Алина

Альбе

– Он станет слишком умным, - пробурчал Игорь.
– Перенесем в кровать?

– Согласна и сами переберемся, - игриво согласилась Даша, во время второй беременности за исключением утреннего токсикоза ее беспокоила только повышенная сексуальность.

Хотя надо признаться четно не столько беспокоила, сколько радовала, как впрочем, и Игоря.

По дороге домой Алина обдумывала услышанное. И уже подъезжая, а ехать было пятнадцать минут, сколько же, сколько и идти из-за пробок и центральной улицы города, она смогла сформулировать свое мнение.

– Я, конечно, убедилась в профессионализме твоего брата, но что-то мне не нравиться когда решают за

меня.

Тоже молчащий всю дорогу Марк удивленно спросил:

– В смысле?

– Создай полочку под названием муж, но лепить я ее буду под твою фигурку что ли?
– возмутилась Алина.

– Я тоже об этом подумал, когда Игорь рассказывал, а потом меня осенило - нет, не конкретно под тебя или меня, а вообще. Вот смотри, для меня верность жены это норма. Без этого никак не представляю. В твоей верности я уверен, но это второстепенно, в смысле ты подходишь, потому что такая есть. Требование, а не особенность личности.

– Вот спасибо, утешил, - усмехнулась Алина.
– Но я тебя поняла. Хотя лично у меня требование верности и ты не совпадает в точности.

– Алин, - неожиданно серьезно сказал Марк.
– Я хочу быть с тобой рядом всю оставшуюся жизнь, как однажды сказала Даша - жить и стариться вместе с тобой. Не буду клясться в верности до гроба, потому что не загадываю и не знаю, что ждет дальше. Но для меня верность неотъемлемая часть брака. Может поэтому раньше и не возникало таких мыслей - я просто не понимал, ради кого должен отказываться от разнообразия. Зато теперь понимаю - не ради кого, а почему. Вылупившийся из яйца птенец никак не вернется в него обратно, тоже и у меня, брак это следующий этап. Такой этап, на котором верность подразумевается автоматически, как часть жизни. Как неотъемлемый элемент, без которого нельзя.

– Я, кажется, понимаю твое мировоззрение, но пока мне сложно осознать, что ты готов, ... что тебе хватит одной меня.

– Мне тебя будет даже много, - рассмеялся Марк.
– А если серьезно, мне, конечно, льстит мнение о собственной неотразимости, но не такой я бабник.

– Да?
– скептически спросила она.

– Да, - серьезно подтвердил он.

– Буду знать.

– Да, учти. И еще раз мы завели этот разговор. Мне приятно или не так, для меня важно, что ты принимаешь меня таким, какой я есть. Ты в курсе метаний Даши по поводу внешности Игоря?

– Угу. Было такое, но сейчас она воспринимает нормально. А что?

– Когда мы выходили куда-то вместе, у нее было нечто подобное и со мной, хотя изначально отношения были чисто дружескими. То же самое, со многими моими знакомыми, претендовавшими на большее чем просто дружба. Пару лет назад мама раскрыла мне глаза на внешность. И тогда смог посмотреть на ситуацию иначе. Рядом со мной девушкам было не комфортно. То есть показать - да, пожалуй, на уровне похвастаться, но не более.

– Похвастаться не перед друзьями или близкими, а просто перед незнакомцами, - понимающе закончила Алина.
– Я замечала удивленные и непонимающие взгляды, когда мы выходили особенно поначалу.

– Именно. Но ты воспринимаешь все иначе, уж не знаю почему, но не стесняешься быть рядом, быть собой. Не боишься потеряться на моем фоне, что ли...

Алина весело, но негромко рассмеялась, чтобы не разбудить сына.

– Я тебя поняла, и даже могу объяснить. В Москве я несколько лет снимала квартиру, и у меня были соседи. Большую часть я никогда не видела, но с одним человеком пересекалась периодически. Это был мужчина лет пятидесяти - шестидесяти, я даже не знаю, как его звали. Он был красавцем. Другого типажа - брюнет, с темными глазами, может цыганских кровей. Мне сложно судить. Не азиат, а именно что-то смешенное на основе славянских черт.

Не могу передать все. Он был, наверное, красавцем в молодости, но после инсульта половина лица как отнялась. Точнее застыла маской. Во сколько он перенес инсульт, не знаю, но когда я его увидела впервые, был шок. Половина лица застывшая лет под сорок. Красиво. Вторая половина, подвижная, тоже красива на лет на шестьдесят. Каждая по отдельности красива - красивая молодость, красивая старость. Но контраст делал его почти уродливым. Не знаю, как передать словами, а фотографировать я считала хамством. Но этот красивый, по сути, мужчина наложил свое восприятие на мужскую красоту вообще. Может, не будь такой внешности, не было бы и контраста и такого восприятия. Но вместе это оказалось слишком. И еще что мне запомнилось - он был одинок.

Марк молчал, внимательно слушая, когда Алина высказалась, он неожиданно задумчиво заметил:

– Я могу стать таким же, может случиться все что угодно и не только с лицом...

– Но ты не будешь один, - закончила за него девушка и протянула руку.

Марк переплел ее пальцы и осторожно притянул ладошку к себе. Мимолетный поцелуй руки и под странное задумчиво - отрешенное настроение они вышли из машины.

Вечером Ари полностью узурпировал деда, а Марк с Алиной составляли списки требований ко второй половинке. В половине одиннадцатого после душа, дописав еще пару пожеланий, девушка скептически посмотрела на два столбика мелким подчерком. А начиналась все с банального. Проведав спящего сына и пожелав спокойной ночи деду, она села на кровати в ожидании Марка. Тот пришел буквально пару минут спустя.

– Чем займемся?
– спросила Алина негромко.

Он удивленно остановился:

– А какие варианты?

– Нет, я не про секс, - хмыкнула девушка.
– А о списке ... на комоде мой.

Марк взял листок и хмыкнул:

– Солидно.

– Вот и мне так показалось.

Он устроился рядом на кровати, благо размеры позволяли разместить десяток человек. Пока Марк изучал написанное, Алина устроилась рядом. Теперь это было комфортное положение.

– Не слишком?

– Нет. Сразу видна твоя любовь к деталям. Утром глянешь мой, теперь думаю я такой же дотошный или нет?

– Скорее всего.

Марк отложил листок и выключил свет. Уже лежа в темноте он заметил:

– Странный день.

– Да. Непонятный. И не сказать что плохой, и не сказать что хороший.

– Зато запомнился.

– Это точно. У тебя интересный брат.

– А у тебя сестра. Они друг друга стоят.

– Согласна.

Утро началось в пять часов с того что Ари проснулся и решил - он слишком долго был один. В результате пришлось брать сына на кровать, где тот легко заснул на руке отца. Алина усмехнулась:

– Все неприличное с утра отменяется.

– Умеешь ты обломать кайф, - пожурил ребенка Марк.

После чего все спокойно заснули.

Привычные утренние хлопоты были разбавлены исследованием списка Марка. Алина взяла карандашик и поставила плюсики напротив требований, которым соответствовала, плюс - минус чему подходила частично и минусы совершенно не подходящему. Полных минусов оказалось всего пять штук из пятидесяти шести пунктов. Да, она посчитала. Исходя из статистической погрешности, можно решить, что она подходит идеально. Марк посмотрел на изыскания и провел соответствующие. У Алины позиций было больше - шестьдесят две. Марк не подходил по шести на его взгляд. С точки зрения самой составительницы, в пяти случаях она бы поставила Марку плюс - минус. Подумав, девушка поправила цветным карандашом. Осталась только одна минусовая позиция - неприметность.