Алгоритм судьбы
Шрифт:
– Два! Три! Четыре! Пять!
Кнуров выпрыгнул, холодея от ужаса, в мельканье зелёного и белого, под удар бешеных воздушных струй. Изо всех сил вжал кнопку. «Ну, ну!..» Крылья распахнулись, замахали, и несущаяся навстречу твёрдая земля замедлила свой бег, замерла, перекособочилась и мягко выстелилась под обмякшее тело. Тимофей ощутил на лице колючее касание травы и осознал, что продолжает существование.
– Шесть!
Алексей Дмитрич выпрыгнул из вертолёта, затрепыхался гигантской стрекозой – круглый, лаково блестящий шлем подчёркивал сходство
– Семь!
Прямой луч, опаляя глаз сверхсолнечным высверком, сорвался с одной из башен и пронзил «вертушку». Та по инерции пролетела метров пол ста и рухнула, распадаясь надвое. Обломки лопастей усвистали огромными бумерангами, подрезая кустарник и молодые деревца.
– В тень! – надрывался подполковник Савельев. – В тень!
Грохнуло. Оранжево-копотное облако взрыва всклубилось над остовом геликоптера, с гулким треском пошёл рваться боезапас.
«Великолепная шестёрка», освобождаясь от крыльев, скучилась под сенью огромного дуба. И только теперь Тимофей огляделся, постепенно приходя в себя. Налево, за лесопосадками, тянулась высокая стена из пластилита, равнобежно укреплённая квадратными башнями. Направо тянулись приземистые склады из гофрированной серой пластмассы. За ними глыбились белые купола боевых установок.
Вообще-то станцию расписывали в газетах как активное средство борьбы с блудными астероидами, вздумавшими влепиться в земную кору. Но с той же лёгкостью тутошнее «лучевое, плазменное и пучковое оружие» могло почикать и орбитальную группировку вероятного противника – все эти спутники, платформы и космические станции… Однако это уже моветон.
Из-за складов, пыля, вылетел джип «Тестудо» – таким красивым словом стали называть нижегородские «газоны». Джип залетел в самую сень и резко затормозил. Мордатый чин в униформе военно-космических сил – чёрной с серебром – отворил дверцу и рявкнул:
– Живо в кабину!
Набились все. Савельев сел впереди и крепко пожал руку мордатому чину.
– Спасибо, «Аббат»!
– Ну, если ты меня под монастырь подвёл… – прорычал мордатый «Аббат». – Всё с меня?
– Ну-у… – протянул «Юстас».
– Что ещё? – рявкнул мордатый, наливаясь кровью.
– Нужно организовать шесть трупов, – быстро проговорил фээсбэшник с виноватым выражением лица. – Пять мужских, один женский.
– Красивый такой трупик… – проворчал «Аббат», косясь на вспыхнувшую Риту. Чин уже не сердился.
– Что, так худо? – проворчал он, руля меж белых параллелепипедов – то ли казарм, то ли ещё чего-то. Ангаров или гаражей.
– Хуже некуда, – скривился Савельев. – На этих, – он показал пальцем за плечо, – а теперь и на меня охотится РВ. По приказу Клочкова.
«Аббат» присвистнул.
– Дела-а…
Бирский решил внести ясность:
– А вы осенью за кого голосовать будете?
– Голосовать? – удивился «Аббат». – A-а… За генерала Жданова, конечно. Генерал – человек!
– И я за него, – сказал Михаил. – А Клочков решил Жданова убрать! Он покушение затеял, в августе попытается. И его попытка удастся!
– Если мы не помешаем, – подхватил идею Алексей Дмитрич.
«Аббат» завёл джип в открытые ворота, перегнулся через сиденье и протянул руку.
– Я с вами!
Всех шестерых поселили в ангаре С-2. Подполковник Савельев с капитан-командором Ершовым, каковы были имя и звание «Аббата», сразу умотали по делам таинственным и грязным.
Тимофей сидел на пустом пластмассовом ящике и тупо глядел перед собой. Больше он ничего не мог – перед глазами всё ещё летела земля, мелькали лопасти, наскакивали фигуры в чёрном и блестящем… Уши полнили рёв и грохот, даже нос помнил запах чада, нагретой пластмассы шлема и свежескошенной травы, в которую он ткнулся на спуске.
Какой-то космопех, приставленный к ним Ершовым, сунул в руку Кнурову пищевой рацион – тот продолжал сидеть, только теперь тупой взгляд фокусировался на упаковке рациона. Это чего?..
– Тим, ты что не ешь? – спросила Рита.
– Как это? – брякнул Тимофей и смутился. Вопрос девушки словно снял заклятие – мир снова ожил, зазвучал, задвигался.
– Ртом! – засмеялась подружка.
– Я ещё не отошёл! – признался Кнуров. – Фу, ну и полетик! Не, в суперагенты я ни ногой! На фиг, на фиг…
Он открыл крышку рациона. Хм. Недурственно… Жаркое сы-бао, «вечные» хлебцы, фруктовый салатик, баночка кваса и саморазогревающегося чая – на выбор. Сначала инженер-программист выдул квас, потом съел предложенные блюда и запил чаем. Даже печенье нашлось. С корицей.
Тимофей сидел на свету, длинным квадратом простеленным от дверей, и тень подошедшего человека сразу привлекла его. В дверях остановился Савельев. Выглядел он усталым.
– Нужны какие-нибудь ваши личные вещи, – проговорил он дребезжавшим голосом. – Подкинем для опознания…
– Там что, – привстал Гоцкало, – «нас» привезли?
– «Нас», – без улыбки подтвердил подполковник и освободил дорогу.
Среди обломков вертолёта, оперативно потушенных космопехами, валялись шесть трупов – пять мужских и один женский. Все тела были в засмальцованных спецовках, лица их, в том числе и женское, носили все признаки долгого употребления спиртных напитков – обрюзглые были, багровые с синим, припухшие.
– Бомжи, наверное, – тихо предположил Гоцкало, оглянувшись и не найдя Савельева поблизости. – С Центральной свалки. Там полуавтоматические комплексы фурычат, подъедают помойку…
– Слыхали, – кивнул Царёв. – Раза три они и тамошних обитателей подъели… Это официально.
– Выходит, – сказала Рита, – их из-за нас убили?
– Кого – их? – тяжело спросил Тимофей. – По-твоему, это люди?
– А кто? – прищурилась девушка.
– Отбросы общества! – сказал Кнуров, чувствуя неясное раздражение. – Слышала такой термин?
Рита поджала губки, что было приметой раздражения и готовности затеять скандальчик, но высказалась негромко и горько:
– А мы кто? Не отбросы? Нас же тоже выкинули!