Алхимик
Шрифт:
– А почему ты так интересуешься новыми учениками?
– лукаво сощурив глаза, спросил Акио.
– Может быть нам следует лучше поговорить про новых учителей? Например, про господина Фудзимию...
– Учителя как учителя, - небрежно ответил Тога: ему совсем не хотелось перед директором обнаруживать свой интерес, хотя, кажется, тот всё равно уже догадался. Но Акио, видимо, не желал так быстро завершать обсуждение столь деликатной темы.
– Прости, я так не считаю!
– Его губы расплылись в довольной улыбке.
– Разве не примечательно то, что господин Кудо за столь короткое время успел влюбить в себя всех женщин Академии? Учительницы в восторге от него, ученицы томно вздыхают. С его приходом обстановка в нашем учебном заведении стала заметно теплее и романтичнее! А господин Фудзимия удивительным образом также вызывает интерес мужчин...
– заметив, что при этих словах Тога слегка смутился, Акио блеснул в его сторону весёлым взглядом и беззаботно закончил фразу: - Кажется, он раньше занимался духовными практиками в каком-то монастыре и имеет высокий дан по кэндо, - неудивительно, что наши мальчики стремятся быть на него похожими.
– Акио, где ты их нашёл?
– удивлённо воскликнул Тога. Новость о том, что учитель истории занимался духовными практиками в монастыре, настолько заинтересовала его, что заставила забыть всякую осторожность.
– В одной цветочной корпорации...
– Так он ещё и флорист?
– ...я подумал, что такие сотрудники, пусть даже на время, но очень пригодятся нашей Академии. Ты загрустил, Тога? Это, конечно, печально, что господин Кудо и господин Фудзимия здесь всего лишь проходят стажировку, но, согласись, это всё же лучше, чем ничего? И мне кажется, сегодня я заслужил твой благосклонный взгляд! Позволь же мне, наконец, воспользоваться служебным положением!..
Всё так же сладко улыбаясь, Акио положил руки на плечи Президента и, вынудив его отступить на несколько шагов, сильно, но ласково придавил к зубчатому борту Арены.
– Какой ты нетерпеливый...
– пробормотал Тога, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного. Директор уже расстёгивал пуговицы его школьного мундира.
Стажировка. Часть 14
Оми и Мики за это время действительно успели сдружиться. Кроме схожего взгляда на мир и обострённого чувства справедливости, у обоих обнаружилось множество общих интересов. Вместе им всегда находилось, чем заняться и о чём поговорить, так что Кодзуэ волновалась не зря: в последнее время брат и правда стал отдаляться от неё. Она смотрела на Оми злыми глазами, говорила отрывисто и сердито, но тот, словно бы ничего не замечая, был с ней всегда приветлив и неоднократно звал на прогулки, которые они вместе с Мики устраивали время от времени. Кодзуэ неизменно отказывалась. В последние дни она всё чаще стала заходить в кабинет рисования к новому учителю, и это очень беспокоило её брата.
– У Кодзуэ, конечно, скверный характер, - сказал Мики, едва они с Оми вышли из учебного корпуса и направились в сторону леса, - но это уже чересчур! Зачем надо приставать к учителю?
– Кажется, господину Кудо это тоже не нравится, - согласно кивнул Оми.
– Он просто из вежливости не говорит с ней резко.
– А надо бы!
– с досадой сказал Мики.
– Её совершенно некому воспитывать: хоть я её брат, но всё равно не могу быть строгим, ведь кроме меня у неё никого нет.
Оми удивлённо распахнул голубые глаза:
– У вас нет родителей? Вы тоже сироты, как и я?
– Родители есть, но они нас бросили, - вздохнул Мики.
– Кодзуэ очень сильно переживает, и я за неё волнуюсь.
– Прости, мне не надо было об этом говорить...
Некоторое время они шли молча, но вот справа от дороги показались развалины Мемориального Зала, и Оми тут же обратил на это внимание:
– Слушай, Мики, я тут не был никогда. Что это за штука? Давай заглянем?
Свернув немного в сторону, они оказались перед обгоревшими обломками. Оми заинтересованно разглядывал их, но забираться вверх, видимо, не решался.
– Ого! Судя по всему, это было очень старое здание! И оно давно сгорело... Ты знаешь его историю?
– Немного, то же, что и все, - Оми показалось, что, говоря это, его друг как-то странно смутился. Казалось, его взгляд, задумчиво устремлённый на развалины, видит что-то совсем другое.
– Это Мемориальный Зал Нэ...
– Мики вдруг осёкся, щёки его слегка порозовели.
– Я хотел сказать, что не помню, в честь кого он назван. И никто не знает, почему случился пожар. Но легенда Академии гласит, что здесь никто не погиб.
– Вот это да-а!
– удивлённо протянул Оми. Кажется, Ая оказался прав: здесь действительно находилась секретная лаборатория, и по завершении эксперимента все следы были уничтожены.
– Пойдём отсюда, - вдруг сказал Мики, - мне здесь не по себе... Мы ведь собирались в лес?
Оми, улыбнувшись, кивнул, и они тут же вернулись обратно на дорогу. Несомненно, Мики сказал далеко не всё. Вероятно, с этим зданием у него связаны какие-то личные воспоминания. Но Вайсс уже узнал то, что было нужно, дальше выспрашивать чужие тайны не имело смысла. Начиная с первого дня знакомства, Оми не раз признавался себе в том, что его тёплая и искренняя симпатия к музыканту вполне сравнима с чувством, которое он испытывал к своим товарищам по команде. Мики был очень чутким человеком, в его характере чувствовалась сила одарённой натуры - столь гибкая и глубокая, что если смотреть поверхностно, её можно было бы принять за слабость. Только Оми за свою недолгую, но наполненную печальными событиями жизнь, успел уже достаточно изучить людей. Поэтому он безошибочно угадал в Мики за ровной доброжелательностью преданное и горячее сердце, а за гибкостью в поведении - непоколебимую верность собственным идеалам. Оми слишком хорошо понимал его, и оттого симпатия к юному гению крепла с каждым днём.
В лесу ребята прекрасно провели время, забираясь на деревья и исследуя неизвестные тропинки, но всё же Оми время от времени замечал, как лицо его друга озаряет выражение светлого и возвышенного вдохновения, словно он слышит внутри себя чарующую музыку, о которой не в силах рассказать кому-то ещё.
Стажировка. Часть 15
В зале кэндо в этот день проходила странная тренировка. Сайондзи, стоя у окна, с недвусмысленной улыбкой, полной сарказма и жалости, наблюдал, как учитель истории теснит Тогу по всем направлениям. Тот отбивался из последних сил, но, стиснув зубы, ещё пытался атаковать и просить о пощаде не намерен. Сайондзи с некоторым удовольствием отметил про себя, что господин Фудзимия на тренировках к нему самому никогда не был так беспощаден.