Александр. Том 1
Шрифт:
— Ну, что же. Наверняка у них есть уважительная причина отсутствовать в расположении полка, — протянул я, прикидывая, как эту информацию можно использовать. Ведь если эти господа из славного семейства Зубовых, которые, похоже, полным составом в заговоре замешаны, самовольно покинули расположение части, то и привлечь их можно на первых порах именно за это. — Никаких брожений в полку не заметил? Никто не высказывался против столь скорой присяги?
— Нет, ваше величество, — Розин покачал головой. — Наоборот, все хотят сделать это как можно
— Вот и отлично, — я заложил руки за спину. — Пошли, корнет, покончим с этим. А пока идём, я хочу услышать ответ на другие вопросы. Например, где все слуги и придворные?
— Придворные по комнатам сидят, носа боятся высунуть, — и Розин кивнул на закрытые двери. — Да и мало их здесь осталось. Когда его высочество Великий князь, Константин Павлович уезжал, то разрешил всем, кому невмоготу здесь оставаться, разъезжаться по домам.
— И практически все воспользовались этим дружеским советом, — процедил я.
— А слуги или по людским попрятались, или с оставшимися господами в комнатах, — продолжил докладывать Розин. Он немного замялся, а потом продолжил. — Ваше величество, чтобы подбодрить её величество Елизавету Алексеевну, прибыли Варвара Николаевна Головина и принцесса де Тарант.
— Полагаю, её величество нуждается в дружеской поддержке, — ответил я, почувствовав, как начинает болеть голова. Кто эти дамы? Действительно, подруги Сашкиной жены, или первые ласточки, полетевшие для прощупывания почвы? Да ещё и Константин чудит. Ох, как же он чудит, чудило. Неужели не понимает, что сейчас нужно начинать отползать от заговорщиков, если я не хочу в последующем плясать под их дудку, ставя росписи, где галочку нарисуют? Похоже, не понимает, или же ему плевать.
Мы прошли до самого выхода во внутренний двор, где должен был собраться полк для принесения присяги. Уже у дверей я задал ещё один вопрос.
— А какие настроения у Преображенцев?
— Они ждут своей очереди, — ответил Розин. Корнет был предельно серьёзен. Он всё ещё, похоже, не мог осознать, что по какой-то неведомой причине стал играть очень важную роль в этом спектакле, который ставила сама жизнь. — И среди них нет никого, кто выражал бы недовольство скорой присяге.
— Хорошо, — неужели первые хорошие новости за этот бесконечный день?
— Да и… — Розин замялся.
— Говори, — я уже толкнул дверь, чтобы выйти на улицу.
— Практически все офицеры Измайловского полка сегодня шатаются по Петербургу. Многие навеселе. Они ходят другу к другу в гости и пьют шампанское. В открытую поздравлениями сыплют, — Розин запнулся.
— Вот как, очень интересно, — проговорил я, чувствуя, что отступившая было злость снова возвращается. Какие же это заговорщики-то, мать их? Стадо баранов. Мне теперь не просто нужно ущерб минимизировать. Мне нужно полностью откреститься от них. А то, как-то стрёмно себя чувствовать в такой гоп-компании. — Идём, корнет, пока кто-то праздно шатается в такой тяжёлый для империи день, кому-то и работать приходится.
— Ваше величество, — снова остановил меня корнет.
— Ну, что ещё? — я посмотрел на него раздражённо.
— Где ваша шинель, ваше величество? — тихо, но строго спросил Розин. При этом он смотрел на меня, как суровый воспитатель на неразумного ребёнка.
— Моя шинель, — я потёр лоб. — Это очень хороший вопрос, я бы даже сказал, философский.
— Подожди здесь, ваше величество, — Розин, то ли осмелел, то ли счёл, что лучше я его казню, но он не допустит моей пневмонии. Не знаю, не могу сказать. — Моя шинель вам не подойдёт, вы в плечах статнее. Я найду вашу.
Надо ли говорить, что ждать я его не стал. Розин выбежал на улицу с шинелью в руках очень быстро, я даже не успел замёрзнуть. При этом он смотрел на меня так, словно хотел обматерить. Но было нельзя, и молодой корнет проделывал это взглядом. Я же в этот момент осматривал полк и не придал его бешеным взглядам внимания.
Меня не покидало чувство, что нужно как можно быстрее расставить в караулы, присягнувшие мне войска и забаррикадироваться пока в этом замке, который так кстати покинули заговорщики во время моего бегства.
Присяга прошла как-то сухо, скучновато и совершенно, я бы сказал, буднично. Это была вынужденная мера. Когда всё, так или иначе, закончится, будет второй дубль, в более праздничной обстановке. С награждениями и всеми прочими атрибутами.
Когда мне присягнули и Преображенцы, я приказал Зимину распределить время караула. При этом совершенно чётко дал понять, что в замке должно находиться по одному батальону из каждого полка. Поручик кивнул и унёсся выполнять поручения. Началась суматоха. Кто-то отправлялся в казармы, кто-то, наоборот, начал рассредоточиваться по двору, а кто-то потянулся в сам замок.
— Краснов, — негромко позвал я. Прости, парень, но я только тебя, да ещё Розина с Зиминым пока знаю и относительно доверяю, поэтому придётся потерпеть.
— Да, ваше величество, — ответил корнет, вытянувшись передо мной.
— У меня для тебя ещё одно поручение, — сказал я немного подумав. — Выполнишь и пойдёшь отдыхать. Мой брат — Великий князь Константин сейчас должен находиться в Зимнем дворце. Но, он мог и покинуть его. Твоя задача выяснить это. Если он покинул дворец, то выяснить, где он и кто сейчас находится с ним рядом.
— Передать приказ его высочеству от вашего величества, что вы хотите видеть его подле себя? — уточнил Краснов.
— Нет, — я покачал головой. — Просто выяснишь, где он и с кем. Как можно осторожней. Чтобы моё имя ни разу не прозвучало. Справишься?
— Я попыта… — Он не договорил и прямо посмотрел на меня. — Справлюсь, ваше величество.
— Вот и отлично, — я кивнул. — Выполняй.
Он сразу же побежал куда-то вбок. Похоже, что там расположена конюшня. Ну, не пешком же корнет будет по Петербургу мотаться, так что, всё правильно.