Алисандра. Игры со Смертью
Шрифт:
– Каесар теперь не сможет тебя отправить просто так. Безыменная в этом мире ты бы без труда прошла завесу. А теперь она так просто не пропустит.
– И я больше никогда не вернусь к себе? – все подобие улыбки вмиг исчезло с моего лица.
Уж слишком не хочется здесь оставаться. Тут пытаются изнасиловать, приносят в жертву, некромантией занимаются и червей заставляют есть. Хоть дома придется жить одной и без родителей – куда лучше, чем в подобном мире, где ощущается леденящий душу холодок после каждого вздоха.
– Есть один способ, но надо будет пройти отбор. Сможешь?
– Да, – я подпрыгнула на кровати. – Все, что угодно. Приложу все усилия, – и дернулась, чтобы кинуться его обнимать, но вовремя остановилась.
Алекс
– Тогда спи, утром зайду, – и вскоре он покинул комнату.
Забыла я, что значит ласка солнечных лучей, заставляющих улыбнуться. Так приятно, что солнце не пропало, так же радостно меня встречало, хоть мы не виделись с ним долгий срок. Я открыла глаза и наблюдала, как желтоватый свет отражался от всех поверхностей, делая комнату в разы привлекательнее.
– Ну здравствуй, мое солнышко, – и хорошенько потянулась во все стороны. – Соскучилась по тебе.
Я откинула одеяло и хотела сразу же направиться к окну, но заметила на спинке кресла простое серое платье. Мои вещи уже были не пригодны для выхода в свет. На майке красовалось засохшее красное пятно, кофта и джинсы полностью потемнели после попыток вырыть яму в том доме бабки. Я быстро сменила их, радуясь возможности не показываться на людях в таком ужасном виде.
Платье оказалось чуть великовато, но вроде бы смотрелось довольно мило. И только после я подошла к окну, подставляя лицо под солнечный свет. Было в этом что-то успокаивающее, словно со мной не приключилось ничего плохого. Я медленно проводила пальцами по волосам, распутывая их, а затем сплетая в косу. Салатовая прядь сейчас смотрелась не такой яркой, будто выгорела, поблекла, не светилась больше. Но она все равно осталась другого цвета.
Может дома станет нормальной? А если нет, то перекрашу.
Через полчаса пришел Алекс. К его появлению я вдоволь успела насладиться тем, что подарило мне солнце – ласку и незримую заботу.
– Поехали, у нас мало времени до собрания.
Мне и брать с собой было нечего. Но только у двери я вспомнила про грязные вещи, сложенные на кресле.
– А с ними что делать?
– Лучше оставить тут, – не оборачиваясь, ответили мне.
Мы быстро вышли из комнаты, прошлись по узкому коридорчику и спустились по лестнице на первый этаж. Пока Алекс договаривался с хозяином… таверны, я позволила себе немного осмотреться, все больше и больше удивляясь месту, куда закинула меня нелегкая. Тут было довольно чисто, но все-таки отсутствовали обычные вещи, к которым я привыкла – электричество, мягкие стулья, освежитель воздуха, в конце концов. В помещении царил полумрак, ставший за последние дни ненавистным. Возле небольших деревянных столиков стояли такие же стулья. Они не были покрыты лаком, не давали ощущения чистоты, а только напоминали о возможности занести занозу в руку. Люди, что здесь находились, выглядели в соответствии с обстановкой. Нет, они не были похожи на тех, на которых я наткнулась в первой деревне. Но они и не казались зажиточными дворянами, одевающимися с иголочки.
Вскоре мы вышли из этого здания, сразу же оказываясь возле кареты. Я и слова не успела сказать, как мне помогли туда забраться. Только из окна мне удалось рассмотреть внешний вид таверны, в которой мы ночевали. То была двухэтажная постройка, крепкая, из потемневшего дерева. Возле него стояла еще парочка домиков. Это была не деревня, просто один большой двор недалеко от дороги, окруженный лесом с одной стороны и равниной с другой.
В пути мы провели около двух часов. От разглядывания однообразной местности Алекс отвлек только раз, предложив перекусить вяленым мясом с сыром. Но это не помешало мне смотреть в окно. Вся растительность блестела на солнце. Тут было огромное разнообразие красок – ярко-зеленые, нежно-розовые, сиреневые и фиолетовые. Необычные цветы часто появлялись среди деревьев. Пару раз я видела небольшие озера и речушки, что поражали своей голубизной. И мне так понравилась музыка, что создавал ветер вместе с птицами. А из-за смеси приятных ароматов, сладких, дурманящих, я без остановки улыбалась, от чего вскоре появилась боль в щеках.
Даже не доезжая до города, я полностью поверила, что нахожусь не в своем мире. Здесь все другое, светлое, чистое, не испорченное.
К концу нашего пути мы все чаще проезжали мимо домиков. Редко встречающиеся люди при виде нас кланялись, от чего я каждый раз с подозрением косилась на Алекса. А когда стали видны очертания замка, смотреть по сторонам мне больше не хотелось.
Он выглядел нарисованным – большой, светлый, величественный. Чем ближе мы подъезжали, тем шире открывался мой рот в немом восторге. Стены из белого камня шли то ровно, то переходили в полукруглые маленькие балкончики, иногда становились высокими башнями, а под конец, вверху, соединялись с синей крышей. Пики той стремились ввысь, пытаясь достать до небес. Замок смотрелся игрушечным, вобрал в себя и полукруглые арки, и множество ступенек, и вытянутые окна, и даже дорожки перед ним смотрелись неким продолжением.
Я пару раз поворачивалась к Алексу, пытаясь задать один из множества подступивших вопросов. Но серьезный, устремленный в одну точку взгляд моего спутника отваживал от любого рода разговоров.
За высокими железными воротами я обнаружила необычнейший сад. Деревья в нем оказались с листвой не только зеленого цвета, но и голубоватого, сиреневого и даже розового. Ухоженные кусты выстроились в одну линию, смотрелись симпатичным бордюром вдоль дороги. Чуть дальше они уже имели другой вид – словно настоящие статуи животных, вот только сделаны не из глины, а просто умело подстрижены. А арки с цветами очаровывали своей красотой. Я смотрела и не верила своим глазам. Меня словно вновь переместили в другой мир, где нет страшных старух, воняющих мужиков и ужаса, что так часто навещал меня последние пару дней.
Карета остановилась у парадной двери, перед бесчисленным количеством ступенек, что иногда сменялись большими площадками. Но меня повели не туда, а чуть дальше, где не пришлось так высоко подниматься. Алекс шел быстро и уверенно, иногда подгоняя одним только взглядом. Мы миновали несколько длинных коридоров, пару раз поворачивая, и остановились у высоких двойных дверей.
Я такие и открыть не смогу.
За теми, с легкостью поддавшимися Алексу, обнаружилось большое количество девушек. Они сидели на стульях, что ступеньками уходили вниз. Комната была сама по себе полукруглая, с огромным окном на всю стену и пустотой в центре. Там стоял стул, одиноко дожидаясь своего хозяина.
Алекс указал мне на свободное место справа от входа, что было в самом конце третьего ряда, и пошел к еле заметной двери с другой стороны помещения. Я пробралась к тому стулу и только тогда заметила, насколько девушки были разными.
Одни поражали своей красотой. Я не могла оторвать взгляд, они меня завораживали. Некоторые оказались с необычным цветом кожи, немного зеленоватым или бледно-белым, даже пепельно-черным. У других сквозь волосы проступали заостренные ушки, иные обладали очень широкими плечами или наоборот низким ростом. Таких как я было много. Но остальные… Разные цвета кожи, разные волосы, разный рост и комплектация.
Куда я попала?
Вошедший вскоре в комнату мужчина привлек всеобщее внимание. Он был высоким, статным, с аристократической внешностью. Словно не человек, а произведение искусства, вылепленное из глины самым талантливым скульптором. Он шел быстро и очень уверенно, держа спину ровно, как никто в моем мире. От него веяло силой. Прямо в мой третий ряд веяло.
Девушки все сразу встали и поклонились ему. Я, конечно, чуть затормозила, но попыталась не выбиться из общей массы, быстро повторив за остальными.