Алмазные псы
Шрифт:
– Куда идет этот малыш?
– На следующую стадию развития.
Клавэйн подумал, позволят ли ему увидеть, как ребенок переходит на новую ступень. Вряд ли, решил он, если не существует программы ускоренного обучения максимального количества детей.
Пока он раздумывал об этом, Галиана провела его в другую часть детской. Хотя эта комната была меньше по размеру и с убранством построже, все же здесь было больше красок, чем в любом другом месте Гнезда, где он побывал до зеленой комнаты. Стены украшены тесно переплетающимися мозаичными орнаментами, среди них кишат движущиеся изображения и быстро мелькающий текст. Клавэйн заметил стадо зебр, скачущих через
– Машины еще не внутри их мозга, но скоро проникнут туда. Когда это произойдет?
– Скоро, очень скоро.
– Ты спешишь, верно? Пытаешься сделать сочленителями как можно больше детей. Что у тебя на уме?
– Кое-что… произошло, вот и все. Ты прибыл или вовремя, или очень некстати, это зависит от вашей точки зрения.
И прежде чем он успел спросить, что это значит, Галиана добавила:
– Клавэйн, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился.
– С кем?
– Этот человек очень дорог нам.
Она провела его через ряд дверей, защищенных от детей, и наконец они оказались в маленькой круглой комнате. Стены были серыми, с прожилками; комната выглядела спокойной по сравнению с тем, что ему довелось увидеть только что. В центре комнаты на полу, скрестив ноги, сидел ребенок. Клавэйн оценил возраст девочки в десять стандартных лет, может быть, чуть больше. Но она словно не заметила появления Клавэйна – взрослый человек, даже нормальный ребенок проявил бы какую-то реакцию. Она просто продолжала делать то, то делала, когда они вошли, словно их и не было вовсе. Чем она занималась – было неясно. Она медленно, сосредоточенно двигала руками перед собой, как будто играла на голографическом клавесине или вела призрачный кукольный спектакль. Время от времени девочка поворачивалась в другую сторону и продолжала выполнять те же движения.
– Ее зовут Фелка, – сказала Галиана.
– Здравствуй, Фелка… – Он подождал, но ответа не было. – Вижу, с ней что-то не в порядке.
– Это одна из тех умственно неполноценных детей. Фелка развивалась с машинами в голове. Как раз после ее рождения мы поняли свою ошибку.
Что-то во внешности Фелки встревожило Клавэйна. Возможно, то, что она продолжала свое занятие, которому, видимо, придавала величайшее значение, но которое явно не имело никакого смысла для разумного человека.
– Кажется, она нас не замечает.
– Она сильно отличается от всех нас, – пояснила Галиана. – Ее не интересуют другие человеческие существа. У нее агнозия на лица – не может отличить одного человека от другого. Мы все кажемся ей одинаковыми. Вы можете представить себе нечто более странное?
Он попытался, но безуспешно. Жизнь, с точки зрения Фелки, была, наверное, каким-то кошмаром – ее окружали одинаковые клоны, чью внутреннюю жизнь она не могла постичь. Неудивительно, что она так увлеклась своей игрой.
– А почему эта девочка так важна для вас? – спросил Клавэйн, не слишком желая получить ответ.
– Она спасает нас от гибели.
Разумеется, он спросил Галиану, что она имеет в виду. Но в ответ услышал лишь, что он еще не готов понять ответ.
– А что именно требуется от меня для того, чтобы понять?
– Простая процедура.
О да, это-то он понял сразу. Нужно всего лишь согласиться на установку нескольких имплантатов в определенные части мозга и тогда он постигнет истину. Вежливо, изо всех сил стараясь скрыть неприязнь, Клавэйн отказался. К счастью, Галиана не настаивала, так как наступило время встречи, которую ему обещали и ради которой он прибыл на Марс.
Он наблюдал, как группа обитателей Гнезда цепочкой входит в конференц-зал. Галиана была их лидером постольку, поскольку она основала здесь лабораторию, в которой начался эксперимент, и ей оказывали уважение как старшей. Она также явно лучше всех подходила, чтобы представлять их интересы. Все эти люди имели специальные знания, которые нельзя было с легкостью распространить на всех членов сообщества сочленителей; это сильно отличалось от компании похожих друг на друга клонов с коллективным разумом, которая фигурировала в пропаганде Коалиции. Если Гнездо в чем-то и походило на колонию муравьев, то это была колония, в которой каждый муравей играл особую роль, предназначенную только ему. Конечно, отдельному человеку нельзя было неограниченно вверять умение, важное для Гнезда, – это была бы опасная крайность, – но тем не менее отдельные личности не полностью сливались с коллективным сознанием.
Должно быть, конференц-зал был построен в те дни, когда Гнездо было исследовательской станцией, или даже раньше, в начале двадцать второго века, когда здесь располагалось нечто вроде базы горняков. Он был слишком велик для этой непреклонной горстки сочленителей, которые собрались вокруг главного стола. На экранах вокруг стола мелькали тактические данные о наращивании ударных сил вокруг зоны строгого режима на Марсе, возможные места высадки и маршруты движения наземных войск.
– Невил Клавэйн, – представила гостя Галиана, когда все заняли свои места. – Мне жаль, что с нами нет Сандры Вой. Мы все скорбим о ней. Но, возможно, после этого ужасного несчастья мы сможем найти общий язык. Невил, прежде чем прилететь сюда, ты сообщил нам, что у вас имеется проект мирного разрешения кризиса.
– Действительно, хотелось бы его услышать, – отчетливо пробормотал один из присутствующих.
У Клавэйна пересохло в глотке. С точки зрения дипломатии он очутился среди зыбучих песков.
– Мое предложение касается Фобоса…
– Продолжай.
– Я получил там ранения, – сказал он. – Очень серьезные. Наша попытка очистить его от червей провалилась, и я потерял нескольких друзей. Поэтому у меня имеется личный счет к червям. Но я принял бы любую помощь, чтобы справиться с ними.
Прежде чем ответить, Галиана быстро оглядела соратников:
– Ты предлагаешь совместную операцию?
– Это может сработать.
– Да… – Похоже, на мгновение Галиана растерялась. – Думаю, что это может быть выходом из тупика. Мы тоже потерпели неудачу в борьбе с червями, а заграждение помешало нам попытаться еще раз. – И снова она впала в задумчивость. – Но кто получит реальную выгоду от очистки Фобоса? Мы по-прежнему будем заперты здесь.
Клавэйн наклонился вперед:
– Я думаю, что именно совместные боевые действия могут привести к ослаблению заградительных мер. Но для меня это не главное. Подумайте об угрозе со стороны червей.