Алиса в Зомбилэнде
Шрифт:
— Я пыталась переубедить ее, — сказала Рен.
— Много раз, — добавила Поппи, кивнув.
Рив покраснела. Она подняла подбородок и сказала:
— Бронкс более чем ясно дал понять, что я его не интересую, так что мои чувства не имеют значения.
Открыв бутылку с водой, Рен сказала:
— И сколько раз я говорила, что без него тебе будет лучше?
— Очень много раз, — повторила Поппи.
— Кроме того, — продолжала Рив, — я решила сказать Джону Клэри "да" и теперь мы идем на свидание.
— Джон Клэри! — сказали девочки в унисон.
Затем:
— Он
— Такой красавчик!
— Он может поднатаскать тебя по математике!
Мне нечего было предложить. Я понятия не имела, кто такой Джон Клэри.
Пока девчонки задавали ей миллион вопросов, прозвенел звонок, давая понять, что пора идти в класс. Бедная Рив. Она чувствовала себя комфортно, будто стояла обнаженной перед классом, рассказывала доклад о Салемском суде над ведьмами и используя собственное тело в качестве наглядного пособия для пыток.
Попрощавшись, я встала. Повернувшись, я с кем-то столкнулась. Я пробормотала извинения, прижав руки к твердой груди, пытаясь восстановить равновесие.
Я забыла, что хотела сказать, когда поняла, что мои руки находятся на груди Коула Холланда.
"Мои руки действительно лежали на груди Коула Холланда".
Я посмотрела вверх… вверх… вверх… это был он. Я резко вдохнула, уловив аромат сандалового дерева и чуть не застонала. Он пах так же, как и во время… О, небесный пот. Это тоже была галлюцинация? Здесь и сейчас? Я впилась пальцами в его грудь. Он был твердым, теплым. Что означало… это реальность. Это происходило сейчас.
У меня вырвался вздох, и я попыталась отойти назад, но ударилась о скамью. Я не могла пройти вперед. Он был слишком большим и закрыл проход.
Мой желудок начал делать дурацкие сальто, решив, что этого недостаточно, он устроил полноценный цирковой номер на трапеции.
— Так-так, — сказала Кэт чересчур радостно. Остальные девочки хмуро посмотрели на Коула, а затем разбежались. — Ты пришел проводить нас с Али в класс или как, здоровяк?
Челюсть Коула напряглась — верный признак гнева, неприкрытой агрессии и… я могла представить… что он однажды станет чемпионом мира по боксу в тяжелом весе.
— Ну, так что? — сказала Кэт.
— Али. — Его взгляд не отрывался от моего лица.
Одно слово, и все же его голос… взволновал меня. Глубокий, насыщенный и хриплый, как будто мое имя пропустили через мясорубку. Почему это было так возбуждающе? И почему голос, который я слышала сейчас, был таким же, который я слышала в своих видениях?
— Я? — Мой голос был писклявым. — Почему?
Глупый вопрос. Я знала причину.
Слава Богу, он проигнорировал меня, сказав Кэт:
— Отпусти поводок Льда. Ты не даешь ему жить.
Ее глаза сузились — верный признак агрессии.
— Он заслуживает этого. Этим летом он не удержал своего малыша в штанах. — Слова пронзили ее как удар хлыста.
— Это не так, — огрызнулся Коул с непоколебимой уверенностью.
— Так.
— Нет.
— Да!
— Нет, — сказал он,
Моя голова металась туда-сюда, как будто я наблюдала за теннисным матчем, но Коул не сводил с меня глаз, и у меня не было сил отвернуться.
— Да, да, да! — крикнула она, топнув ногой.
Наконец он посмотрел на нее, освобождая меня от силового поля своего потустороннего взгляда.
— Нам что, пять лет?
— Шесть. — Кэт уперла руки в бока. — Тогда скажи, что Лёд был верен мне, потому что ты был рядом с ним каждую минуту?
Он замолчал.
— Так я и думала. Али? — сказала она, и я поняла, о чем она спрашивает. Хочу ли я, чтобы она осталась со мной?
— Все в порядке, — сказала я, все еще писклявым голосом. "Ну же, отрасти пару женских яиц, которые, как думает Кэт, у тебя уже есть. Еще есть время, чтобы одержать победу в этом раунде". Я пережила ад на земле. Это ничем не отличается.
Коул снова посмотрел на меня, ожидая.
— Все в порядке, — повторила я, скорее для себя, чем для Кэт. По крайней мере, мой голос звучал увереннее. Я поговорю с ним, получу ответы на свои вопросы, и, бум, все вернется на круги своя.
— Просто помни, что я тебе сказала. — Она ушла, оставив меня наедине с Коулом.
Что она мне сказала? Что он опасен… да. Что он все еще тусуется со своей бывшей… да. Что он любит избивать людей и бить в горло… в этом еще нужно убедиться.
— У тебя сейчас урок у миссис Хелдермон, — сказал он, это было заявление, а не вопрос.
— Да. — Я удивилась, и не только потому, что он не злился, как раньше. — Откуда ты знаешь?
Он потер заднюю часть шеи, как делал это во время разговора с Маккензи. Пожалуйста, скажите мне, что это не было признаком раздражения.
— Мой класс находится рядом. Вчера я видел, как ты заходила в ее класс.
А я не видела его… хотя искала. О, как я искала. Либо мне не хватало наблюдательности, либо его способность маскироваться была невероятной.
— Пойдем, — сказал он.
И мы пошли. Все, кто нас видел, оборачивались. Друзей толкали, и их головы быстро поворачивались в нашу сторону. Как будто мы были на экране, где показывали новое реалити-шоу… Последний герой: Старшая школа Ашера… а они были нашими фанатами.
Когда мы оказались вне зоны слышимости, Коул сказал:
— Что бы ты ни делала со мной каждое утро… — в его голосе послышался намек на гнев, — …тебе нужно прекратить это.
Мой взгляд метнулся к его лицу так быстро, что я чуть не споткнулась.
— Что бы я с тобой ни делала? А как насчет того, что ты делаешь со мной?
— Что я делаю с тобой?
Я не собиралась упоминать о своем сумасшествии, пока он не подтвердит это.
— Это ты мне скажи. — Потому что он мог говорить о чем-то другом. Может он хотел, чтобы я перестала смотреть на него, как я сначала подумала. Может быть, хотел, чтобы я перестала общаться с его друзьями, даже когда они загоняли меня в угол, как бешеное животное.