Алмаз Времени. Том I. Скитания
Шрифт:
В своей жизни он терпел много боли, разной, острой и тупой, обычно перенося все испытания с крепко сжатыми зубами. Но теперь он едва не закричал, не от мучительного жара, обжегшего голову – от изумления, от колоссального потрясения. Этот рыжий сопляк все-таки достал его.
«Да на кого ты работаешь? Чей ты наемник?» – только и подумал со злостью Сварт, пошатнувшись и едва не налетев на саблю одного из Морских Стражей. Над ухом просвистело несколько пуль, берег усыпали тела пиратов. Выстрелы гулко отозвались в ушах, как удары штормовых волн о рифы.
На прощанье Сварт наугад ткнул
Брызнула кровь, раздался предсмертный хрип, но не того, кого хотелось бы. Хотя это отвлекло Маиму: он, как и полагается всем паршивым доморощенным героям, кинулся к умирающему в тщетной попытке зажать рану.
И только это спасло от преследования, потому что следующий удар маленькой сабельки почти наверняка оказался бы для Сварта последним. Но он уже потерпел поражение. Его, матерого пирата, уничтожил рыжий мальчика с «даром асуров».
– Капитан! – крикнул еще раз Облезлый Сэм, но уже откуда-то издалека.
Сварта втащили в лодку. И все поглотила тьма. Но не полное забытье: в этой тьме зародилось нечто новое, невообразимое и страшное, точно раскроенный череп открыл прямой канал для связи с другими мирами, наподобие жуткого телеграфа.
С того дня Сварт начал слышать в голове отчетливый голос, который шептал и шептал, изводя бессонницей долгими сырыми ночами в каюте потрепанного корабля. Сварт вздрагивал в полубреду, хватался за клинки, поначалу не помня, что его так терзает.
Вскоре он начал различать слова, которые складывались в предложения, короткие реплики и целые посулы: «Я знаю, как все исправить. Я помогу тебе. Ты достоин большего, большего – всего мира. Только достань мне Алмаз Времени. И весь мир станет твоим, весь мир зайдется криком смерти. И Маиму будет первым, ты умоешься его кровью. Мой ключ к свободе. Ты слышишь меня, Сварт? Слышишь?»
Глава 2.
– Еще один испорченный свиток… Капитан Сварт Иренг. Его «работа». Снова этот пират?
Древний дракон зимы застыл на вершине Большого Дерева. И хотя длился не его месяц бодрствования, он листал свитки судеб. Чувство неразгаданной угрозы укололо под сердцем и заставило внезапно очнуться от крепкого сна. Но пока все вокруг дышало покоем. Мягко шелестела свежая листва. Над Деревом сияло летнее небо, клубились легкие облака, а внизу расстилался необъятный мир со всеми скорбями и радостями. За ним-то и наблюдали хранители свитков.
Вытянутую узкую морду дракона скрывала тень пышного оперения, которое белой короной обрамляло сизые рога, поросшие мхом. За многие века духи-хранители Дерева, неизменной оси мироздания, почти слились с ним. Не осталось различий, где заканчивалась
Некоторые истории обрывались, не находя завершения. Многие заканчивались спокойно, плавно и казались безыдейными, скучными. Но каждая несла неповторимые черты, особенно для хранителя.
Двенадцать драконов с начала времен следили за созданиями, что населяли благословенный Мир Большого Дерева. Свитки ткались из нитей жизни и сами записывали деяния людей, магов, джиннов – всех, кто обладал разумом, чтобы выбирать свою судьбу.
– Какой же из них? Что не так? – устало вздыхал дракон зимы, и из узких ноздрей вырывался морозный иней. – Неужели снова…
Он был очень стар, хотя серебристое оперение змеевидного тела скрывало любые морщины. Только глубокие шрамы, перепахавшие скулы и вытянутый нос, напоминали об участии во многих битвах с асурами. Он не желал новых сражений ни для себя, ни для собратьев.
Посланники тьмы исстари стремились заполучить и исказить свитки, вписать свою злую волю, искалечить умы миллионов. Асуры питались бурлящими страстями метущихся душ – болью, отчаянием, страхом и гневом. За ними во все миры следовал хаос. Хранители Дерева сражались за порядок, чтобы не начиналось войн во имя чужой жажды разрушения.
Но он, древний дракон, ставший живой легендой, ушел на покой с израненными телом и душой. Битвы и поиски преступных асуров, проникших в их мир, ложились на остальных одиннадцать хранителей. Он лишь следил за свитками во второй месяц зимы. И с каждым годом все больше убеждался, что люди и джинны не нуждаются в присмотре, даже тяготятся им.
С развитием технологий их сердца все охотнее открывались для ядовитых «подарков асуров». Страсть к опасным знаниям и быстрому процветанию – отрава для души. Возможно, и теперь кто-то тянулся к дару асуров, таящемуся в глубинах моря, к источнику магии и непредсказуемой силы. Какой-нибудь жадный пират, бороздящий океаны на быстром паровом корабле.
Или же старый дракон просто увидел дурной сон. Постепенно предчувствие обрастало сомнениями, как днище лодки – ракушками.
Хранитель листал свитки, перебирая длинными когтистыми пальцами невесомые полупрозрачные полотна, созданные из светящихся линий. Порой он всецело погружался в чтение, то оглушительно смеясь, то горестно качая головой, то раздраженно вздыхая, когда обнаруживал, что повествование обрывается на самом интересном моменте.
Да, интересном… Кто-то умер – этим завершались все свитки и растворялись, превращаясь в листву Большого Дерева, общую память мира. Кто-то со своими мечтами, стремлениями, замыслами. Неизбежный конец.
Но некоторые свитки выглядели испорченными, разорванными. По ним проходили уродливые борозды и кровавые полосы. Они принадлежали созданиям, что не успели пройти свой земной путь. Их судьбу оборвала безвременная гибель.
– Капитан Сварт Иренг по прозвищу Две Красные Руки… Что же ты за существо такое? – покачивал головой дракон, просматривая парящие возле ветвей стеллажи свитков.