Аллоды
Шрифт:
Всю эту кажущуюся идиллию нарушала суета вокруг и связанное с ней напряжение, которым был пропитан воздух. Повсюду бегали милиционеры и люди без отличительных знаков, по движениям которых становилось понятно, что это не просто прохожие.
– С ума все сошли, что ли?
– ругался садовник.
– Только открыли парк, только отзвучали трубы праздничного оркестра, как набежала толпа следователей из Комитета и стала рыскать по всему парку, измерять посох статуи Незеба, что-то вынюхивать, выслеживать. А что случилось, из-за чего весь сыр-бор - не говорят. Хм, ну да ладно. Не моего ума это дело. Моя
Он выписал подзатыльник гоблину-дворнику, который аккуратно подвязав надломленный розовый куст, тут же сломал другие два за своей спиной.
– Смотри, куда наступаешь, бестолочь! Последнее доломаешь... А какой субботник был перед открытием! Красота! Весь город вышел и стройными рядами высаживал кустики. Сердце радовалось!
– и он снова треснул по голове бедного гоблина.
Мы наблюдали за этой картиной, попивая квас под навесом местной таверны. Гоблин, активно машущий метлой рядом с нами, начал мести с удвоенной скоростью, бормоча себе под нос:
– Ходят тут всякие, бумажки разбрасывают, песни поют блатные, газоны топчут. Нет, чтоб по дорожкам маршировать стройными рядами с замыкающим и размыкающим и речевки горланить... Эх! Мечта дворника, ага!
– А это что?
– завизжал садовник и гоблин с метлой подпрыгнул на месте.
– Как? Опять?!
Причину его негодования мы увидели сразу - садовник схватил огнетушитель и рванул к одному из деревьев, ветви которого занялись веселым пламенем, грозившем перекинуться на близ стоящую беседку.
– Эй, метелка, - окликнул Орел гоблина, который, замерев, глядел на борющегося с огнем начальника.
– Что это там?
– Дык элементаль же, - ответил тот, вздрогнув.
– Огненный!
– Откуда он здесь взялся?
– удивился я, вспомнив диверсию Лигийцев на "Непобедимом".
– Городское начальство порешило, ага. Прислали нам в помощь бытовых огненных элементалей. Шоб им пусто было! Хотели, как лучше, а получилось... Они вместе с мусором в первый же день сожгли три скамейки и другой ценный деревянный инвентарь, ага. Среди них туалет переносной. Даже два! А сегодня принялись за деревья. Не парк у нас скоро будет, а степь да степь кругом. И мы еще боремся за звание Парка высокой культуры! Тьфу! Глаза б мои их не видели...
– Что... что за гадость?
Гоблин с метлой стушевался и втянул голову в плечи, оглядываясь по сторонам. Видимо, он полагал, что фраза была обращена к нему, но кричавшая женщина за соседним столиком с отвращением смотрела в свою тарелку.
– Да это же ухо! Ухо гиены! В моем шашлыке! Караул! Где повар?!
На ее крик выбежал хозяин заведения и попытался успокоить, но та только заводилась еще пуще - она топала ногами, тыча пальцем в шашлык.
– Да вас до конца жизни упекут! Вот же на ценнике написано: "Нежнейшая свинина, взращенная специально для вас в экологически
Вставить слово посетительница никому не давала. Она звала милицию, которая, впрочем, не слишком спешила на ее зов.
– Сейчас мы докопаемся до истины! Я тридцать лет от звонка до звонка швеей-мотористкой отпахала! Да где же милиция? Не дозовешься ее, когда надо! Я знаю, что вы вместо свинины мясо гиен с Очистных подсовываете! А отнесу-ка я ваш шашлык на санстанцию, пусть проверят. Уж я то выведу вас, сволочей, на чистую воду!
С этими словами она вбежала из таверны, прихватив с собой шашлык.
– И даже не расплатилась, - проговорил хозяин, глядя в след скандальной клиентке и тут же выместил зло на гоблине.
– А ты чего смотришь, подметай давай!
Тот, забыв про работу, наблюдал за этой сценой, но получив причитающийся подзатыльник, снова принялся мести, обижено приговаривая:
– Когда-нибудь и мы, гоблины, тоже станем гражданами Империи, ага. Ну чем мы хуже орков и восставших? Две руки, две ноги и голова. Мы очень похожи, ага. Вот только не берут нас в Империю... На Очистные берут, квартиры красить, улицы подметать берут, а в граждане не пускают. А все почему?
– Почему?
– заинтересовался я.
– Потому что среди нас много несознательных элементов, ага. Работать не хотят, разбойничают, грабют. Слышали о гоблине по кличке Черный Властелин? Жуткий и злобный он, ага. Все гоблины его боятся. И даже некоторые имперцы. Он командует всеми плохими гоблинами в городе. Они ему носят добычу, а он ее себе забирает. И пока в мире есть такие гоблины, Империя останется для нас мачехой...
– Даже у дворников есть своя мафия, - хмыкнул Орел.
– Ну и дела!
– Нет никому до нас дела, - понурил узкие плечи гоблин и опустил метлу.
– Милиция и знать ничего не желает, не расследует... Кому это нужно - защищать народ, не имеющий прав, ага. А вдруг Черный Властелин вынашивает жуткие планы по захвату Империи?
– Ну это вряд ли, - сказал я.
– Милиции бы со своими бандюками разобраться, а уж потом браться за ваших.
– А давайте вы его убьете?
– с детской непосредственностью предложил гоблин.
– Умрет Черный Властелин, и всем-всем станет жить лучше. Особенно гоблинам, ага. А я напишу письмо в горком, что гоблины теперь хорошие. Пусть нас в граждане примут, ага.
Мне на самом деле было очень жаль этого бедного дворника, но история с Сутулым, когда я тоже хотел всего лишь избавить местных жителей от распоясавшейся шайки, была еще свежа в моей памяти. Да и вряд ли можно спасти народ, если сам он не прилагает никаких усилий к своему спасению.
В это время Лоб, которого мы ждали уже несколько часов, наконец-то зашел в таверну и направился прямиком к нам.
– Извини, братишка, как-нибудь в другой раз, - сказал я гоблину, когда Лоб плюхнулся на стул и припал к квасу прямо из бутылки, проигнорировав стоящую рядом кружку.