Александр Н. и месть волшебного мира
Шрифт:
– А ты кто такой? И почему она не поднимется? – недоуменно спросил он, глядя на незнакомца.
– Том Риддл, - коротко представился тот, и Саша опешил.
– Быть того не может. Ты учился в Хогвартсе пятьдесят лет назад! Сейчас тебе должно быть под семьдесят и выглядеть ты должен как, - он покосился на статую Слизерина, - не так молодо, в общем.
– Я воспоминание, - коротко ответил Риддл, и голос его высокомерием напоминал голос Малфоя. – Пятьдесят лет я был заключен в дневнике.
Риддл
– Это как? – недоуменно спросил Александр, крепко сжимая палочку, отчего свет Люмоса стал еще ярче. Теперь было очевидно, что Риддл действительно не человек. Он был воспоминанием, призраком прошлого, но в то же время он не был похож на других призраков, обитавших в Хогвартсе. Те были жемчужно-белыми, а этот… Цвет кожи Риддла действительно был бы похож на цвет кожи любого другого человека, если бы не потустороннее свечение, исходившее от него.
– А ты – Гарри Поттер, - Риддл не спрашивал, скорее, утверждал, но Саша отчаянно замотал головой.
– Я? Нет, ты что? Я, - он замялся. – Алекс. Алекс Ньюмен, Рэйвенкло. Очень приятно. Точнее, было бы очень приятно, если бы ты мне помог вытащить отсюда эту Сару, Стефани или как ее там.
– Алекс? Правда? – Риддл странно ухмыльнулся. – С Рэйвенкло? Тогда почему на тебе гриффиндорская мантия?
Саша отвел глаза. Легенда была и впрямь не ахти какая, но ему нужно было потянуть время, отсрочить стычку с Василиском, понять, что за угрозу несет в себе Риддл, придумать, в конце концов, как привести в чувство Скарлетт, Селестину – как некстати он забыл имя однокурсницы - и выбраться вместе с ней из этой треклятой комнаты.
– И очки, и шрам, - проговорил тем временем Риддл. – Нет, Алекс, ты не Алекс. Ты – Гарри Поттер.
– А вариант падения на битое стекло в раннем детстве ты не рассматриваешь? – предложил Саша не слишком уверенным тоном.
– Это шрам от заклятия, пущенного в тебя Волдемортом, - протянул Риддл.
– Да и хрен бы с ним, с Волдемортом. Ладно, мы пошли, - Саша попробовал взвалить на плечи девчонку, но потерпел неудачу и чуть не свалился вместе с ней на пол. – Да очнешься ты или нет! – в сердцах воскликнул он, и Том Риддл, наблюдавший за этой картиной, рассмеялся.
– Она не очнется. Видишь ли, Гарри, чем слабее становится Сьюзен, тем сильнее становлюсь я.
– Сьюзен. Точно. Вот помнил же, что что-то в этом роде, - Саша поморщился, и тут до него дошел смысл сказанного. – Погоди-ка! Что значит: «Чем слабее она, тем…» Что ты хочешь этим сказать?
– Мой дневник, - губы Тома Риддла все еще были растянуты в неприятной ухмылке. – Глупышка Сьюзен писала в нем много месяцев, рассказывала о том, как интересно учиться в Хогвартсе, как много у нее друзей, что на Гриффиндоре учится великий Гарри Поттер, и выделиться на его фоне не сможет уже никто. Я стал ее
Последняя фраза прозвучала зловеще, и Саша начал догадываться, что именно рассказы Риддла привели Сьюзен в Тайную Комнату.
– Я впитывал все переживания Сьюзен, я наливался ее радостями и горестями, я становился сильнее, пока не смог напитать ее саму своими секретами. Подтолкнуть ее.
– Подтолкнуть к чему? – Саша направил палочку на Риддла. – К Тайной Комнате? Вот, что не давало мне покоя. Еще зимой мы увидели почетную доску с твоим именем. Думали, ты спас школу, а ты просто подставил Хагрида!
– Скажи, что жалеешь этого идиота, и ту грязнокровку вместе с ним, - усмехнулся Риддл.
Саша поморщился. Конечно, он не мог назвать Хагрида своим другом. Он вообще никого в этом мире не считал своим другом, но и закрывать глаза на подобную несправедливость не мог.
– В какой-то момент Сьюзен стала сопротивляться, - продолжил Том, - и решила выбросить дневник. Но побороть это очень сложно. Легче сдаться. И она сдалась. Впрочем, какое-то время я не мог продолжать великое дело Слизерина ее руками.
– Ограничение передвижений, - сообразил Саша. – Жаль, что директор так поздно сообразил ввести эти меры.
– Но и дело Слизерина потеряло для меня привлекательность, - казалось, Риддл не слышит того, что говорит ему Саша, так он был увлечен своим собственным рассказом. – Как только я узнал о тебе.
– А что я? – Саша был удивлен, но палочку опускать не собирался. В голове набатом стучал голос Снейпа, напоминая о необходимости быть готовым к нападению.
– Сьюзен написала мне о том, что вся школа считает тебя Наследником Слизерина, сильнейшим темным магом. У меня появились к тебе вопросы, Гарри Поттер. Много вопросов.
Саша медленно кивнул, а ногти уже впились в ладонь, так сильно сжимала рука палочку. Хотя ни одного заклятия против призраков, а уж тем более – воспоминаний, Саша не знал, он был готов к тому, что в любой момент может что-то произойти.
– Как же так вышло, Гарри Поттер, что ребенок, не имеющий особых сил и выдающихся способностей, смог одолеть величайшего волшебника всех времен и народов? Как ты спасся, получив лишь шрам, в то время как лорд Волдеморт сгинул?
– Это Волдеморт-то величайший? – фыркнул Саша. – Величайшие не заходят в дом без приглашения, не убивают безоружных и не нападают на беззащитных детей. Историю надо было читать. Про действительно великие сражения.
Лицо Тома исказила жуткая гримаса.
– И все равно, как? – повторил он. – Как ты победил Волдеморта?
– Дался тебе этот Волдеморт! – Саша чуть не сплюнул на пол. – И вообще, некогда мне с тобой базар-вокзал разводить.
Саша наконец сообразил, что делать, и прицелился палочкой в обморочную Сьюзен.