Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров

Воронков Константин Васильевич

Можно еще ввести четвертование или сожжение. Да хоть что ты введи! Это ерунда. Если все знают, что можно откупиться, это не работает. Путь хоть год, но человек должен знать, что за свои проступки будет наказан.

– А что тогда со смертной казнью?

– У нас, да и во всем мире, система правосудия не идеальна. Всегда существует возможность судебной ошибки, и мы не имеем морального права никого казнить. Кроме того, пожизненное заключение куда более серьезное наказание, чем смертная казнь. И публичность наказания совершенно не исключена. Пожалуйста, проводите публичные процессы и приговаривайте к пожизненному заключению. Процессы даже должны быть публичными.

– Где

вы берете информацию для своих расследований?

– Коррупция у нас настолько открыта, что всю информацию о ней можно получить из отчета компании. В 99 % случаев мне присылают темы по электронной почте. Если я вижу, что информация заслуживает внимания, я пытаюсь ее проверить. Но чаще всего ничего толкового не сообщают. Иногда я общаюсь с людьми очень испуганными. У них есть для этого причины, но они все равно хотят передать информацию. Назначают встречу на улице. Подъезжает одна машина, потом она тебя отвозит к другой. Я сам стараюсь больше говорить по Скайпу, потому что мои телефоны прослушивают.

– Можно ли отличить жулика с первого взгляда?

– Я людей насквозь не вижу. Мне многие говорят, что я сам выгляжу как человек, которому невозможно поверить, что он делает все это искренне.

– Нужно ли легализовать марихуану?

– Надо бороться не с косяками, а с теми, кто продает героин. Марихуана должна быть запрещена, но сажать молодежь за 3 г не нужно. Борьба должна идти в сторону серьезного, репрессивного ограничения табакокурения и употребления алкоголя. Многие со мною не согласятся, но это должно быть сделано, потому что мы вырождаемся. Путин может это сделать, но ради сохранения популярности не делает.

– Как вы относитесь к Сталину?

– Сталин и Гитлер – главные палачи русского народа. Роль Сталина крайне негативна. Но суд над ним не нужен. Люди должны быть образованными и учить историю, читать мемуары Жукова, „Архипелаг ГУЛАГ", и им не придется изживать тоталитарное сознание. Те, кто хотят разобраться, посмотрят и увидят, что там, где Сталина не было, индустриализация прошла не хуже, только при этом никого не гноили. Говорить, что мы не сможем что-то сделать, пока что-то не осмыслим или не переосмыслим, – пустая трата времени. Осмыслять нужно то, что происходит сейчас, кто такой Путин и какова его роль. Если кто-то хочет заниматься десталинизацией, пусть занимаются, это их право. Мне это не интересно. Нужно не бороться, а просвещать. Нация не может и не должна жить в режиме самоуничижения. Люди хотят гордиться страной. Мы-то за что должны каяться? Вот я поддерживал расстрел Верховного Совета, я за это и каюсь».

– Нужно ли захоронить Ленина?

– Можно провести референдум и спросить граждан. Лично мне не нравится, что есть Мавзолей и кладбище вдоль Кремлевской стены, куда никого не пускают, лучше бы там лавки стояли. Нужно либо всех перезахоронить, либо пусть там люди свободно ходят. Как православный я считаю, что лучше захоронить.

– Нужна ли нам новая революция?

– Я сторонник возможного и полезного. Эволюция лучше революции. Но если завтра люди решат, что не могут больше терпеть, выйдут на улицы и потребуют свободных выборов, я в них буду обязательно участвовать и буду претендовать на лидерские позиции. Но будет конкуренция, все повылезают и тоже захотят возглавить. Тогда я буду заниматься политикой в ее традиционном понимании – что-то создавать и участвовать в выборах, писать законопроекты и предлагать программы. Но для этого ведь я все сейчас и делаю.

– Кто из исторических фигур для вас образец для подражания?

– Кумира у меня нет. Не из принципа. А просто нет. Ты сам определяешь масштаб, сам определяешь горизонты своей деятельности. Мне кажется тупостью: „Кто ваш политический идеал? – Столыпин!". Или – ваш девиз? И сиди, выдумывай какую-то фигню.

– Про

вас сочиняют анекдоты.

– Чего скромничать, мне нравится быть героем анекдотов. Я отлично понимаю, что если о человеке начали придумывать анекдоты, то это признание.

В феврале 2011-го Навальный был гостем радио Финам-ФМ в программе Юрия Пронько «Сухой остаток». Все шло как всегда: в студии ведущий, напротив него Алексей, один задает вопросы, другой на них отвечает. На пятой минуте эфира журналист спросил: «Как вы относитесь к „Единой России"?». Это был один из тех вопросов, на которые Алексею уже много раз приходилось отвечать – сперва себе, а потом и другим. Экспромта в этот раз Юрий Пронько не ждал, ему были нужны знаменитые навальновские честность и прямота. И Алексей не обманул ожиданий. «К партии „Единая Россия" я отношусь очень плохо, – произнес он без запинки, и добавил: – Это партия коррупции, партия жуликов и воров». И разговор пошел дальше.

Ничего нового Навальный не сказал, на разные лады эту мысль много лет повторяли все оппозиционеры, и он в том числе. Более того, слова «жулики» и «воры» давно и прочно вошли в его собственный словарь. Если по примеру анализа Посланий Президента провести разбор текстов и выступлений Алексея за последние лет пять, скорее всего окажется, что по частоте употребления они идут одними из первых, где-то между личными местоимениями и словом «Путин».

Новое было в другом: когда приходит время идти в атаку, кто-то должен развернуть красный флаг. Слова про жуликов и воров как раз и стали тем флагом, который подхватили и левый фланг, и правый, и благополучные тылы, предпочитающие обсуждать новости с передовой в своих «уютных жежешечках», в буржуазных кофейнях и даже на лавочках у подъездов. Как и бывает со всяким «мемом», мем «„Единая Россия" – партия жуликов и воров» родился непреднамеренно, без усилия со стороны автора.

«Выражается сильно российский народ, и если наградит кого словцом, то пойдет оно ему в род и потомство, утащит он его с собой и на службу, и в отставку, и в Петербург, и на край света», – написал Николай Гоголь еще 170 лет назад в «Мертвых душах».

Из беседы с Алексеем Навальным:

«…Это правда, просто достаточно удачно сформулированная. Люди именно так ощущают, так оценивают эту партию и эту власть. А второе, почему фразу сразу подхватили, – не нужно надрыва. Все должно быть легко и весело. Вот есть партия жуликов и воров, она отравляет всем нам жизнь, нас это, конечно, бесит и раздражает. Но не надо рвать на себе рубашку. Не нужно биться головой об стену. Просто приди и проголосуй против них. Понятно, что сейчас они узурпировали власть и могут что-то с нами сделать, а мы с ними ничего. Ну и что? Это твой личный протест, твоя личная месть. Это твоя возможность лично ткнуть в них острой палкой и получить от этого удовольствие.

Хотим мы того или нет, но это „мы“ и „они“ существует. Они все для этого сделали. Эта вертикаль власти – они создали в государстве опричнину. Они же сами это педалируют, очень любят говорить: „Мы – государевы люди!“. Они навешали на себя всяких атрибутов, подчеркивающих их положение, сделали специальное брендирование себя. Они сделали абсолютно все, чтобы противопоставить себя обществу. Можно быть „мы“, а можно стать „они“. Для этого нужно вступить в „Единую Россию“ и повторить все те лживые заклинания, которые они повторяют. Правда, тогда будь готов, что повторять придется долго. Ты должен долго врать и обманывать, чтобы получить доступ к тому, чтобы воровать. Конечно, в этой партии есть люди, которые в ней состоят по стечению обстоятельств или по малодушию. Я знаю немногих нормальных, даже приятных людей, которые говорят – ну, так получилось. Но я не могу их уважать. Я нормально с ними разговариваю, могу ценить какие-то их прошлые достижения, я могу оценить их хорошие человеческие качества, если они у них есть. Но эти люди сознательно пошли на подлость и сознательно работают против своего народа и против своей страны. Их никто не заставлял под дулом пистолета туда вступать и отождествлять себя с этой властью, которая нас всех грабит. Сейчас не Советский Союз, когда вступление в КПСС было для многих единственной возможностью чего-то добиться в жизни. Сейчас все возможно без этого, все имеют выбор.