Алая
Шрифт:
Эмма, прикусив губу, смотрела на странную картину абсолютно отрешившись от реальности, пока из комнаты не вышел ее очередной «подопечный». Она его оставила заснувшего, абсолютно обессиленного и ушла наблюдать. Так, не задание, а скорей развлечение. Сынок депутата, погрязшего во взятках. Папеньку уже очернять дальне некуда. Эмма на него даже сама не рискует смотреть вторым зрением- то еще зрелище… куча бестелесных присосок обвешала со всех сторон, от души одни лохмотья на которых такое количество мелких призрачных паразитов что и лохмотья едва видны, а внутри черная дыра жадности и страха… И только сын в нем будит остатки чего-то светлого. На удивление «чистенький» паренек, разбалованный но «чистенький»…Но это пока, и совсем не надолго…Чем больше таких «красавцев» с черной дырой вместо души
– Эмма, ты же вся продрогла!- подхватив едва успевшую среагировать девушку на руки, он бережно понес ее в спальню,- ты со своими заботами, совсем себя не бережешь! Так и заболеть не долго! Опять небось о делах думала?- парень не ожидал какого-либо ответа, а просто укутывал ее одеялом пытаясь отогреть. Наивный…Заботливый…И откуда в нем это? С таким то папашей…Но, это не главное… пока он ее укутывал Эмма легонько провела рукой у него по затылку сделав едва заметный жест и парень тут же вырубился заснув здоровым сном. Вот так, мальчик, спасибо конечно за заботу, но сейчас не до тебя, да и холод для меня не настолько страшен. Пора выходить на связь с Хозяином. Видимо, именно ради этой странной «алой ленточки» он меня в Киев и заслал…знать бы еще, что дальше по плану…
Олеся
Киев встретил Олесю обновленным вокзалом и изрядно отстроившимся городом. Она давно здесь не была - около десяти лет. И хотя есть такая штука как новости – одно дело смотреть, как город изменился по телевизору – другое видеть и чувствовать это самой.
Первым делом, забросив сумку в багажное отделение, она отправилась к дому с химерами- самому яркому воспоминанию с детства от Киева. Но первым на пути было метро. Оно изменилось...Причудливые, индивидуальные для каждой станции фонари вдоль эскалатора сменила стандартная однообразная реклама, эта же реклама расползлась по всем стенам и местами даже потолку. Рассматривая станции метро, Олеся почти ощущала, как мешает этим величественным, историческим местам мишура разноцветных картинок со стандартно-улыбающимися лицами и глупыми слоганами. Жаль, раньше было лучше, красивей, более впечатляюще. Хотя, возможно, сказывалось восторженное восприятие детства.
Дом с химерами был на месте, кто б сомневался, такое чудо даже у ярых приверженцев новостроя рука не поднимется снести. Вечернее освещение по-прежнему причудливо играло бликами на страшных и при этом по-своему симпатичных обликах. Было что-то в этом доме загадочное. И пусть по официальным данным это всего лишь оригинальный дом, Олеся б охотно поверила во всякую мистику. Но, мистика- мистикой, а долго зимой на химер глазеть не будешь- холодно. Отправившись прогулочным шагом по древним, и одновременно современным улицам Олеся с удовольствием вертела головой по сторонам. Правительственный квартал, старые дома, узкие замысловатые улицы. Да, несмотря на все старания людей сделать город безлико-стандартным Киев все равно особенный. В нем дышится не так, в нем люди не такие. Не настолько хмурые, не настолько равнодушные. Хотя странно, город то больше, и значит занятых людей гораздо больше. Занятых, спешащих...но все равно не настолько равнодушных как дома...
Остановилась Олеся в небольшой гостинице на окраине. Окна комнаты выходили на зеленую зону с замерзшим озером и припорошенных снегом сосновым лесом. Древний спящий город, сколько ты всего помнишь, сколько ты всего знаешь...Поделись своей мудростью, своей красотой, своей стойкостью и своей невероятной способностью возрождаться из пепла и покорять сердца людей. Улыбнувшись, девушка отвернулась от окна, - «на философию потянуло, надо же. Устала, наверное. Пора спать, завтра по плану много всего интересного.»
Следующие несколько дней она посвятила городу. Первым делом отправилась на станцию метро «Гидропарк», там, где стояли красивая статуя женщины с летящими над ней голубями, потом пешком по берегу к постаменту основателей Киева, потом просто по улочкам вверх. Каждое из этих мест несло для нее воспоминание о детстве, о чем-то далеком и невозвратном, о чем-то невероятно солнечном и красивом, и ...навсегда потерянном. Время вспять не вернешь... Она не боялась заблудиться. Город, в котором есть метро и не совсем равнодушные люди просто не даст такого шанса. Целые дни в прогулках по городу, улицы, заснеженные парки, фуникулер, снова улицы, трамваи, метро, улицы, дома, памятники... Олеся наслаждалась прогулками, и не искала компаний. Ей было хорошо в толпе и при этом предоставленной самой себе, она радовалась каждому мгновению своего путешествия. Она была словно бабочка, вылетевшая на свободу из кокона и наслаждавшаяся каждым взмахом обретенных крыльев.
Спустя несколько дней, идя вечером по улице, уже собираясь в гостиницу, она поймала себя на странном ощущении, словно что-то ищет. Какое-то очередное испытание для самой себя… Странная уверенность в себе и ощущение какой-то новой, внутренней силы искали выхода. Стоило ей едва осознать эту мысль, как на очередной тихой улочке ее окликнула компания из нескольких парней. Ощущение опасности и какого-то восторженного нетерпения накрыла ее неожиданно и быстро. А парни, словно стая шакалов, почти сразу окружили хрупкую, одетую явно не богато, и явно не местную девушку и начали активно обсуждать, оттесняя ее постепенно в сторону парка. Прохожих не было, тихая пустынная улица по краю какого-то парка или сквера. А нет, ни какого-то – «Бабин яр»... Замечательное местечко для такого происшествия. Компания ее обсуждала как товар на рынке. Они были явно под чем-то, расширенные зрачки, невнятная местами речь на повышенных тонах. Их было пятеро - старшему было лет двадцать пять, младшему лет восемнадцать. Олесю уже явно поделили, раздели, определили очередность кто с ней будет играть первый, кто второй, кто вдвоем, в каких позициях. Олеся молча слушала, слегка наклонив голову. Были б парни в адеквате, их бы смутило странное поведение жертвы, были б они хоть с какими-то моральными принципами - просто б остановились, был бы мозг – задумались... Особенно активничали двое, они по пути чуть не подрались, обсуждая что потом, после того как все «насытятся», они сделают с «залетной птичкой».
Она как-то отстраненно за всем наблюдала, ощущая в себе просыпающуюся нарастающую силу, смесь ярости и ненависти, равнодушия и брезгливости. Чувствуя, что для ее силы эта развеселая, не осознающая своей жестокости компания не проблема, скорей так, кучка мерзких тараканов, подлежащая уничтожению. Она все же, для честности, предоставила им шанс.
– Пожалуйста, отпустите меня,- попросила Олеся. Нет, она не дергалась, не кричала, просто смотрела на эту неадекватную компанию и ждала их решения. Играть испуганную жертву не было ни желания, ни необходимости. Они просто не воспринимали ее как человека, не интересовались ее эмоциями, они были все во власти охотничьего азарта, видя перед собой просто дичь.
– Ну, что ты, сладенькая, тебе понравиться- зашелся хохотом похоже главарь компании. У тебя, небось, никогда настоящего мужика не было, а тут сразу пятеро. Ты будешь довольна!
– Не нужно, пожалуйста...
– Молчи дура, тебе же лучше будет, огрызнулся второй, поигрывая выкидным ножом у самого горла девушки. И рывком схватив за волосы, он потащил ее в кусты и начал, при активной помощи и под дружное улюлюканье, остальных, раздевать.
Спустя несколько минут окрестности парка и тихой улочки потряс дикий крик. Из парка выскочили три парня с расширившимися от ужаса глазами и окровавленными руками. Они пронеслись по улице, выскочили на следующую, и махнули через проезжую часть так, словно за ними гнался дьявол.
Следом вышла миниатюрная девушка.
– А ведь я вас просила, кто ж вам виноват?- Посмотрев задумчиво им в след, она пожала плечами, отряхнулась от снега, и прогулочной походкой, любуясь летящим с неба редким снежком, направилась к ближайшей станции метро. На душе было спокойно и тихо.
А спустя несколько дней местные жители обнаружили в парке в луже крови два трупа молодых парней. Ран на теле не было. Причину смерти установят гораздо позже, это окажется инфаркт – парней до смерти перепугали. Найденных их дружков опросят, но кроме того, что кровь была одного из них - порезал чем-то обе руки, внятного так ничего и не выяснят. Все трое по непонятной причине несли полную ахинею и явно ни слова правды. Они даже толком не могли сказать, зачем пошли в парк.