Алмазная вышивка
Шрифт:
– Дорого, конечно, но…
– Да пусть. Пусть … мне надо ехать прямо сейчас. Ой, у меня паспорт в магазине. Сейчас сбегаю, заодно Макса предупрежу, что в ближайшее время ему придётся поработать без выходных. Спасибо, Оль. Я побежала.
– Как приедешь, сразу звони. Может помощь нужна или что-то ещё, лекарства, деньги, врачи. Что угодно!
– Да, да, обязательно позвоню. Спасибо.
Таня схватила сумку, быстро скидала в неё какие-то вещи, почти не думая, автоматически, и побежала в свой магазин. Макс был уже на рабочем месте.
– Татьяна Александровна? – удивился он. – Что с вами?
Таня, не отвечая,
– Где-то пожар? Или за вами гонится полиция, и вам нужно срочно покинуть страну и сбежать в Мексику?
Таня плюхнулась на стул:
– Почему в Мексику?
– Не знаю. В американских фильмах туда всё время сбегают преступники.
– Это потому что США граничат с Мексикой, – устало сказала Таня, из неё как будто разом ушла вся энергия. – Я уезжаю не так далеко. Всего лишь в соседний город. Не знаю насколько по времени. На неделю минимум. Понадобится выходной, бери. Просто закрывай магазин и всё.
– А что случилось-то? – испуганно спросил Макс. – Кто-то умер, да? Вам помощь нужна?
– Типун тебе на язык, – рассердилась Таня. – У мамы инсульт. Мне нужно к ней.
– Оо, – протянул Максим. – Вас кто-то отвезёт? Вы на чём поедете?
– На такси я поеду, некому меня везти, – Таня достала паспорт из ящика стола. – Сейчас вызову.
– А почему ваш парень вас не отвезёт? Он должен быть рядом в такую минуту. Извините, но на вас лица нет. Это как-то неправильно, что вы одна поедете, пусть и на такси.
– Максим, – Таня сощурила глаза и рассержено посмотрела на своего работника. – Нет у меня никакого парня, и вообще это не твоё дело.
– Как это нет… – начал было Макс, но вовремя остановился.
– Я вас отвезу!
– У тебя есть машина? – удивилась Таня. – Тебе восемнадцать, и ты бедный студент на подработке!
– Ну родители подарили, – нехотя ответил Макс. – Многим ребятам первую машину покупают родители. Что в этом такого?
– Да ничего. Но ты должен быть в магазине. Я лучше на такси.
– Нет. Вы сказали, что, когда мне нужен будет выходной, я могу просто закрыть магазин, мне нужен выходной сегодня.
Таня улыбнулась:
– А ты умён, или хитёр… не решила пока.
– Поехали. Вы торопитесь, – напомнил Макс.
Машина у её продавца оказалось марки «Ауди». Таня не слишком разбиралась в авто, но знала, что «Ауди» автомобиль явно не из дешёвых. Зачем парню, родители которого могут позволить купить ему «Ауди» подработка в её магазине?
– Мой отец считает, что я должен сам пробиваться в жизни, – понял Макс невысказанный вопрос. – Я в принципе с ним согласен. Родители оплачивают мою учёбу, этого достаточно. И моя семья не богата. Машину мне купили не новую, друг отца занимается перепродажей машин, она обошлась нашей семье относительно дёшево.
– Не богатая… Но и не средний класс? – тихо спросила Таня.
Макс сделал вид, что не услышал вопроса. А, может быть, и в самом деле не услышал. Переспрашивать Таня не стала. Макс включил музыку, Таня молчала. Макс сначала пытался поговорить, спрашивал Таню о её семье, о маме, но, видя, что Таня отвечает неохотно в конце концов замолчал. Два часа пути они проехали почти не разговаривая.
Когда наконец-то они приехали, Таня уже вся извелась, она выскочила из машины, на ходу бросила Максу: «спасибо
Через полчаса Таня уже была в больнице и разговаривала с врачом.
– Не инсульт? Слава Богу! – Таня от облегчения опустилась на стул, хотя врач не предлагал ей сесть. Он вообще показался Тане строгим и даже злым.
– Предварительный диагноз – гипертонический криз. Вы знаете, что это такое или вам объяснить? – Тане показалось, что врач спросил язвительно, поэтому она кивнула, что знает. Она и правда знала, но так сказать, в общем.
– Ваша мама сказала, что не принимает таблеток, хотя врач ей их прописал. Вы могли бы и проследить, чтобы она их принимала. Сначала не следите за здоровьем родителей, а потом приходите и ревёте у меня в кабинете, – раздражённо сказал врач.
– Я в другом городе живу, – пролепетала, оправдываясь, Таня. – Я не могу следить. И мама нестарая. Она не жаловалась на давление. Я не знала.
– Не знала… – повторил врач. – А надо было бы знать, вам не кажется?
– Не разговаривайте со мной так! – рассердилась Таня. – Да. Я виновата, что не спросила у мамы про давление. Но она взрослый человек, и сама вполне могла знать, что если ей прописали таблетки, то их нужно пить. Она ещё молодая и не в маразме, чтобы я за ней следила.
Тане внезапно в голову пришла мысль, что мама специально не пила таблетки, чтобы с ней произошло что-то подобное, и Таня наконец забрала её жить в свой город. Таня застыдилась этих мыслей, но, зная свою маму, почти уверена была, что так оно и есть на самом деле.
– Когда я смогу её навестить? – спросила Таня.
– Вечером в приёмные часы. Расписание можете посмотреть на гардеробной, – всё ещё сердито сказал врач. – Давление мы ей снизили. Понаблюдаем пару дней, сделаем все анализы. Но следить за тем, что мама принимает таблетки вам теперь всё-таки придётся. Если, конечно, вам нужна мама.
Таня вышла из кабинета врача и уже хотела хлопнуть дверью, как взгляд её упал на табличку с именем доктора. Иванов Евгений Петрович.
Таня снова залетела в кабинет.
– Женя? Ты меня не узнал? Я Таня Носова. Я тебя тоже, прости, не узнала. Но ты с бородой и вообще… другой.
– Я узнал, – строго сказал бывший одноклассник. – Иди, Носова. У меня без тебя работы много.
Таня вышла. Неужели он до сих пор на неё злится? Ну да, она, конечно, его обидела тогда. Давно, в девятом классе ещё. Ей только-только стало легче, её мысли снова подчинялись ей. Как вдруг отличник класса, «ботаник» Женька Иванов проявил к ней симпатию. Да не просто проявил, намёками, вниманием, лёгким флиртом. Честно и откровенно Женя сказал ей, когда она шла домой из школы: «Таня, ты мне очень нравишься, давай встречаться». Таня растерялась. Тогда она ничего не ответила парню, промычав что-то маловразумительное. Она не спала всю ночь, ей стало казаться, что к ней возвращается её болезнь, мысли в голове путались и бились друг о друга. Таня поняла, что сильное душевное волнение может плохо сказаться на её психике, поэтому ей нельзя встречаться с мальчиками и влюбляться, ведь влюблённость – это всегда волнение. Весь следующий день Женя молчал, только смотрел на неё вопросительно и как-то жалостливо. А после уроков подошёл к ней и спросил: «Я тебе не нравлюсь, да? Совсем-совсем?» И тут Таня, нервничавшая всю ночь и весь день, закричала:
Конец ознакомительного фрагмента.