Алгоритм судьбы
Шрифт:
– Отходим! – крикнул Туссен. – Держитесь за мной!
ДШГ вырвалась в долину. Над входом в секретный центр нависал массивный козырек, вдали слева, в устье долины, маячили бетонные сооружения вроде дотов. На паркинге под тентом, что справа, отдыхали десятки разноцветных электрокаров. Прямо и выше шелестели тополя, истыкав стволами крутой склон.
Тимофей заозирался. Куда бежать?! Прорываться через устье? Так эти, в дотах которые, обязательно притормозят! А может, и тормозить не станут, сразу изрешетят. Отступать в горы?
– Сюда, сюда! – закричал по-русски Зегерс, выскакивая из-за позолоченных
ДШГ грузной трусцой почесала к деревьям. Позади татакнула очередь из американской винтовки – видать, пошёл выветриваться дисциплинарный угар. Несколько русских стволов мигом подавили очаг сопротивления.
Норди не оборачивался, знал, что его люди не отстанут. Да и русские – ребята не промах.
Завиляв меж деревьев на склоне, Кнуров быстро вскарабкался, выглядывая Зегерса впереди, и вскоре наткнулся на грязный горячий борт субтеррины.
В ту же секунду земля вздрогнула. Стоя по колено в рыхлой осыпи, Тимофей обернулся и высмотрел в прогале среди дерев ворота центра «Сивилла». Громадный пласт земли сползал с горы, погребая и ворота, и опустевшую стоянку. Электрокары мчались наперегонки к устью долины, а потом сверкающий поток бледно-фиолетового огня пробил обвал. Грохнуло так, что листопад пошёл.
– Скорей! – прокричал Зегерс, падая на коленки, поднимаясь и отворяя люк.
– Что ж ты всё по-русски?! – радостно выбранил его Савельев.
– А я инглиша не знаю!
Торопливо топая и отпыхиваясь, ДШГ забралась в субтеррину, и Богессен крикнул:
– Трогай!
Подземный крейсер заревел, загудел, затрясся, канул в глину и камень. Тимофей отдышался, попил холодненькой колы, оглядел всех, пересчитал…
– А где Пеккала? – удивился он и посмотрел на Богессена.
Тот не дрогнул.
– Погиб при исполнении, – официальным голосом сказал Гуннар.
Глава 45. Баланс конфликтов
…Тимофей был с утра рассеян и задумчив. Встретив вчера Клод, он расстался с нею всего час назад – мадемуазель улетела в Париж. Смутно было на душе, но спокойно. И грустно, и приятно. Спать хочется, зато есть что вспомнить.
Откинувшись на пухлое сиденье приземистого, не в меру растянутого лимузина, он то на друзей посматривал, то глядел за окно.
Кнуров вздохнул – беспечально, просто потому, что захотелось сделать вздох. Впервые за много-много дней он ощущал спокойствие. Да, их победа над «силами тьмы» всё ещё не окончательна, предстоит борьба, будут трудности, и всё же ослабло напряжение, на губах не чувствуется уже металлический привкус опасности, пропал. Ибо их противодействие уравновесило действия Клочкова и прочих нечистых. Возник необъявленный паритет – президент носится со своим «Гото», а на генерала работает предиктор второго поколения. Установился баланс.
– Тим, слышишь? – сказала Рита. – Помаду сотри с шеи! И со щеки…
– Да я вроде стёр… – пробормотал Тимофей, слюнявя платочек.
Даша хихикнула.
– Это долго не сотрётся, – сказала она. – Это засос!
Ефимова не выдержала и прыснула в кулачок, быстро отворачиваясь к окну. Тимофей расплылся в улыбке, задумчиво гладя след поцелуя.
– Рассказывай! – бодро обратился Царёв к Бирскому.
– Повествуй! – поддакнул Кнуров.
– Короче, ребята и девчата, – тихо заговорил Михаил. – Посидим под колпаком, под надзором РВ, но хоть живьём. Счета наши разблокированы, так что, Тимка, тебе карты в руки. В совет директоров «Росинтеля» мы все войдём, но президентом будешь ты. О’кей? Я возьму на себя научно-технический отдел… хм… если назначишь, конечно.
– Ладно, – усмехнулся Тимофей, – уговорил.
– Генку я к себе забираю… – продолжил Бирский.
– А меня?! – подскочил Гоцкало.
– И тебя, – успокоил его Михаил, – а Риту сисадмином возьмём. Да, Ритуль?
Ефимова, зачарованно следившая, как мелькают деревья за окном, встрепенулась и вставила торопливое «ага!».
– А теперь сообщаю вам сведения, – заговорил Кнуров, – подписку о неразглашении коих я уже дал…
И он рассказал о подземной одиссее «Харона».
– Я даже рад, – сказал Тимофей, заканчивая, – что никто из тамошних спецов не попал под взрыв. Конечно, перезапустить проект «Сивилла» они смогут, люди-то остались! Но годик на дурную работу уйдёт, это как минимум. А пока что у нас монополия на предиктор.
– Ужасно… – проговорила Даша. – Такую волну подняли, такой круговорот смертей…
– Лучше не вспоминай! – оборвала ее Рита.
Лимузин, замыкая колонну, подкатил к дому Ждановых.
Здесь их уже ждали.
На переднем плане, в парадном мундире, красовался сам генерал-полковник Жданов. Генерал-полковник был орёл. Лампасы, звёзды, золотое шитье. И сигара!
– Здравия желаю! – сказал Георгий Анатольевич, вынув курево изо рта. – И милости прошу.
Организованной толпой все прошагали к особняку.
– Выпить ба! – возмечтал Царёв.
– Алкоголик! – нежно сказала Даша.
В гостиной всех приглашённых ждал стол – громадное овальное сооружение, окружённое десятками стульев и заставленное блюдами, вазочками, фужерами, салатницами и, конечно же, целой батареей бутылок с яркими этикетками. На любой вкус – от водки «Столичной» до «Кваса имбирного».
– Присаживайтесь! – засуетилась Жданова-младшая, входя в роль хозяйки. Рассадив гостей, она умчалась на кухню – присмотреть за горячим.
Генерал-полковник лично откупорил «Столичную».
– Ну, – поднял он стопку, – за победу!
Тимофей налил Рите, Наташе и себе пенистого «Абрау Дюрсо», и их бокалы зазвенели, коснувшись кромками.
Прибежала Даша, чмокнула Царёва в щёку и убежала.
Геннадий опасливо глянул на генерал-полковника, но Жданов оставался орлом. Он подмигнул Царёву и произнёс следующий тост:
– Ну, за удачу!
…Тимофей не сразу поверил в заверения Бирского и Богессена. Конечно, очень хотелось вернуться к нормальной жизни и не бояться, что тебя в любую минуту могут её лишить. Гуннар преподнёс утверждённую «наверху» версию: это гадский Пеккала (мёртвые сраму не имут!) жаждал крови сотрудников группы «Гото», но кроткий президент ужаснулся преступным замыслам и отменил приказ, искренне радуясь, что вышеуказанным сотрудникам не успели нанести травмы, не совместимые с жизнью. Отныне они свободны и могут ничего не опасаться, а суровые дяди из РВ проследят, чтобы заморским супостатам не удалось новое похищение или иные противоправные деяния.