Alma Matrix или Служение игумена Траяна
Шрифт:
– Верно, это метла. Блестяще, господа, блестяще. Поразительно. Что ж, по всем законам драматургии вы смогли сохранить шансы на победу до самого конца, и теперь наступит момент истины. – Отец Траян светился от удовольствия. Как же ему нравились эти двое! – Готовы?
– Еще бы!
– Легко!
– Сейчас мы ее!
– Запросто.
– Предупрежу вас, – отец Траян тянул время, – предупрежу вас, что именно этой загадкой Роланд вместе со своими людьми победил в споре. Шансы на победу вы сохранили, но их не много у вас. И кстати, компьютер сошел с ума, пытаясь найти ответ на эту загадку.
– Загадывайте! – одновременно ответили парни.
– Какая разница между грузовиком с мячами для боулинга и грузовиком с дохлыми сурками?
… Гайда чистил зубы и вздыхал, Настоящий снял очки и смотрел в зеркало, почти приклеившись к нему лицом. В два ночи туалет Семинарского корпуса был пуст, и оттого просторен и гулок.
– Каков ведь, а? – пробормотал Настоящий.
– Га ни ко шово, – попытался поддержать беседу Гайда со щеткой во рту.
– Что?
– Да не то слово, говорю. Еще и объяснительные писать.
– Вот ведь, а?
– Грузовик с мячами для боулинга, а?
– Вообще.
Отец Траян возвращался в свой кабинет. Настроение у него было праздничным и, что гораздо важнее, настроение было рабочим. Скука оставила отца Траяна. Сегодня ночью он не будет спать, он будет читать «Тёмную башню» пока не взойдет солнце, а потом пойдет к ректору и скажет, что остается. Решение принято. Пока есть ради кого работать, он будет работать. Прочь хандра, у него замечательные семинаристы!
Проректор вошел в Академию, начал подниматься по лестнице, потом развернулся и подошел к застекленной будке вахтера.
– Спите?
– Нет, что вы. Не сплю.
– Знаете, какая разница между грузовиком с мячами для боулинга и грузовиком с дохлыми сурками?
– Э-э… А?
– Какая разница между грузовиком с мячами для боулинга и грузовиком с дохлыми сурками?
– Н-не знаю.
Траян обошел будку, открыл дверь, просунулся внутрь и торжественно прошептал:
– Грузовик с мячами для боулинга не разгрузить вилами!
Вахтер ошалело смотрел на проректора широко раскрыв глаза, проректор смотрел на вахтера и улыбался как ребенок.
Вахтер понял, что проректор сошел с ума.
ТУЧНОСТЬ ИГУМЕНА ТРАЯНА
Отец Траян посмотрел на свой стол и печально вздохнул. На столе лежали ключи, мобильный телефон, плитка шоколада, расческа, наперсный крест, четки, записная книжка, ручка и носовой платок. Всё это проректор вынул из карманов рясы, прежде чем залезть на весы, но не помогло – весы показывали сто семь килограммов. На один килограмм больше, чем в прошлом месяце.
Отец Траян стремительно толстел и не понимал, что стало тому причиной.
***
– Что такое, по вашему мнению, административный ресурс? – проректор сидел в кабинете и разговаривал со своим протеже, молодым помощником отцом Наумом.
– Это закрепленные уставом полномочия представителей инспекции, позволяющие им осуществлять управление вверенными их попечению духовными школами, – с готовностью отрапортовал отец Наум чеканную
Отец Траян одобрительно кивнул головой.
– И не только это отец Наум. Закрепленные не только уставом, но что еще важнее – традицией.
«Закрепленные уставом и традицией», – повторял про себя отец Наум.
Траян встал и прошелся по комнате. Голова его стремительно работала.
– Административный ресурс, отец Наум, это в широком смысле все имеющиеся в нашем распоряжении возможности влиять на жизнь студентов. Одно дело проверять комнаты и направлять на работы, другое развернуть агентурную сеть и третье – создать необходимые условия для того, чтобы студенты добровольно направляли свою силу в нужное нам русло. Это самое сложное, но это и есть верх мастерства. Канализировать, так сказать, энергию наших студентов, – отец Траян слегка кивал в такт своим мыслям. – Только работая добровольно человек приносит максимальную пользу… И они будут работать на нас добровольно… Отец Наум, вы слышали, что вечно недовольный четвертый курс хочет привнести в духовную школу элемент самоуправления?
– Простите батюшка, чего элемент? – переспросил отец Наум.
– Самоуправления. Студенческий Совет они хотят создать, чтобы влезть со своим анархизмом на административный этаж. Вы не знаете, конечно, но ходят в их среде такие идейки, и я сперва решил это дело искоренить. Но теперь мы будем их всячески поддерживать.
В следующие дни отец Траян развернул широкую деятельность: он по очереди вызывал к себе осведомителей и инструктировал их о том, какие слухи необходимо распускать и в каких разговорах участвовать. Кроме того, он резко ослабил административный гнет. Условия были созданы, тесто в скором времени должно было вскиснуть. Ждать пришлось недолго. Через две недели курсовой наставник четвертого курса семинарии передал Владыке ходатайство студентов о создании в Московских духовных школах студенческого Совета, который занимался бы организацией досуга и дополнительных занятий студентов.
– Что вы думаете по этому поводу, отец игумен, – спросил Владыка на очередном воспитательском совещании. Все присутствующие повернули свои головы в сторону проректора.
Траян посмотрел на число подписей под ходатайством, их было девяносто шесть. За четыре года ему не удалось отчислить с четвертого курса ни одного человека, хотя иногда он был очень близок. Их поступило девяносто, шесть пришло потом, но никто не был пойман на крупном проступке, никого не получилось отчислить по учебе, никто не ушел по собственному желанию. От нынешнего пятого курса осталось не больше трети. Пятым курсом Траян гордился.
– Я думаю, Владыка, что это совсем не плохая идея. Во всех крупных вузах есть подобные организации. Мы конечно не просто вуз, мы и воспитательное учреждение, но мне кажется попробовать стоит. В конце концов, Студсовет поможет нам ближе узнать собственных студентов и их нужды.
Ректор улыбнулся, уловив во фразе «ближе узнать собственных студентов» зловещие оттенки, но все-таки постановил, что Совету надлежит быть, и что каждый курс семинарии и Академии должен делегировать в Совет по три кандидатуры.