Шрифт:
Вместо предисловия
– Согласны ли вы, мисс Сабина Хьюз, стать супругой мистера Вольта Краспера?
Священнослужитель говорил тихо и размеренно, в привычной для него манере. Легкая добрая улыбка также была ему свойственна при проведении бракосочетаний. Каждое слово, каждое движение выверено до мелочей, отработано долгими годами службы и несет равновесие в души добропорядочных прихожан.
Отец Стефан ничем не выдал своего расстройства, хотя внутри весь кипел
В тот роковой день все пошло кувырком.
Начать хотя бы с того, что обрядов на ближайшие три дня запланировано не было. Но утренний гость, разбудивший отца Стефана назойливым стуком в дверь, заставил изменить планы. Это было отвратительно, ведь он рачительно подходил к делу, предпочитая расписывать все на неделю, а лучше на месяц вперед.
– Отказа я не приму, – жестко сказал его утренний гость. Уперев обе руки в набалдашник тонкой трости, он чуть склонил голову, так и не сняв шляпу.
– Но…
– Вы ведь знаете, я не люблю давить на людей. Но если служба обязывает…
Пришедший в столь ранний час мужчина вздохнул так устало, что отец Стефан почувствовал вину и слегка ссутулился.
– Но служебные ли дела обязывают вас, сын мой? – все же решил постоять за себя служитель церкви. – Насколько понимаю, вы просите за вашу дочь.
Руки пришедшего, затянутые в черные кожаные перчатки, сильнее сжались на голове льва, венчающей трость. Ткань неприятно заскрипела, а у отца Стефана свело скулы – до того мерзок оказался звук.
– Знал бы я вас немного хуже, дорогой вы мой, решил бы, что вы намекаете, будто я, один из десяти сиртов при его величестве, пришел надавить на вас, пользуясь своим положением.
Мужчина распрямил плечи и, медленно подняв руку, провел пальцами по идеально подстриженной бороде. При этом он разглядывал отца Стефана с такой нехорошей задумчивостью, что у того невольно зашлось сердце.
– Я бы никогда… – начал оправдываться отец Стефан, ощутив себя слабым и несчастным. Но его снова перебил нежданный гость:
– Вот и славно! Значит, обвенчаете их в полдень. Все данные я вам записал. А уже потом, закончив с делами, можете спокойно отправляться в паб и пригласить в номер Келли. Сегодня я оплачу ваше свидание лично, в знак благодарности за помощь.
Отец Стефан схватился за сердце, пошатнулся, но… мужественно устоял на ногах. И даже сумел проблеять напоследок:
– Как же я рад оказаться полезным сирту. И вам особенно.
Сирт Хьюз одобрительно похлопал его по плечу, одарил пугающим обещанием скоро увидеться снова и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.
Вскоре раздался шум уезжающего автомобиля, но отец Стефан все еще стоял на месте, переваривая новость: сирту Хьюзу известно о его преступной связи с блудной Келли! Если кто-то в его приходе узнает, то наступит конец всему! Но беды можно избежать, всего лишь обвенчав тех, кого просит сирт.
Сущая мелочь: заявление от них он лично внесет в журнал задним числом, там оставалось несколько мест свободных.
Окрыленный надеждой, отец Стефан аккуратно раскрыл бумагу, врученную незваным гостем, и прочел имена жениха и невесты.
Что ж, любящие сердца должны быть соединены!
– Чтоб он сдох, – тихо пробурчала невеста, вырывая отца Стефана из мира воспоминаний. Он изо всех сил заулыбался, надеясь быстро разобраться с курьезом.
– Что, простите?
– Сабина! – мистер Хьюз напомнил о себе, умудрившись так произнести имя дочери, что даже у отца Стефана мурашки побежали по телу. – Соберись! Говори четко и по существу! «Да, согласна»!
Мистер Хьюз обернулся к приглашенным гостям и широко улыбнулся худощавому рыжему мужчине, стоящему у стены. Тот остался спокоен, только быстрым движением поправил очки и записал что-то в маленький блокнот.
«Следователь!» – догадался отец Стефан, быстро оценив характерный черный длинный плащ, фирменный прищур и ухмылку мужчины, после чего с силой вцепился в золотой подсвечник слева от себя.
– Повторите вопрос, отец, – на этот раз обратился к нему жених: высокий скучающий брюнет в очках. – Пожалуйста.
Невеста – миниатюрная красавица, обладающая шикарной копной светлых волос и огромными зелеными глазами, кивнула. Нервно перебирая пальцами оборки пышного белого платья, она сообщила:
– Простите, это у меня впервые. В следующий раз буду собраннее.
– Ну конечно, дитя мое, – ответил отец Стефан. И только потом понял, что было во фразе Сабины Хьюз нечто неправильное.
Еще не раз до окончания брачного ритуала он задумывался о том, насколько допустимо венчать эту пару.
Например, когда жених, замешкавшись с ответом, согласен ли он стать мужем мисс Хьюз, посмотрел на отца невесты. Тот показал ему большой палец. И вроде бы это хорошо, подбадривает. Вот только мистер Хьюз провел тем самым пальцем поперек своей шеи, словно бы намекая на расправу в случае отказа…
А когда отец Стефан спросил, нет ли в зале кого-то, имеющего возражения против этого союза, брачующиеся с надеждой обернулись к гостям. Те молча переглядывались, пожимали плечами, качали головами. Кто-то со стороны жениха одиноко похлопал, а миссис Хьюз громко заплакала.
– Значит, возражений нет? – старательно усыпляя муки совести, в последний раз уточнил отец Стефан.
– Нет! – рявкнул мистер Хьюз с первого ряда. – Кончайте уже.
– Как романтично, – пробубнила невеста, закатив глаза к потолку церкви. – Именно так я и представляла свою свадьбу.