Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы
Шрифт:
Вдове, так и не ставшей женой Леонната, пришлось подыскивать нового кандидата в мужья. Искала Клеопатра недолго; с аналогичным предложением она обратилась к самому влиятельному из диадохов – Пердикке. Он также не стал отвергать руку и сердце, довольно известные в мире, способные «добавить к его могуществу царское достоинство». Но Пердикка не спешил; оказалось, что он к этому времени успел попросить руки дочери правителя Македонии – Антипатра. Союз был деловой: Никея, дочь Антипатра, понадобилась диадоху, чтобы «легче получать из Македонии пополнения из новобранцев, – рассказывает о причине Юстин. – Антипатр предугадал эту хитрость, и Пердикка, добиваясь одновременно двух жен, не получил ни одной».
В общем-то, основным препятствием для брака явилась смерть очередного жениха в стране пирамид.
Клеопатра продолжала пользоваться спросом среди наделенных властью мужчин. Следующим ее руки добивался властитель Каппадокии и Пафлагонии – Эвмен. «Он отправляется в Сарды к Клеопатре, сестре Александра Великого, чтобы ее слова вдохнули мужество в центурионов и высших военачальников, которые, наверное, будут убеждены, что царская власть достанется той стороне, к которой примкнет сестра Александра. Столь велико было преклонение перед величием Александра, что все пытались завоевать благосклонность, используя его священное имя, даже обращаясь к помощи женщин» (Юстин).
Клеопатра отвергла предложение Эвмена: возможно, ей показалось недостаточно благородным его происхождение – Эвмен родился в семье бедного херсонесского возчика, но скорее всего ее остановила непрочность нынешнего положения жениха. Клеопатра попросила Эвмена удалиться, чтобы македоняне не подумали, что она является причиной раздора.
Эвмен попадет в плен к своему бывшему товарищу Антигону. Антигон приказал не давать ему пищи, и Эвмен в течение двух или трех дней умирал голодной смертью. Когда же войско внезапно выступило в поход, умирающего Эвмена добили.
Гибли все, к кому лишь мысленно прикоснулась та, чей свадебный пир одновременно стал погребальным для отца. Cвататься к ней продолжали еще 15 лет. Ее руки просил Кассандр, но она не могла принять предложение от палача Олимпиады и детей Александра. Не пришелся ей по вкусу и хозяин Фракии – Лисимах. Ее пытался соблазнить престарелый Антигон, но и его с презрением отвергла Клеопатра, – за что и поплатилась.
Наконец Клеопатра приняла предложение царя Египта Птолемея. Кандидат не очень подходил для семейной жизни; существовала легенда, что Птолемей был внебрачным сыном любвеобильного Филиппа. «Если этот Птолемей действительно, как рассказывают, был сыном Филиппа, – рассуждает Павсаний, – то надо признать, что от отца он унаследовал эту невоздержанную страсть к женщинам; имея женою Эвридику, дочь Антипатра, и имея от нее детей, он влюбился в Беренику, которую Антипатр послал вместе с Эвридикой в Египет».
Сорокасемилетнюю Клеопатру нисколько не волновала участь третьей жены Птолемея, который, возможно, приходился ей братом; даже вопросы власти ее перестали интересовать; единственное, что желала дочь Филиппа, – вырваться из-под навязчивой опеки Антигона. Она уже собиралась покинуть ненавистные Сарды, но еще раньше Антигон приказал военачальнику в Сардах любым способом помешать ей это сделать.
Скоро Клеопатру нашли мертвой. Антигон обвинил в убийстве царственной женщины ее же рабынь и немедленно их казнил, а тело Клеопатры похоронил со всеми подобающими ее сану почестями.
Удивительна история еще двух женщин, активно вмешивавшихся в безжалостную борьбу диадохов.
Большой проказник Филипп во время одного из иллирийских походов решил развлечься с местной флейтисткой. От этой мимолетной связи родилась Кенана.
Надо отдать должное Филиппу, он позаботился о случайном ребенке, дочь воспитывалась во дворце вместе с остальными детьми Олимпиады. Кенана была довольно диким, своенравным ребенком; имея царственных родственников, она не могла ни на что претендовать в силу незаконнорожденности. В пору совершеннолетия девушку выдали замуж за Аминту – того самого, что должен был занять престол Македонии, но его опередил Филипп.
В браке у Кенаны и Аминты родилась дочь – Эвридика. Кенана страстно желала мальчика и постаралась исправить ошибку природы доступными средствами. И ей это удалось. Вместо игры в куклы, девочка училась владеть оружием и участвовать в военных походах. Мать развила в Эвридике болезненное властолюбие, впрочем, характерное для большинства представителей македонского царского дома. Девочке долго и упорно внушалось, что она представительница царского рода и имеет все права на македонский трон.
Когда умер Александр, Эвридике было всего 15 лет, но мать сказала: «Пора!» Дорогу к царскому трону женщины решили одолеть характерным для слабого пола способом. Как мы упоминали, македонское войско объявило наследником Александра недалекого умом Арридея. За него и решила выдать свою дочь Кенана. Женщин не смутило то, что жених находился на другом конце света и добираться к нему придется через объятую пламенем междоусобиц территорию.
Такой поворот событий противоречил интересам всех диадохов. Женщины собрали небольшое войско и направились навстречу своей судьбе, но еще в Македонии их пытался задержать Антипатр. Мать и дочь с копьями в руках бросились на вражеское войско и разорвали его строй. Правитель Македонии оказался бессилен пред лицом этих мужественных амазонок.
Они благополучно одолели Гелесспонт и вступили на азиатскую землю. Здесь уже забеспокоился Пердикка: он послал своего брата Алкету с приказанием доставить Кенану к нему живую или мертвую. Сопровождавший женщин отряд, изрядно потрепанный в пути, не мог противостоять целому войску Алкеты. И тут случилось непредвиденное: македонские воины отказались сражаться против дочери Филиппа, они потребовали заключения брака между царем и Эвридикой.
Алкета все же выполнил приказ брата: он завлек Кенану в ловушку и умертвил ее, поскольку живой дочь Филиппа в руки не давалась. Однако когда воины Пердикки узнали об этом злодеянии, то отказались ему подчиняться. Скрепя зубы, Пердикке пришлось дать согласие на брак Арридея и Эвридики, чтобы успокоить воинов. Диадох еще надеялся, что сможет управлять безвольным царем и молодой царицей, которую позже можно будет убрать.
Арридея действительно мало интересовали государственные дела. Когда в момент его избрания начались распри между Мелеагром и Пердиккой, испуганный царь произнес:
– Что касается меня, я больше всего хочу сложить с себя эту власть, чтобы не вызвать пролития крови граждан, и если нет никакой надежды иначе добиться согласия, убедительно прошу вас, изберите другого, более достойного царя!
Согласно Юстину, «со слезами на глазах он снял с себя диадему и предлагал взять ее тому, кто признает себя более достойным».
Молоденькая жена Арридея была совсем другой; диадему, доставшуюся ценой смерти матери и невероятных трудностей, можно было отнять только у мертвой Эвридики. Пердикка не успел с ней расправиться, так как расправились с ним самим. Пользуясь тем, что опасного опекуна не стало, она потребовала право на совместное с мужем управление государством. Учитывая инфантильность Арридея, эта девочка – почти ребенок – вершила судьбами народов и царей. Как только ей кто-то возражал, Эвридика обращалась за поддержкой к армии, и неизменно ее получала.