Алмаз. Книга первая
Шрифт:
— Нравится, — призналась, — очень нравится. — И тут же добавила, чтобы она не решила, что я влюблена без памяти: — Но мы такие разные.
— Да, отличается его жизнь от твоей, — рассуждала она, — и что из этого? Зачем делить людей на категории?
Теперь я злодей в этой истории?
— Это все несерьезно, — находила я все новые оправдания.
— В двадцать лет серьезно и не бывает, — делилась мама своей жизненной мудростью. — Редкость сразу найти того, с кем будешь счастлив и проведешь всю жизнь. К тому же с твоим отцом у меня тоже не было ничего общего, — упоминание папы
— Это папа-то? — удивилась я.
— Да, — подтвердила она, — твой добродушный и заботливый отец был в юности сорванцом.
— И как же ты разглядела его? — стало любопытно, каким образом пересеклись пути «домашней девочка» и «грозы района».
— Это все он, — «обвинила» во всем отца. — Первым подошел познакомиться, потом стал ухаживать, и я влюбилась. — Она замолчала, видимо предаваясь воспоминаниям, а потом заключила: — Так что не суди людей так сразу.
Я и не судила, только пыталась разобраться. Настойчивость Кости настораживала. Вдруг все это игра? Желание привнести что-то новое в свою пресыщенную жизнь?
— А если он разобьет мне сердце? — озвучила свой самый большой страх.
Мама тяжело вздохнула, раздумывая, сказать ли мне, что думала на самом деле.
— Если это действительно любовь, — небольшая заминка и выдох, — то непременно разобьет.
От ее слов стало грустно. Она была наглядным примером того, как от любви разбивается сердца.
— Как по мне, желать такое дочери, мягко говоря, негуманно, — разбавила я молчание веселым замечанием.
В трубке зазвенел такой любимый и родной смех. Правда, теперь он звучал не так, как прежде. Из него ушла прежняя безмятежность, и я боялась, что больше она не вернется.
Режущий уши свист заставил отодвинуть телефон в сторону. Мама тревожно затараторила что-то про чайник, и что она про него совсем забыла, и, не дай бог, пожар. Мне пришлось отпустить ее сражаться со свистящим монстром.
Без родных я всегда ощущала себя одинокой. Сейчас моей семьей была Аня. Из соседки она давно превратилась в подругу. Я наблюдала, как она смотрит телевизор, сидя на диване, и громко хрустит попкорном из большой миски у себя на коленях. Спрашивается, зачем торчать перед теликом, когда у тебя столько возможностей? С папиными деньгами она могла бы весь мир объехать или поступить учиться в лучшие учебные заведения, но она не желала покидать насиженные места и поступила в местный институт. Только иногда мне казалось, что ходила она туда от скуки, чтобы развлечься и поболтать с одногруппниками.
— Ритка! Костю показывают! — позвала она, уставившись на экран, как зачарованная.
Намеревалась проигнорировать ее и заняться чем-нибудь полезным, например, помыть посуду, но любопытство взяло верх. Мне стало интересно, как Костя ведет себя с другими, какой у него образ в шоу-бизнесе. Фальшивка он или настоящий?
Не привлекая внимание Ани, я села на подлокотник дивана. Это было типичное шоу по одному из музыкальных каналов. Ведущий что-то без конца говорил, при этом успевал выдавать остроты и засыпать гостей вопросами. Костя выглядел уставшим и рассеяно бросал ответные реплики.
Аня перестала жевать и уставилась на меня.
— Вот что ты делаешь с парнем? — в голосе соседки услышала осуждение. — И не жалко?
— Сам виноват, — повела себя не лучше обиженного ребенка. Для удобства сползла с подлокотника на диванную подушку и вернулась к просмотру ток-шоу.
Костя в очередной раз пропустил вопрос, задумавшись, и ведущего, лощеного мужчину многим старше его, это начинало раздражать — своей вялостью музыкант мог запороть ему передачу.
— Константин, не могу не отметить, что с последней нашей встречи Вы сильно изменились: неразговорчивы и витаете в облаках, — ведущий искусно изображал тревогу за музыканта.
— Напряженный график работы, — отшутился Костя.
— Не юлите, на лицо все признаки влюбленности, — подзадоривал мужчина зрительный зал. — Признавайтесь, кто украл ваше сердце.
Сидящие рядом парни из группы согласно закивали, подтверждая его слова, и дружески похлопывали друга по плечу.
— Ну, так расскажете? — сверлил ведущий взглядом Костю, предчувствую небывалый взлет рейтинга. — Нам же интересно, — обратился к зрительному залу. — Правда же? — и народ радостно заголосил.
— Никаких подробностей рассказывать не буду, — выдохнув, сдался Костя, — но от совета не откажусь.
— Хорошо, — согласился тот. — Устроим опрос среди зрителей в зале, — посмотрел в камеру, — и телезрителей. Звоните по номеру, указанному внизу экрана, если у вас найдется совет для нашего героя, или просто делитесь своим мнением, — снова повернулся к Косте. — Что вас беспокоит? — заговорил не хуже заправского психиатра.
— Предположим, есть девушка, — начал рассказывать Костя, — непреступная. Она вам нравится, но вы никак не можете найти к ней подход. Что бы ни делали, все мимо, или даже вы ненароком выводите ее из себя и сами рушите все едва налаженные мосты к ней.
— Это он про тебя! — невнятно произнесла Аня, активно набивая рот попкорном. — Ну точно про тебя!
Я до последнего надеялась, что она ошибается, и Костя просто не мог на всю страну обсуждать наши отношения. Хотя какие, к черту, отношения?! Он просто валяет дурака, а я позволяю ему это делать. Идиотка!
— Не верю! — рассмеялся дурацкий ведущий. Он начинал раздражать своей не сходящей с лица улыбкой. Создавалось ощущение, что он так и спит. — Не верю, что для кумиров миллионов нет недоступных женщин. Неужели ваша популярность не сыграла вам на руку?
Костя ни чуть не смутился тем, что его практически назвали Казановой, и все девушки страны вожделеют его.
— В том и дело, что на этот раз она обернулась против меня, — продолжал откровенничать, а меня злить все больше и больше. — Эта девушка вообще необычная, — на лице парня появилась мечтательная улыбка, — считает, что у меня культ.
Я подскочила с дивана, как ошпаренная. Теперь не осталось сомнений, что он говорит обо мне.
— Ты и правда ему такое выдала? — улыбалась Аня, как ненормальная. — Ну ты даешь!