Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Н.С. Лескова. 190 лет со дня рождения. Часть 1
Шрифт:
Решив заглянуть внутрь, я увидела нечто невообразимое, творившееся там. Внутри здание напоминало кузницу и было забито голыми по пояс мужчинами. Не берусь назвать их точное количество. Все они повторяли одно и то же, перемещаясь по помещению и поднимая голову и руки, словно в молитве. Всё это походило на весьма специфический ритуал, понятный и имеющий смысл только для собравшихся. Внезапно я увидела ту, кого искала совсем недавно. Она стояла в самом сердце этого балагана, совершенно спокойная и… выжидающая? Мне захотелось стремительно вломиться туда, быстро схватить малышку и бежать от этого всего подальше.
Я уже строила план по осуществлению задуманного, как сзади кто-то грубо втолкнул меня внутрь. Потеряв от неожиданности равновесие, я, при падении сильно ударившись о бетонный пол, разбила губы. Кровь быстро наполнила рот, как будто давно уже ждала этого момента.
Воцарилась полная тишина. Все мужчины обратили ко мне свои взгляды, которые были совершенно пусты. По спине у меня пробежал холодок. На меня смотрело огромное количество зомби, послушных, безропотных кукол. Тогда кто же кукловод?
– Братья! – разрезал детский голос тишину. – Эта пришлая чужачка пытается познать нашу священную тайну!
Мы не можем допустить подобное! Амдело! Вызывайте зверя! Они должны сразиться!
Каждое слово, вылетавшее из её маленького рта, было подобно удару хлыста. Девочка смотрела на меня с пожирающей ненавистью, разрывающей на куски злобой. Тем временем мужчины вновь начали читать своё неведомое заклинание, не сулившее лично мне ничего хорошего.
Это был какой-то невероятный кошмар, который нельзя остановить. Меня колотило от ужаса, колени предательски подкашивались. Нужно было срочно сматываться оттуда, но это не представлялось возможным даже в самых оптимистичных мыслях. От безысходности я сорвалась на крик. Я поняла всё. Это была отличная ловушка. Капкан захлопнулся, лязгнув своими беспощадными стальными зубами. Это конец.
– Убегай! Быстрее! – раздался вдруг до боли знакомый голос.
Это был мой отец. Он буквально выбросил меня наружу из сарая, ласково улыбнувшись на прощанье, как бы говоря, что всё будет хорошо, он занял моё место в этой безумной оргии. Круг вокруг него всё больше сужался из-за стекавшихся людей, которые желали лицезреть линчевание. Охваченная отчаяньем, я было попыталась войти обратно, но будто невидимая сила удержала меня, и внутри прошептал голос: «Ты должна уходить, пока не появился зверь. Он в любом случае уже не выйдет оттуда. Не подведи его. Не дай его жертве стать напрасной».
Я неслась очертя голову неведомо куда. Слёзы бессилия застилали мне глаза, сердце наполнялось невыносимой болью, которая сжимала его стальными прутьями, затрудняя дыхание. Папа, папочка! Я больше не увижу тебя, милый, любимый, дорогой. Не услышу больше твой смех и голос, ободряющий меня и поддерживающий в трудную минуту. Он пожертвовал собой ради меня, а что теперь делать мне? Куда бежать? Кого просить о помощи?
Я пулей влетела в храм, не обращая внимания ровным счётом ни на что, в том числе и на крики о том, что он закрыт. Это была моя последняя надежда, моё спасение. Я бежала по земле, по воде, не замечая даже безжалостного уничтожения цветов, вызвавших у меня когда-то такое восхищение. Казалось, с того момента прошло уже не одно столетие, хотя это было только вчера.
Теперь лестница. Надо было во что бы то ни стало добраться до верха к воротам. Силы уже покинули меня, но я упорно ползла, разбивая руки и колени в кровь, стирая их до мяса. Я буквально заставляла своё тело тащиться вверх, падая, сильно ударяясь о ступени лицом и всем, чем только можно. Поднимаясь и снова падая, я упорно карабкалась к воротам.
Добравшись, я больше не могла сдерживаться. Сидя на коленях, истекая кровью, – но горе притупляло чувство боли, которое в иной ситуации, скорее всего, было бы невозможным, – я сотрясалась от рыданий, рвавших мою душу на части…
«О великая Олайо! Помоги мне! Услышь мою просьбу! Внемли моим молитвам! Мне некуда больше идти и некого больше просить! Я прошу тебя спасти это место! Здесь не должно быть всего этого! Помоги! Очисть его! Спаси жителей, о Покровительница! И, заклинаю тебя, помоги моему отцу найти путь в лучший мир. Я умоляю тебя, о Олайо!» – кричала я в исступлении, отчаянно рыдая и вложив в свою молитву всю душу, всю ту боль, которую я испытывала.
Конец ознакомительного фрагмента.