Алхимик
Шрифт:
— Они были там, когда напал Ди. Они помогали мне, и юноша сумел вырвать страницы из книги. Девушку зовут Софи, а это ее брат-близнец Джош.
— Близнецы? — Девушка шагнула вперед и принялась внимательно разглядывать. — Не однояйцовые, но теперь я вижу сходство. — Она вновь обратилась к Фламелю. — Ты же не думаешь…
— Я думаю, это интересный поворот событий, — загадочно ответил Фламель и посмотрел на близнецов. — Позвольте представить вам Скату. Вряд ли она сама вам много о себе расскажет, так что это сделаю я. Она — потомок Древней расы и обучала боевому искусству
— Зовите меня просто Скетти, — перебила его девушка, и ее щеки покрылись ярким румянцем, соперничая цветом с волосами.
Глава 8
Доктор Джон Ди скорчился на заднем сиденье машины, пытаясь, правда почти безуспешно, взять себя в руки. В воздухе свинцовым облаком повис запах серы, с кончиков пальцев капали трескучие желто-белые огненные капли. Он потерпел фиаско, и хотя его начальники были необыкновенно терпеливы (им часто приходилось проводить в жизнь планы, которые они вынашивали не одно столетие), но и их терпение уже грозило подойти к концу. А вот жалостью и состраданием они как раз не отличались.
Перенель Фламель, скованная охранным заклинанием, наблюдала за Ди с ненавистью и невольным страхом.
— Это усложняет дело, — бормотал Ди. — Терпеть не могу сложности.
Он поставил на колени серебряное блюдце и вылил в него баночку содовой — другой жидкости под рукой не оказалось. Вообще-то он предпочитал работать с чистой водой, но в принципе разницы не было. Сгорбившись над блюдцем, он уставился на жидкость и выпустил на поверхность чуточку своей ауральной энергии, бормоча под нос слова гадального заклинания.
Сначала он не видел ничего, кроме собственного отражения в темной жидкости, потом оно дрогнуло, и содовая забулькала и вскипела. Когда поверхность успокоилась, вместо отражения Ди там появилось удивительно плоское изображение, расписанное почему-то в серо-фиолетовых и зелено-черных тонах. Точка, с которой «транслировалось» изображение, находилась очень близко к земле и вертелась так шустро, что у Ди даже голова закружилась.
— Ох уж эти крысы, — проворчал он, с отвращением скривив губы.
Нет ничего хуже, чем наблюдать за миром глазами крыс.
— Зачем ты привел их сюда? Просто немыслимо! — бушевала Скетти, без разбору запихивая в рюкзак одежду.
Николя Фламель стоял в проеме крохотной комнатки Скетти, скрестив на груди руки.
— Все так быстро произошло! Когда Кодекс попал в руки к Ди, мне казалось, что хуже уже некуда, но, когда выяснилось, что там не хватает страниц, я понял, что близнецы тоже в опасности!
При слове «близнецы» Скетти сразу отвлеклась от сбора пожитков.
— Так вот почему ты здесь…
Фламель тут же уставился на стену, обнаружив на ней что-то чрезвычайно любопытное.
Скетти выглянула в коридор, убедилась, что Софи и Джош никуда из кухни не делись, потом затащила Фламеля в комнату и плотно прикрыла дверь.
— Ты что это задумал,
— Ну, это еще не факт. Я давно потерял форму, Ската, — спокойно ответил Фламель. — Все, на что я сейчас способен, — это сварить немного настоя философского камня, чтобы мы с Перенель не старились. Ну, может, иногда балуюсь золотом, чтобы пополнить запас денег.
Скетти невесело фыркнула и снова переключилась на сборы. Она переоделась в походные штаны, ботинки с металлическим носком и черную майку, поверх которой натянула черный жилет с кучей кармашков и застежек. Еще пару штанов она запихнула в рюкзак, нашла один носок и полезла под кровать искать ему пару.
— Николя Фламель, — раздался оттуда ее приглушенный голос, — ты самый могущественный алхимик всех времен и народов. Вспомни, я стояла рядом с тобой, когда мы боролись против демона Фомора, и именно ты спас меня из подземелья Ан Каор-Танаха, а не наоборот. — Она вылезла из-под кровати вместе с давно пропавшим носком. — Когда русалки нагоняли страху на Петербург, ты один смог отвадить их, а когда над Манитобой бушевала Черная Аннис, я сама видела, как ты с ней совладал. Ты один сразил Ночную ведьму и ее непобедимую рать. Ты пять с лишним веков штудировал Кодекс, и никто лучше тебя не разбирается во всех его легендах и преданиях… — Скетти вдруг замолкла и выпучила глаза. — Так вот в чем тут дело! — на одном выдохе воскликнула она. — Дело в легенде…
Фламель вытянул руку и прижал указательный палец к ее губам, чтобы она больше не произнесла ни слова. Его загадочной улыбке позавидовала бы сама Джоконда.
— Ты мне веришь? — в конце концов спросил он.
— Разумеется, — тут же отозвалась она.
— Вот и верь. Я хочу, чтобы ты защитила близнецов. И обучила их, — прибавил он.
— Обучила?! Ты хоть понимаешь, о чем просишь?
Фламель кивнул.
— Ты должна приготовить их к грядущему.
— К чему это, интересно? — хмыкнула Ската.
— Спроси что-нибудь полегче, — улыбнулся Фламель. — Но ничего хорошего не жди.
— Мам, у нас все хорошо, честное слово! — Софи Ньюман чуть наклонила телефон, чтобы брат тоже мог послушать. — Да, Перри Флеминг стало дурно. Может, съела что-то не то. Ей уже лучше.
У девочки на шее выступили бусинки пота — врать матери оказалось трудно, пусть даже та поглощена своими раскопками настолько, что ей и в голову не придет проверить слова дочери.
Родители Джоша и Софи были археологами, известными всему миру благодаря открытиям, которые в корне изменили современную археологию. Они были в числе тех, кто обнаружил в Индонезии существование новых видов маленьких гоминидов, в народе прозванных хоббитами. Джош любил повторять, что их родители живут не в двадцать первом веке, а пять миллионов лет назад и радуются как дети, когда им выдается случай покопаться по локоть в грязи. Ребята знали, что предки их любят, но сомневались, что родителям когда-нибудь удастся найти общий язык не только со своими детьми, но и вообще с внешним миром…