Алешка, Аленка и Баран-Бурундук (история третья)
Шрифт:
– Пожар! – крикнула Аленка.
– Беги на кухню за водой! – закричал Алешка, а сам схватил одеяло и принялся бить им по шторам, пытаясь сбить пламя.
Не помогло – спустя несколько секунд все шторы были объяты пламенем полностью. Всю комнату заволокло дымом. Баран-Бурундук тоже схватил что-то со стола и тоже начал колотить этим по пламени, но добился только того, что его курчавая шкурка загорелась.
– Ай, горю! – завопил зверек.
Подоспевшая с графином воды Аленка окатила его всего с ног до головы. Зверек перестал гореть, но шторы все равно пылали! Дорожки на полу тоже начали дымиться.
– Зови папу! – прокричал Алешка, понимая, что сам не справится.
Папа примчался быстро.
– Почему ты до сих пор здесь? Задохнуться хочешь?! – прокричал он Алешке.
Алешка и Аленка кинулись на улицу. Где-то между ними прошмыгнул Баран-Бурундук, и, по своему обыкновению, спрятался в кустах.
Уже с улицы перепуганные дети видели, как папа распахнул окно, сорвал со стены карниз, на котором были закреплены пылающие шторы, и выбросил карниз вместе со шторами на улицу.
Догорали шторы уже лежа на земле под окном. Погасить зарождающееся пламя на дорожках в комнате было уже не сложно…
Пожар потушили, но находиться в доме все равно было нельзя – все комнаты заволокло едким дымом. Двери и окна открыли настежь, но дым все равно выветривался медленно.
Семья расположилась на улице. Мама перевязывала папе обожженную руку, Сеня крутился рядом – ему все происшедшее очень даже понравилось – все бегали, кричали, что еще нужно годовалому мальчику?! Алешка и Аленка с понурыми головами стояли рядом.
– Я хочу знать, что произошло, - говорил папа. – Вы игрались со спичками?
– Нет, - вздохнул Алешка.
– Вы принесли огонь откуда-то с улицы? – папа огляделся вокруг, но где можно было взять огонь на улице, так и не понял – костров никто не палил.
– Нет, - ответила Аленка. – Папа, да это вообще не мы…
– Я знаю, - оборвал ее папа. – Это сказочный зверь, из-за которого уплыл в море наш матрас!
– Баран-Бурундук, - подсказала мама.
– Во-во! – папа поморщился – обожженная рука болела. – За свои поступки надо отвечать – это раз! Завтра вы гулять не идете – это два! Я хотел вас следующее воскресенье отвезти вас в планетарий – туда мы не поедем. Это три.
– Ну, папа! – запричитала Аленка, которой давно хотелось в планетарий.
– Я никогда вас не порол, - сказал папа, буравя старших детей взглядом. – Но сейчас, наверное, надо было бы! Вы чуть не погубили всех нас! И вот еще, - тут он посмотрел на Алешку, - я ведь говорил тебе, что пожары не детское дело! Как я учил тебя, вспомни? Что ты, как старший сын, должен делать, если загорится дом?
– Вывести на улицу младших и позвать взрослых, - буркнул Алешка, глядя в землю.
– Да! Тем более, что Сеня был во дворе и тебе оставалось только взять Аленку за руку и выскочить с ней на улицу! А ты решил потушить огонь сам. Решил, что герой! Из-за своего геройства ты мог задохнуться! Когда горит дом, дети погибают не в огне – они задыхаются от дыма. Бежать на улицу – это все, что должны делать дети на пожаре! Дом, даже если он и сгорит, мы построим другой, а другой Аленки у нас никогда больше не будет! И другого Алешки тоже! А теперь идите в летнюю кухню и сидите там, пока дым из дома не выветрится! Вы глупые дети и я видеть вас не хочу!
Дети уныло поплелись в летнюю кухню.
Через десять минут дверь скрипнула, и в летнюю кухню прошмыгнул Баран-Бурундук.
– Я привезу вам новые шторы, - сказал он примирительно. – На нашем дереве много чего растет, я уверен, что и шторы растут, даже лучше ваших.
– Дело не в шторах!
– сказала Аленка возмущенно. – Дело в том, что папа с мамой нам теперь не доверяют! Они думают, что мы им врем!
– И что у нас совсем нет мозгов! – подхватил Алешка. – А мозгов как раз нет у тебя!
– Я же извинился! – набычился зверек.
– Ты извинился не перед тем, кем надо, - сказала Аленка. – Давай, мы пойдем все вместе к папе и маме, ты сам все им расскажешь, тогда мы примем твои извинения!
– Я к ним не пойду! – тут же запричитал Баран-Бурундук.
Два мыльных пузыря выплыли из его ушей и зависли над головой.
– Я ваших родителей не знаю! – продолжил зверек. – А вдруг они плохие?! Они посадят меня в клетку! Они будут показывать меня за деньги, и прохожие будут совать мне орешки через решетку! Я просидел так долго у тебя под кроватью, и зачем? Чтобы ты предала меня при первой же возможности?
– Да кто тебя предавал? – закричала Аленка. – Мы искали для тебя проход, мы помогали тебе, как могли, а ты…
– Ты только все портишь! – сказал Алешка. – Не удивительно, что Сема и, как его, Вальтер, не захотели брать тебя с собой! Ты безответственный и глупый!
– И неблагодарный! – подытожила Аленка.
От возмущения Баран-Бурундук завертелся на месте, как собака, которая ловит свой хвост.
– Ах, так! – вскричал он. – Да я и без вас обойдусь! Я ухожу, вот! Я и без вас найду этот проход в скале!
– Иди, иди, герой! – досадливо махнул рукой Алешка.
Баран-Бурундук еще немного повертелся, выдал на прощание новую порцию мыльных пузырей, затем быстро, уже ни перед кем не скрываясь, выскочил на улицу. Через несколько секунд звуки его торопливых шажков стихли.
7.
Спустя пятнадцать минут Аленке стало стыдно своей вспыльчивости. Еще через пять минут она сказала брату.
– Зря мы так с ним. Какой бы ни был, а он наш друг.
Алешка уже тоже отошел, и его тоже мучила совесть.
– Он как ребенок, - сказал он задумчиво, – безответственный, эгоистичный ребенок. Он пропадет без нас.
– И мы не можем пойти его искать, - сказала Аленка.
– И завтра не сможем.
– Как ты думаешь - он вернется?
– Надеюсь, что вернется, - вздохнул Алешка. – Как он найдет скалы? А если и найдет, как попадет в нужную пещеру? Надеюсь, что он сообразит – ему без нас не обойтись.
И дети принялись ждать.
Но Баран-Бурундук вовсе не стремился возвращаться к ним. В крайнем раздражении он бежал по улицам. Зверек, не собирался искать проход в скалах, просто бежал куда придется. Был вечер, темнело, но прохожие все еще попадались. Они оборачивались в след невиданному зверю – одни принимали его за странную кошку, другие – за собаку неизвестной породы.