Альма
Шрифт:
— Плохо… но сути не меняет. На открытое место эта тварь выйти не должна, у нас тогда мало шансов. Задача ясна?
— Так точно!
— Выполняете.
— Вот ведь блин, — бурчал я на бегу, старательно обходя расставленные Севером мины, — и чего он вечно нас посылает? Самые крайние что ли? Бетонные блоки принести? Мы. Танк откопать? Опять мы. Ходячая артиллерия прет на позиции и нужно ее срочно уничтожить? Так Дима и Антоха же есть!
— Кончай брюзжать, — ответил мой друг, пулемет «Калашникова» в его лапищах казался игрушкой, но оно и верно, с «Кордом» особо не побегаешь — больно громоздкий, — как старый дед стал.
— Тварь вышла в район маленькой площади. От вас на час, дистанция двести метров.
Я только устало выдохнул на бегу — и так все понятно. Игнат посылает нас, как наименее опытных и наиболее бронированных. В случае чего, у них больше шансов удержать мост и дождаться нашего подхода. Его решение оправдано.
— Между вами один дом, — спустя несколько секунд бега, проинформировал снайпер, — двухэтажка прямо по курсу.
— Принял, — тихонько ответил я, открывая подсумок и извлекая из кармана изоленту.
— Тварь к вам по прежнему спиной, зависла, по ходу. А нет, лапами свой хобот чисть начала. Марафет наводит.
— Ща будет ей марафет, — пробормотал Антоха, связывая, как и я, три гранаты F1 ярко желтой изолентой, — готов?
Я кивнул, показывая свою связку.
— Бой!
Высунувшись из-за угла, мы почти синхронно бросили гранаты и тут же поспешно отпрянули обратно. Грохнуло так, что я на время полностью оглох. Из всех соседних домов напрочь повылетали стекла. Подсознательно я ожидал рева многочисленных сигнализаций, однако его не было, машин-то в городе не осталось.
— Что там у вас?! — донесся из динамиков едва слышный голос Игната.
— А?! — переспросил я, поспешно восстанавливая слух.
— Я говорю, что там у вас?!
Быстро выглянув из-за угла, я увидел здоровенную воронку и кучу мясных ошметков в хаотичном порядке разбросанных по всему двору. Зеленой слизью заляпало не только эту маленькую площадь, но еще и стены соседних домов. Особо живописный кусок внутренностей лениво сполз с фонаря и шлепнулся на детскую площадку совсем рядом с нами. Неподалеку от него, лежали останки некогда громадной туши, сейчас представлявшей собой весьма неаппетитное зрелище.
— Цель уничтожена. Потерь нет. — выразил я общее мнение.
— Тогда возвращайтесь, не задерживаться, — с облегчением вздохнул командир.
— Странно все это, — пробормотал Антоха, на пути назад, — помнишь, что танкист сказал? Твари друг на друга не нападали. Толпой шли. Как это вообще возможно, они же животные?
— А хрен его знает, — раздался в наушниках голос Ильи, — но в штаб я уже доложил.
— И что там?
— Если опустить многочисленные маты Митрова, то ничего. Аналитики работают. Либо ими кто-то управляет, и тогда у нас большие проблемы, либо это что-то типа стадного инстинкта. Знаешь, когда животные бегут от пожара, то они уже не обращают внимания на возможную добычу, там спастись поважнее будет.
— В любом случае не сахарно, — подытожил я.
Добрались обратно без приключений. Заняв позиции и неспешно позавтракав сухим пайком мы принялись ждать. Сверху припекало теплое июльское солнышко, поэтому лежать на асфальте было уже не так холодно как ночью. Разомлев, я просто грелся, наслаждаясь выдавшимися свободными минутами. В эфире стояла тишина. И я только сейчас запоздало подумал о том, что весь внутренний фон и гам задавали в основном мы, тогда как спецназовцы, расположившиеся на соседнем берегу дисциплинировано молчали. Предположив вслух, живые ли они еще там, я услышал в своем ухе тихий смешок Семенова и его благодарность за столь редкую в наше время заботу.
Время тянулось и тянулось. Изредка оживал Илья, лежавший неподалеку от Игната, и озвучивал нам новости с соседних участков. У Ремизова было все по-прежнему, то есть никак. Ни людей, ни тварей, что не могло не сказаться на его настроении. Капитан был раздражен и отделывался скупыми фразами. У Владимира же все было наоборот. Регулярные стычки с мелкими отрядами тварей, периодически пробовавшими на зуб прочность обороны северного моста. Это было странно и совершенно не стыковалось с предположением аналитиков о мозговом центре. Зачем посылать на убой мелкие отряды, когда можно просто кинуться всей толпой и просто задавить массой? Впрочем, кто его знает какой там у них разум и есть ли он вообще.
В завершение всего пришла «утешительная» новость о том, что на Дальнем Востоке и под Москвой, тоже случился прорыв, как и у нас. Однако его ждали, и зону поражения удалось быстро локализовать, не допустив тварей к деревням и прочим гражданским объектам. Зоны там были не настолько велики как наша, всего пара сотен метров в диаметре, но постараться все же пришлось. Места прорывов были окружены тройными кольцами, центральные из которых состояли исключительно из одаренных. Ученые, в экстренном порядке выдернутые из отпусков и оторванные от своих исследований, пытались спешно придумать, как бы закрыть эти дырки, в то время как бойцы держали оборону и даже пытались возводить какие-то укрепления, под прикрытием тяжёлых орудий и крупнокалиберных пулеметов. Учитывая все это, помощи мы могли уже больше не ждать. Москва высказалась по этому поводу достаточно однозначно — справляться своими силами. Что им на это ответил Митров я не знаю, но могу предположить, что многоэтажность его матерной дроби побила все рекорды.
Единственное что обнадеживало, так это то, что последняя зона, расположенная под нашим городом по-прежнему оставалась в своем обычном состоянии и не спешила превращаться в плацдарм для высадки тварей. После этого снова наступило затишье. В штабе перестраивали планы, учитывая новую реальность, ну а мы все так же держали оборону на мостах, не сдавая ни пяди.
Спустя еще пару часов ожидания, на связь вышел лично Митров, сообщив, что Альцман с Артемьевым придумали какую-то хитрую штуку, способную если и не закрыть проход совсем, то осложнить его работу, добавив туда своеобразного рода помехи — точно. Как выяснилось, работали они над этим давно, собственно, с того самого момента как узнали о существовании подобных зон и об одаренных в частности. Прототип был изготовлен два года назад, однако, на его испытание разрешения так и не дали, сославшись на слишком большие энергозатраты и ненадежность конструкции. Яростные споры и доказательства ни к чему не привели. Московское командование закрыло проект, запретив испытания под страхом трибунала, на который Альцман плевать хотел с высокой колокольни, так как в его возрасте опасаться чего-то подобного было уже смешно. Но его сумел отговорить Митров, объяснив, что если Ивану Абрамовичу уже нечего терять, то это совсем не значит, что и другим тоже хочется расставаться со своими должностями и погонами. В общем, наш гений науки вздохнул и отложил свое детище в дальний темный угол. До сегодняшнего дня.
Как только припекло, командование вспомнило о нем и даже пообещало кучу плюшек в случае удачного эксперимента. Все как обычно, короче. И вот сейчас в нашу задачу входило обеспечение безопасного прохода колонны с оборудованием к зоне прорыва пространства, а также ее защита во время монтажа и прокладки новейшего сверхпроводящего кабеля к местной АЭС, так как обычных источников энергии тут будет явно недостаточно.
Услышав все это по громкой связи, любезно включенной Ильей, я только покрутил пальцем у виска. Какая безопасность если тут такое творится? Да здесь даже танки не помогли, что уж говорить о колонне грузовиков, охраняемой горсткой пусть и одаренных, но все же пехотинцев, в определенном понимании этого слова. Пусть даже мы доберемся до места назначения, но кто нам даст там спокойно работать? Глупость и авантюра чистейшей воды! Но все оказалось не так плохо, как могло показаться на первый взгляд.