посёлке. Мы были рады. Но когда начались сильные морозы, сын простудился. И начал часто болеть. В апреле 1976 года я отвез сына (и жену) в деревню. Воздух в Чулпане оказался целебным; сын начал выздоравливать. Я зарабатывал деньги и отгулы, подрабатывая в выходные дни. В начале июня 1976 года в пятницу вечером я получил зарплату и решил съездить в деревню на три дня. Бригадир разрешил, так как у меня был отгул. Но в это время подошел к нам мастер и попросил меня не спешить. Надо было охранять трактор, который застрял в болоте. И мастер велел мне срочно ехать в Улу-Теляк. Сказал, что смена подойдет в воскресенье утром, и он разрешает мне ехать в деревню на целую неделю. Я не отказал мастеру, и даже обрадовался. И пошел на станцию. В электричке я встретил рабочих из нашей бригады, которые угостили меня по-дружески: налили сто грамм водки и настояли выпить за коллектив. Я благополучно доехал до нужной станции, но уже «навеселе». Был усталым после тяжёлого рабочего дня и ещё не ужинал. По пути к рабочему месту я заглянул в магазин. Он оказался закрытым изнутри. Я не стал стучать в дверь, начал уходить. Со двора вышел парень и спросил, что мне надо. Я дал ему пять рублей и попросил бутылку водки. Он вынес мне пять бутылок вина и сказал: «Водка кончилась». Я отдал ему одну бутылку вина в знак благодарности и ушел. Но вскоре добродетель догнал меня и спросил; откуда я и куда путь держу. Я сказал. И мы пошли вместе.

Его имени я уже не помню. Он выглядел постарше меня, с виду был крепким парнем; имел спортивное телосложение. Я запомнил широкую и волосатую грудь своего нового знакомого, но черты его лица почему-то забыл; они стёрлись из памяти.

В начале застолья мы пили вино и мирно беседовали. Но вдруг между нами возник бессмысленный спор. Я (преданный солдат своего Отечества) убеждал своего собеседника, говоря ему: «Границы должны быть на замке! Желающие перейти черту должны иметь ключ: паспорт и визу!»

Я говорю вам исходя из того, что помню. Оказалось, что противник мой имел силу богатырскую, и мечтал открыть все границы. Он сперва ударил меня бутылкой по голове и сильно оглушил. Через какое-то время я очнулся, постепенно начал приходить в себя. Мой собутыльник пинал меня ногами своими, находясь в сильной ярости, и громко приговаривал: «Границы должны быть открытыми!»

Вряд ли кто-то видел нас. Наш стол был накрыт на земле, под открытым небом. Рядом находился охраняемый мной трактор, в десяти метрах от железной дороги. И лес был рядом. Жилые дома виднелись в дали, и был поздний вечер.

Я уже не спорил. Видимо понял, что дело принимает серьёзный оборот. И, улучшив момент, я схватил ногу противника и выкрутил её со всех сил. Он упал. Я набросился на него, но силы наши оказались неравными. Мой враг быстро скинул меня с себя и бил кулаками по лицу моему очень долго. Кровь текла ручьём и заливала мои глаза, одежда моя вся промокла. Удары были сильными, я ослаб. Крови моей, я думаю, осталось очень мало. Но я вставал и шел к своему противнику в сильной ярости, и после удара кулаком падал как подкошенный. Потом он бил меня чем-то тяжёлым. Возле застрявшего трактора лежали инструменты рихтовщиков, с помощью которых они (мы) двигали железную дорогу, выпрямляли её после смены на новую. Я не знаю вес данного инструмента, но думаю, около десяти, двенадцати килограммов. Длина его чуть больше полутора метров (человеческий рост). Возможно, он бил меня вот этим железным инструментом. В то время я уже не чувствовал боль. Чувствовал лишь удары тупым предметом.