Алмазное сердце
Шрифт:
— Простите еще раз, дэй Джед, — сказал Унго, когда я уже отступила в сторону своего окна. — Я лишь хотел напомнить об особенном положении дэйни Лисанны в вашем обществе.
— Спасибо. Тебе это удалось.
Странно и страшно было слышать Джеда таким — растерянным, потерянным…
Но в следующий миг стало еще страшнее: скрипнула, открываясь, дверь их комнаты, и тело сковал мороз, как всегда бывает при близости чужой и сильной волшбы. Стук, грохот, тяжелые шаги. И та же леденящая магия.
— Все, что ли? — послышался незнакомый сиплый голос.
— Да вроде бы все, — донесся до меня еще один, грубый, раскатистый. — Он так сказал: черномазый, волк и девка. Вот они, миленькие. А больше и быть никого не должно.
— А отчего служка сказал, что они две комнаты взяли и хавки на пятерых затребовали? — просипел первый.
— Кто ж их знает? Может, волчара жрет за троих?
Я стояла ни жива ни мертва, прилипнув к стене и в ужасе зажмурившись. Только бы чужаки не выглянули в окно!
— А комната? — снова первый. — На кой им две, когда в одной места полно?
— Дык благородные: мужики отдельно, девка отдельно.
— Проверь все же.
Шаги, скрип двери. Спустя какое-то время снова скрип, уже тише, со стороны моей комнаты. Незнакомец пробыл там долго, чем-то шуршал, кажется, двигал мебель.
— Пусто, — вернулся он. — Одежа девкина лежит — и все. Бумаг никаких.
— Здесь гляди, и уходим.
Стук сердца отдавался в ушах, и я почти не слышала происходящего внутри. Догадывалась, что они обшаривают комнату, роются в привезенных Унго вещах.
— Вот, писульки какие-то. Все, что есть. А там деньги еще. Немало. Брать? За это не говорено.
— Бери. На кой они мертвецам?
— Живые ж пока.
— Так то пока… Грузи давай.
От страха почти теряя сознание, я помнила лишь то, что должна держаться и молчать, молчать и держаться.
Звук волокущихся по полу тел, какой-то стук, лязг. Шаги, хлопанье дверью…
Вернуться в комнату? В свою? Джеда? А если там кто-то остался?
Вновь заскрипела дверь, и сердце сжалось…
— Великие предки, что здесь… Джед? Где…
— Рик, — прошептала я.
Слишком тихо, чтобы меня услышали.
Опять дверь захлопнулась, потом открылась, но уже другая — в моей комнате — резко, без стука.
— Лисанна! Мун Семихвостая, что здесь творится?
— Рик! — Писк, но уже не шепот. — Рик, помоги!
Сама я не сдвинулась бы уже ни на шаг: ноги намертво приросли к карнизу, а вспотевшая спина прилипла к стене.
— Рик…
Каким-то чудом волк меня услышал. Выглянул в окно, и я даже в темноте разглядела, как вытянулось от удивления его лицо.
— Сана? Как ты тут оказалась?
— Я… Я… Помоги мне, пожалуйста.
В следующие несколько минут я не способна была ничего объяснить, только плакала. А Ричард терпеливо ждал, пока я успокоюсь.
— Так что все-таки произошло? — спросил он, когда рыдания перешли в редкие всхлипывания. — Где все?
— Их забрали… — выдавила я, рукавом размазывая по лицу слезы. — Какие-то люди, я не видела. Оглушили магией… Сильное заклинание. Меня тоже чуть-чуть зацепило… Куда-то унесли…
— Всех троих? — переспросил волк недоверчиво. — Невозможно. Я был внизу, заметил бы. Правда, два каких-то оборванца тащили по лестнице небольшой сундучок, но, судя по всему, не слишком тяжелый — несли его без труда. Верно, кто-то из постояльцев выезжал…
— Куда они его понесли? — спросила я, сглотнув.
— Сундук? В карету. Стояла у входа. Но на кой нам… В смысле к чему нам говорить о том сундуке, когда непонятно, куда подевались Джед, Яра и… этот…
— Унго, — вздохнула я. — Думаю, в том сундуке они и были. Все.
Рик поглядел на меня с тревогой: очевидно, подумал, что я лишилась рассудка.
— Нам рассказывали о подобных вещах, — пояснила я свою догадку, борясь с готовыми вновь политься слезами. — Искажение всех законов природы, нарушение понятий размера, массы и других пространственных величин. Говорят, раньше подобные чары часто использовались, даже в быту…
— Но уже лет триста как их секрет потерян, — закончил за меня волк. — Виери Ула — образованная женщина, и у нее немало книг, которые я тоже читал, дэйни Лисанна. Но все это почти уже сказки. Может быть, подобные сундучки еще остались где-нибудь в королевской сокровищнице, один или два, но я не думаю, что ее величество стала бы одалживать столь ценные предметы какому-то отребью.
— А Менно?
— Что?
— Дэю Людвигу Менно одолжила бы?
Определенно имя этого человека производило впечатление. Скептическая улыбка и легкомысленные подозрения в том, что с ним разыгрывают какую-то шутку, враз слетели с лица унери, и в глубоких черных глазах промелькнул настоящий испуг.
— Великие предки, — прошептал он. — Во что вы с Джедом вляпались? И… я?
— О тебе никто не знает, — проговорила я, отвернувшись. — Можешь уйти прямо сейчас, и… — Голос все-таки дрогнул. — И ничего с тобой не случится…
— Думайте, что говорите, дэйни! — вспыхнул шаман. — Сын Энрике Энсоре не бросает в беде друзей и никогда не бежит от опасности… только от ревнивых женщин и их разъяренных отцов… иногда… Короче, рассказывай. Но лучше бы нам поговорить в другом месте.
— Думаешь, они вернутся? — задрожала я.
— Думаю, что сейчас принесут ужин — принесут же его, в конце концов? — а мы с тобой, судя по разгрому в нашей комнате, остались без денег. Чем будем расплачиваться?
Рик сгреб в сумки все, что не унесли похитители, сунул под мышку бубен — бесценный подарок виери, и мы, стараясь не привлекать к себе внимания, покинули шумный трактир.