Алисизация: вторжение
Шрифт:
Вздохнув, Алиса выбросила из головы бесполезные мысли и приказала Амаёри снижаться.
Лагерь раскинулся посреди просторной луговины. На краю стоял громадный шатер, а рядом с ним, вне всяких сомнений, была площадка для взлета и посадки драконов.
Спустившаяся по дуге Амаёри, то ли успев, то ли не успев еще коснуться травы когтистыми лапами, вытянула шею в сторону шатра и, напоминая избалованного ребенка, гортанно пропела: «Ку-ру-ру-ру!»
Тут же ей ответил другой, более низкий голос. Ее старший брат Такигури. Алиса, едва дракон остановился, спрыгнула на землю, держа Кирито на руках, и отцепила от ног Амаёри увесистую поклажу. Амаёри, тяжело топоча, сразу помчалась к шатру; из-за плотной ткани высунулась голова ее брата, и два дракона переплелись шеями.
Алиса невольно улыбнулась, но тут же, услышав позади себя бегущие шаги, смутилась, и ее лицо напряглось. Она расправила простую, некрашеную юбку, потом закинула за спину растрепанные ветром волосы.
Еще до того, как она обернулась, над взлетной площадкой разнесся хорошо знакомый мужской голос.
– Учитель! Алиса-сама, учитель!!! Я всегда верил, что этот миг настанет!!!
Раздался шелест травы, и, оббежав Алису, прямо перед ней очутился Рыцарь Единства Элдри Синтезис Сёти-ван, с которым она десять дней назад подняла прощальные бокалы. Несмотря на то, что он был в полевом лагере, на вьющихся светло-фиолетовых волосах и на серебряных доспехах не было ни пятнышка.
– …Я вижу, ты все так же бодр.
Нисколько не обескураженный кратким ответом Алисы, переполняемый чувствами Элдри попытался было еще что-то сказать, но тут его губы сжались в линию.
Он только сейчас заметил черноволосого юношу, поддерживаемого левой рукой Алисы.
Его лицо перекосило; затем, с силой вскинув голову, молодой рыцарь застонал, будто не в силах поверить своим глазам.
– Вы… и его притащили?.. Почему?
Алиса, тоже распрямившись, ответила:
– Это же очевидно. Потому что я поклялась его защищать.
– Но… но если сейчас начнется война, наш долг как Рыцарей Единства будет – всегда находиться на переднем крае и постоянно скрещивать мечи с вражеским отребьем. Уж конечно, вы не пойдете в бой, отягощенная таким бременем?
– Если надо будет – пойду.
Словно стремясь убрать с глаз Элдри исхудавшее, неспособное стоять на ногах тело Кирито, Алиса сделала небольшой шажок правой ногой. Однако тут она обнаружила, что успевшие непонятно когда собраться небольшими группками вокруг посадочной площадки солдаты и низшие Рыцари Единства озадаченно смотрят на стоящих вместе Алису и Кирито.
Перекрывая разбегающиеся подобно волне перешептывания, Элдри резко произнес:
– Не делайте этого, учитель! При всем глубочайшем к вам почтении осмелюсь сказать, что, если вы пойдете в бой со столь бесполезным бременем, не только сила вашего клинка упадет вдвое, но и сами вы подвергнете себя опасности! В битве, которая вскоре нам предстоит, Алиса-сама…
На секунду замолчав, он обвел рукой в роскошной серебристой перчатке окружающих воинов.
– Сражаться вместе с ними, вдохновляя их своим примером – вот наш долг! А вы – что вы сможете сделать, если не покажете все силы, какими обладаете?!
Хороший аргумент у Алисы был. Однако высказать его так, чтобы Элдри понял, было непросто. Алиса заскрипела зубами, пытаясь найти слова, чтобы объяснить: для нее, Алисы, сражаться во имя защиты Мира людей и во имя защиты Кирито одинаково важно.
В то же время страстная речь ученика ее несколько удивила.
Он явно изменился с тех времен, когда, еще в Центральном соборе, получал от Алисы наставления по части мастерства владения мечом. Тогда, словно преклоняясь перед Алисой, он не смел огрызаться, что бы она ему ни говорила.
Все люди этого мира неспособны идти против законов и приказов тех, кто выше их, – им не позволяет печать в правом глазу, установленная таинственными «богами из внешнего мира». Насколько Алиса знала, сломать эту печать сумела лишь она сама, а также ныне покойный владелец «Меча голубой розы» Юджио. Преодолеть ее власть не смогли даже обладавшая богоподобной силой первосвященник Администратор и девочка-мудрец Кардинал.
Элдри тоже должен подчиняться этой печати. И тем не менее – нельзя сказать, что он явственно перечит словам Алисы, но, во всяком случае, прежнего слепого повиновения уже нет. Он самостоятельно думает и высказывает собственное мнение.
Это изменение в нем, возможно, пробудил Кирито. И Юджио.
Двое величайших в мире бунтовщиков и в то же время гордых мечников, повстречавшись с Элдри, несомненно, внесли в его душу сильнейшее смятение.
Если подумать – живущая в Рулиде Алисина сестренка Селька тоже постоянно выражала недовольство закоснелыми законами деревни и приказами старших. И, возможно, сюда стоит добавить двух учениц, которые выбежали из здания Академии мастеров меча, когда Алиса забирала оттуда Кирито с Юджио. Совсем еще юные девушки призвали Рыцаря Единства остановиться – совершенно немыслимый поступок.
И, конечно же – сама Алиса тоже.
До того дня, когда, скрестив с Кирито мечи, она вывалилась вместе с ним из Центрального собора, Алиса не испытывала ни капли сомнения ни по поводу устройства мира, ни по поводу власти Церкви Аксиомы, ни по поводу божественности первосвященника.
Но потом они с Кирито поневоле объединили силы и заключили перемирие, чтобы выбраться из опасного положения. И пока они взбирались по стене собора, он словом, мечом и взглядом своих черных глаз не переставал потрясать душу Алисы – пока в конце концов печать в ее правом глазу не взорвалась…
Да, Кирито был подобен молоту, ударившему по наполненному гармонией лжи миру. Скрытая в его душе сила заставила мир содрогнуться, зашататься – и наконец гигантский древний гвоздь под названием «Церковь Аксиомы», вбитый в центр Мира людей, развалился на части. Однако за все это Кирито пришлось заплатить жизнью Юджио, своего близкого друга, и Кардинала, наставлявшей его девочки, а также собственной душой…
Алиса с силой сжала поддерживаемое левой рукой худое тело. И твердо посмотрела в глаза стоящему перед ней Элдри.