Алчные души
Шрифт:
— Я могу помочь, — произнес сид, присев рядом с раненым.
— Ты уже помог, — прохрипел человек, пытаясь завязать узел на культе.
— Вы напали первыми. Первыми нарушили договор.
— Нет больше вашего договора. Сдох в мучениях, так сдохнет и вся ваша раса за то, что уничтожила наш мир, — яростно ответил раненый, на миг отвлекшись от перевязки.
— Сил всех фейри не хватило бы для того, чтобы устроить Сопряжение миров. Впрочем, вряд ли ты мне поверишь, — усмехнулся Глэд, глядя на постепенно теряющего силы человека. — Куда важнее то, что без моей помощи ты не остановишь кровь. А даже если тебе это удастся, то я все равно убью тебя данным кинжалом.
Эти
— Что тебе нужно? — спустя несколько секунд раздумий, спросил раненый.
— Всего лишь ответы на некоторые вопросы.
— Сожри тебя фоморы, хорошо. Но сперва перевяжи меня. А то я сдохну прямо сейчас.
— Конечно. Только держи свою левую руку на виду. Во избежание… недоразумений.
Глэд имел богатый опыт обработки ран, приобретенный на собственной шкуре, а потому быстро справился с работой. Причем он не только перевязал, но даже применил пару собственных снадобий, очистивших рану и ускоривших заживление. Не то чтобы этого требовал договор, но сид посчитал нужным соблюдать не только его букву, но и дух. Правда нельзя сказать, чтобы раненый оценил такой подход. Возможно чувству благодарности помешал тот факт, что именно заклинание Глэда и сделало человека калекой. Но это было только предположением. Главным же являлось то, что спустя пять минут рана оказалась обработана, а сид требовательно уставился на поверженного противника.
— Ну? Чего ты там хотел?
— Как твой отряд обнаружил нас. Почему атаковал? Куда направлялся и какие цели преследовал ранее?
— Сколько вопросов? Эт я на все ответить не смогу.
— Мне не трудно отрубить тебе руку чуть выше, а затем вновь перевязать. Это также не станет нарушением нашего соглашения, — спокойным, сочащимся добродушием голосом заверил Глэд.
— Да скажу я, скажу, — раздраженно отозвался человек и уже тише добавил, — фоморов выродок.
— У сидов хороший слух.
— А я могу и громче повторить, если надо!
— Ответы, человек, ответы.
— Хорошо, слушай.
В первой своей части рассказ раненого большого интереса не вызвал. Отряд нашел место ночлега Глэда по следам, оставленным его конем. Те привели к роще, которую любой путник бы объехал, если бы только не собирался в ней остановиться. А руководивший отрядом друид еще и подтвердил эту догадку собственными чарами, достаточно тонкими, чтобы их воздействие не побеспокоило спящих фейри. С решением о нападении все было также просто. Следы указывали на одного всадника, в связи с чем страха люди не испытывали. Зато пылали ненавистью ко всем фейри, а потому не долго раздумывали, решив атаковать.
Намного интересней рассказ раненого стал с момента, когда он дошел до целей своего бывшего отряда. Главным образом потому, что именно в этом месте воин замялся, выбирая, что именно сказать. Слишком явно, чтобы это мог упустить сид.
— Правду, человек, только правду. Иначе наш договор будет не действителен.
— Правду? Хочешь правду? Так получи! — с яростью крикнул воин, а затем начал говорить, быстро, торопливо, перемежая насмешки с яростным оскалом. — Ты хочешь знать, что мы делали, да? Откуда шли? Возвращались мы с хорошей потехи. С пепелища вашей деревни! Вы хорошо умеете прятаться, будто крысы, да только наши друиды умеют искать. Всех отыщут и уничтожат, так что и имени вашего никто знать не будет! И пусть я здесь сдохну, а все равно ни о чем жалеть не буду, ибо и сам приложил руку к вашему уничтожению. Сам убивал, вас, тварей, а затем насиловал бабу из ваших. Хочешь подробностей, хочешь, я расскажу, как это было?
— Хочу. Но для начала скажи, где находилось это поселение?
На лице сида больше не было улыбки. Однако и ярости, ненависти, к которой был готов человек, там не оказалось. Лишь каменная маска и холодные, жесткие глаза.
— Место? Ну, рядом с устьем Стаура, — растерянного ответил раненый.
Сидхе Кинтре. То самое, что просили проверить в Гворне.
— Ты можешь сказать, какие друиды участвовали в том сражении?
— Я очень хочу знать ответ на этот вопрос, — медленно, подчеркивая каждое слово, проговорил сид, стоило человеку замяться.
— Да не знаю я! Вот только Айрелл из Ванна. Да ведь ты его сам зарезал, а остальные перед чужаками своих имен не раскрывали, а я и не спрашивал.
— Ясно, — также спокойно произнес Глэд.
Его дыхание было глубоким, размеренным. Глаза полуприкрытыми. Взгляд смотрел словно бы сквозь человека. И это того крайне нервировало. Левая рука раненого потянулась было к поясу, но остановилась. Неясное чувство подсказало, что схватиться за нож сейчас будет его последней ошибкой.
— Что ж. Соглашение выполнено, а потому ты будешь жить, человек, — проговорил сид, стоило раненому отвести руку от оружия.
— Ха! Отпустишь меня после всего сказанного? Да брось! Что ты приготовил для меня, тварь? Привяжешь здесь, на съедение зверям? Отрубишь оставшиеся конечности? Ядом траванешь? Да говори, ты, фоморов выродок!
— Ты выполнил свою часть договора, а я выполню свою, — произнес сид и столь же спокойно добавил. — Но, если не замолкнешь — лишишься языка. Этим я тебе и всему миру окажу величайшую услугу. Так ты хочешь что-то сказать?
В последнем вопросе прозвучала столь искренняя, явная просьба, что человек осознал — ему действительно стоит замолчать. Меж тем сид некоторое время просидел неподвижно, сдерживая кипевшую внутри ярость, а затем поднялся и подошел к телу мертвого друида. Опустился рядом с ним на землю, начал осматривать одежду покойного, не проявляя даже малейшей брезгливости.
Первые найденные амулеты удостоились лишь мимолетного взгляда и были откинуты в сторону. Это оказались поделки людей, а Глэд искал вовсе не их. И лишь добравшись до изнанки ворота мертвеца, фейри замер, уловив знакомое чувство. Пальцы его нащупали гладкую деревянную поверхность. Осторожно, бережно сид отцепил изделие от ткани и поднес к глазам.
Найденная вещь являлась фигуркой древа, вырезанного из лощины. Ее она и изображала, весьма искусно показывая склоненные под порывами ветра ветки. И это была не просто поделка. Сид чувствовал в ней магию, мощную и столь знакомую. Ощущение, не оставлявшее сомнений в том, что создателем сего были фейри, более того, ими являлись жители Кинтре, сидхе, как и множество иных поселений, названного в честь дерева. Лещины. Еще спустя несколько размеренных вдохов, Глэд поднялся на ноги, спрятав находку за пазуху. А затем направился к стоявшему на краю поляны коню.
— Мы уходим, — бросил он в пространство.
Сид вскочил в седло и повернул лошадь на восток. На его плечо уселась птица, при виде которой раненого пробила нервная дрожь. Он еще не забыл море пылающего огня, от которого с трудом сумел отползти. Еще больший страх вызывало то, что птица и сейчас смотрела на человека, совершенно не похожим на звериный, яростным взглядом. Казалось, что это существо готово в любой момент сорваться в атаку и с трудом сдерживало себя. По счастью для раненого, она так и не поддалась своим инстинктам.