Альфонс нечаянно нагрянет
Шрифт:
– Сюда я добавил портвейна, – зарумянился Виктор Борисович. – Он особенный аромат придает. Да и… водку всю выпили, а портвейн остался. Его просто так пить невозможно, я пробовал. А вот в наливке – ну чистое амбре! Пробуйте!
Василиса тоже прикрыла свою рюмку ладошкой. Из рук Таракашина она предпочитала брать только деньги. Но он еще ни разу их принести не догадался, а всякую гадость так и норовит сунуть.
– Ладно, пап, я пока уберу наливку, мы потом ее с подругами попробуем…
– …ею хорошо крыс потравить, – добавила Люся. – Эффект превзойдет ожидания.
Василиса
Что и говорить – была у Ольги любовь ко всему незнакомому и прекрасному. Например, к прекрасным незнакомцам! Обязательно записывала их себе в женихи, умудряясь при этом оставаться для Володи заботливой гражданской женой. Уж сколько они с Люсей горевали по этому поводу, столько, наверное, и Володя не горевал, но, к счастью, Ольга собралась стать матерью, и вроде все улеглось. Люся с Василисой перекрестились – слава богу, нагулялась, успокоилась, потянулась к семье. И что? Неужели опять?
У Василисы испортилось настроение. Да еще и Таракашин этот! Так и таскает из-под носа кусочки слабосоленой форели! А Ольга специально для Василисы ее купила! Василиса хотела еще съесть шоколадный пудинг и отправиться домой, но Ольга вдруг стала показывать, какие она покупки сделала к свадьбе, вытащила фотографии и сумела-таки сделать вечер интересным.
Домой подруги собрались уже в одиннадцать. Володя вызвал такси, и дамы без приключений добрались до дома. Если не считать одной маленькой детальки – с ними увязался Таракашин.
– На кой черт нам это сокровище? – шипела Василиса в такси, как ей казалось, совсем неслышно.
– А куда его? – так же шипела Люся в ответ. – Ольге он все нервы выдергает, Володя слишком интеллигентен, чтобы его выставить.
– А я зна-а-ал, что вы меня не оста-а-авите, – хитро прищурился подвыпивший Таракашин на переднем сиденье, попытался обернуться и поцеловать обеих дам оптом.
Дамы в четыре руки навесили ему тумаков и обреченно затуманились – везти к себе такую головную боль не хотелось. И все же ничего придумать не получалось, втроем они забрались к себе на этаж, а потом еще и троицей потащились выгуливать Малыша.
– Люсь, а ты чего сегодня такая прокисшая у Ольги сидела? – приплясывала на морозе Василиса.
Малышу она по-богатырски кидала палочку, а за палочкой бросался не только пес, но и Таракашин, поэтому у дам было время поговорить без посторонних ушей.
– Прям стыдно за тебя было, девчонка и так и эдак, а тебя будто кто помоями облил!
Люся вздохнула и принялась жаловаться:
– Вот и у меня такое ощущение, что помоями. Помнишь, Ольге позвонили, а я трубку схватила?
– Ну? И чего? Опять новый кавалер? Так Ольга с ним еще успеет распрощаться, чего ты?! До свадьбы-то почти месяц еще!
Люся махнула рукой и закручинилась еще больше.
– Да не кавалер это, а еще хуже. Из «АртиШока» звонили. Это знаешь, фирма такая, она у нас в городе одна, всякие приколы устраивает… Малыш! Ну дай дяде палочку схватить! Чего вы поделить-то ее не можете?!
Василиса швырнула еще одну палку и затормошила подругу:
– Ну и чего? Зачем звонили-то?
– А затем! Ольга нам, оказывается, какой-то спектакль на шестое февраля заказала, понимаешь? Если у нее свадьба в этот день, на кой черт еще спектакль?
Василиса тоже погрустнела:
– Ты хочешь сказать, что никакой свадьбы не будет? Что она нам просто представление устроила? А зачем?
– Не знаю, – пожала плечами Люся. – Прямо никак понять ее не могу! То у нее с платьем не поймешь чего, то с фатой, того и жди – жениха поменяет…
Василиса за Ольгу переживала не меньше подруги.
– Давай знаешь что? Завтра в эту самую фирму заявимся и спросим: «А расскажите-ка нам, любезные, какие у вас тут спектакли заказывают на шестое число?» И пусть попробуют не ответить!
– Да они ответят, – вздохнула Люся. – Они мне сами назавтра встречу назначили, что-то там им пояснить требуется. Съездим, конечно, но… Это что же – выходит, Ольга нас за нос водит?
– Ты раньше времени не накручивай меня, я потом такая неуправляемая становлюсь! Сначала узнать надо, а после уже… Если все правда, мы ей сами такой водевиль устроим…
Подбежал запыхавшийся Таракашин. Пробежки по морозному воздуху отрезвили его, и он наконец догадался возмутиться:
– Между прочим… я хочу поинтересоваться! – задыхаясь, говорил он. – А чего это только я за палочками бегаю?
– Да нет, еще Малыш… – откликнулась Люся. Посмотрела на часы и заторопилась: – Ну вы как, уже все дела сделали? Малыш?! Вижу, что сделали… Тогда домой.
– А я так два раза! – похвастался Виктор Борисович. – Я вон то дерево отряхнул, чтобы ветки не подломились, и еще разбитую бутылку с дороги убрал, чтобы машины колеса не поранили!
Люся имела в виду несколько иные дела, но не стала цепляться к человеку.
Таракашин потрусил рядом с псом, все еще пытаясь отнять у него палочку, а подруги, скукожившись, семенили позади и все пытались убедить друг друга, что ничего страшного с этим спектаклем не будет.
Дома Виктор Борисович уснул сразу же, едва добравшись до дивана. А вот ни Люсю, ни Василису сон не брал. Они сидели на кухне, плотно закрыв двери, и Люся слушала про сегодняшнюю утреннюю встречу Васи с Тамарой – подругой потерпевшей Вали.
– …Так что друзья у нашей Валентины – один другого лучше, – закончила Василиса. – Их даже на свадьбу не пригласили. Да и Тамара эта! Представь – подруга скончалась, а ей только бы помянуть! И главное – собаку взяла и бросила! Нате ее, убивайте! От таких людей чего угодно ожидать можно. Я даже думаю – кто-то из этих дружков мог прикончить невесту хотя бы за то, что их на свадьбу не пригласили. А чего? Тамара же не помнит, что там было – напилась, да и все. А в это время кто-то мог отлучиться и…