Александр. Продолжение похода. Часть 1
Шрифт:
— А тебя не страшит судьба Пармериона, Филоты и прочих заговорщиков желавших смерти царю? Очень многие желали видеть его на погребальном костре, но вместо этого только приближали свою смерть и гибель своих родственников — осторожно спросил Антипатр своего сына, но Кассандр стойко выдержал испытующий взгляд отца.
— Ты прекрасно понимаешь отец, что твое положение на месте наместника Македонии непрочно, несмотря на все твои заслуги перед троном. Эта ведьма Олимпиада, в своих письмах Александру постоянно обвиняет тебя в скрытой измене и желании захватить власть в стране. Этому не верит никто из свиты царя, даже его верный друг Гефестион. Этому не верит даже сам македонский царь Александр, но неизвестно
— Успокойся! Твой старый отец ещё не так глуп, как это часто кажется молодым, и прекрасно может разглядеть любую скрытую для себя угрозу. И я прекрасно понимаю, что когда-нибудь может настать момент, когда старые соратники его отца станут ненужными царю, к великой радости эпирской ведьмы.
— Так, что же ты намерен предпринять. Заключить тайный союз с македонской знатью для свержения царя? — быстро спросил удивленный Кассандр.
— Нет. Они никогда не простят мне крови их родных, пролитой мною при воцарении Александра, и не допустят к власти. Я им буду, нужен только как организатор убийства царя, которого потом, можно будет с легким сердцем отдать на растерзание толпе, дабы скрыть свое соучастие в этом деле.
— Что же ты намерен делать?
— Для начала, мне нужны свои глаза и уши в свите царя. В таком деле нельзя полагаться только на чужие рассказы, которые неизвестно когда дойдут до меня и неизвестно в каком виде. Я должен точно знать не только, что сказал Александр, но и о чем он думает, и что собирается предпринять, дабы не быть захваченным врасплох его действиями. Поэтому я и направляю тебя в свиту Александра, где тебе следует сойтись с близким окружением царя и узнать его настрой. Гефестиона можешь сразу исключить. Он предан Александру не только душой, но и телом — сказал Антипатр и в глазах Кассандра, мелькнули лукавые смешинки. О давней близости царь и его друга знали многие.
— Постарайся найти среди них тех, кто в душе не одобряет азиатские новшества Александра — продолжил наставлять сына Антипатр. — Мне нужны македонцы и греки, считающие их опасными и гибельными как для дальнейшего существования Македонии, так и для общегреческой идеи объединившей эллинов в восточный поход. Тех, кто согласны принять золото и земли побежденных, но не их обычаи и нравы, и кто готов отстаивать свои убеждения перед царем не только словами, но и действием.
— Боюсь, ты ставишь слишком сложную задачу отец. Может такие люди и есть в окружении царя, но ведь они его друзья. Они вместе с ним преодолели столько трудностей и столько пережили вместе и вряд ли пожелают, открыто перечить ему! — с сомнением воскликнул Кассандр.
— Ты не поверишь но, как правило, самые близкие и преданные друзья и изменяют в первую очередь. Как бы не был внимателен и щедр к своему окружению царь, в нем всегда найдутся люди, считающие себя не до конца оцененные государем. Жизнь подсказывает, что друзей своих следует искать среди врагов своих. Однако, ты прав. Для тебя, это трудная задача и потому тебе следует только информировать меня о настроениях ближнего круга, а наших тайных союзников я определю сам.
— А если ты их все же не найдешь, и царь решит сместить тебя с престола правителя? Что тогда?
— Что ж, тогда попытаем успех там, где провалились другие — с нехорошей усмешкой молвил правитель.
— Как!? Взбунтовать войска?? — напряженно спросил молодой человек.
— Яд — буднично пояснил Антипатр — и у меня уже есть нужное средство. Оно прекрасно растворяется в вине, не имеет вкуса, и выпивший его человек умирает медленно. Я опробовал это зелье на рабах и преступниках, и никто не умер ранее, чем через неделю. Поэтому смерть царя будет выглядеть как неизвестная болезнь и будет невозможно определить его отравителя.
— Наш брат Иола!? — с трепетом спросил Кассандр, начав осознавать всю глубину отцовского замысла. Младший сын Антипатра был царским виночерпием и пользовался полным доверием Александра.
— Да, Яд ты получишь перед самым отъездом в специальном сосуде. Но с этим не стоит спешить — сказал Антипатр сыну, пристально глядя в его пылающие глаза — его нужно применю только тогда, когда у нас не будет иного выбора.
— А потом — с замиранием сердца спросил Кассандр.
— Потом … потом будут выборы наследника царского престола. Я постараюсь, что бы как можно большее количество претендентов насмерть перегрызлось между собой. Вот тогда, когда прольется кровь, будет можно спокойно устранить нашу эпиротку и объявить себя регентом правителем Македонии. В грызне между стратегами империя Александра сама развалиться на несколько частей, и здесь не нужно зевать. Пусть другие берут себе Азию, Египет, Индию, а мы займемся Македонией, Элладой и Ионией создав здесь свое царство. Для укрепления нашей династии, тебе, будет необходимо жениться на царевне Клеопатре, и тогда мои внуки станут полноправными наследниками замыслов царя Филиппа.
— А согласятся ли другие стратеги, разделить на части царское наследство?
— Конечно. Каждый из них в тайне мечтают о своем маленьком царстве. По крайней мере, Антигон Циклоп и Полисперхон, уж точно думают об этом, — усмехнулся Антипатр — Но не будем ускорять бег времени сын. Спешка и нетерпение, главные недруги в тайных делах. Да хранят нас бессмертные боги.
Но пока Антипатр с Кассандром под покровом ночи строили свои тайные планы, над лагерем великого потрясателя Вселенной и прочего и прочего и прочего, уже выступали в поход. Дневное светило еще не скрылось за горизонтом, а войны царя уже покидали палатки, чтобы построиться в колонны и вновь двинуться на восток, к далекому и уже трижды проклятому Гангу, на берегах которого царь Александр обещал повернуть домой.
И вновь изнывая от нестерпимой жары и раскаленного воздуха, при свете факелов, люди стройными рядами двинулись через барханы и солончаки пустыни Тар. Было тяжело, но с каждым пройденной по пустыне ночи, они становились опытнее и злее. С каждым переходом солдаты одерживали над необычным противником маленькую, но очень важную для себя победу, отдавать которую обратно было невозможно. И потому, солдаты продолжали упрямо месить своими башмаками горячий песок, твердо зная, что испытание жарой скоро закончиться. Так сказал Александр, а войско как никогда прежде верило ему. Да и как не верить человеку, который в самый трудный момент похода доказал солдатам свою мудрость и прозорливость.
Это было на третий день перехода через пустыню. Вода в колодцах, возле которых был разбит македонский лагерь, оказалась горькой и солоноватой. Её было очень трудно пить и среди уставших от дневной жары солдат, начался ропот. И тогда Александр совершил смелый шаг. Он приказал принести большой медный котел и вылил в него всю отмеренную ему на три дня пути воду.
— Воины, я отдаю свою воду тем, для кого муки жажды стали нестерпимы. Тем, кого оставило мужество в этом трудном испытании жарой. Пусть смело пьют мой дар без всякой боязни. Свою воду я получу этой ночью в конце перехода — уверенно изрек царь. Сразу вслед за ним свою воду отдали Гефестион, Птоломей, Пердикка и некоторые другие командиры.