Альпинист. Покорить СССР. Книга 2
Шрифт:
Мне сложно было что-то на это ответить и пока я подбирал нужные слова, к нам тихо и незаметно подошел Кайрат Айдынович.
– Товарищ Дубинин, вы все не успокоитесь?
– Я главное пытаюсь до вас донести, – обернувшись, устало ответил тот. – Восхождение слишком опасно для подростков!
– А кто сказал, что будет восхождение? – хитро прищурившись, произнес Кайрат Айдынович.
– Что вы имеет ввиду? – растерялся Дубинин. И с надеждой спросил: – Неужели вы все же отменили восхождение?
– А мы вообще не говорили, что будет восхождение.
Кайрат Айдынович откровенно издевался над нами.
– Ничего не понимаю, – прошептал Дубинин. – Тогда зачем везти всех в спецлагерь? Зачем тренировать? Зачем отрывать от школы?
– Вы, товарищ Дубинин, вполне соответствуете своей фамилии. Вам следует внимательно читать документы, которые вам дают. Вы знакомы с Постановлением Комитета по физической культуре и спорту при Совете министров СССР за номером семнадцать дробь три?
– Нет.
– Так ознакомьтесь.
Кайрат Айдынович вытащил из внутреннего кармана свернутый лист бумаги, протянул Дубинину. Тот взял документ, развернул его и принялся внимательно читать.
Я осторожно глянул из-за спины, но слов не разглядел. Увидел лишь, что написана там всего пара абзацев.
– Но это же бред! – выдохнул Дубинин, отрывая взгляд от документа. – Чистой воды бред!
– Не следите вы за своими словами, товарищ Дубинин. Опасно это, очень опасно. Какими словами важных людей обзываете. Посмотрите, кто подписал документ. Видите? Ну вот. А вы – «бред». Раньше бы за такое… в общем, по головке бы не погладили.
– Это подмена понятий!
Кайрат Айдынович скривился, принялся объяснять словно маленькому:
– Вы, товарищ Дубинин, говорили, что восхождение альпинистов с недостаточной категорией на высоту выше 6900 метров запрещено? Это верно и правильно – запрещено. Правила я знаю, и мы их неукоснительно соблюдаем. Только вот восхождения не будет. Об этом и написано в Постановлении. Будет совершен высотный марш комсомольцев. Напомните мне, пожалуйста, товарищ Дубинин, в этих ваших Правилах есть запрет на совершение маршей выше 6900 метров?
– Нет, – одними губами прошептал Дубинин. – Про марши там ни слова…
– Ну вот и отлично! А значит все, кто пройдет отбор, пойдут маршем комсомольцев на Пик Победы. И никакого нарушения Правил, о чем вы так рьяно тут нам рассказываете.
– Так ведь я же… да какая разница как это назвать? Да хоть «маршем», хоть «походом», хоть «плясками»! Суть одна. Что, маршрут от смены названия мероприятия – легче станет? Или с вершинного гребня снежные карнизы исчезнут? Лавины перестанут сходить? Или молодые организмы лучше высоту переносить станут? Вы ведь детей на верную погибель отправляете!
– Перестаньте! Прекратите! – рявкнул Кайрат Айдынович. – А не то я позову охрану, и вас живо отсюда вышвырнут!
– Да пошел ты! – сквозь зубы произнес Дубинин.
– Глупо, – ледяным тоном произнес его собеседник. – Очень глупо с вашей стороны.
Кайрат Айдынович злобно зыркнул на Дубинина и пошел прочь, оставляя нас в скорбном молчании. Направился он прямиком в дежурку, к охраннику.
– Ты понял, что они сделали? – спросил Дубинин словно бы у самого себя. – Они подменили понятия, чтобы обойти правила. Не «восхождение», а «марш». И все. И правила уже не действуют…
Из дежурки выскочил охранник. Кайрат Айдынович указал ему в нашу сторону.
– Вам нужно уходить, – сказал я Дубинину, но тот и сам понял это.
Хлопнув меня по плечу, сказал на прощанье:
– Береги себя. Я знаю, что у всех вас есть мечта покорить мир. Стремись к мечте. Но помни, что иногда лучше от мечты все же отказаться, чтобы остаться в живых. Пик Победы – особая гора… Он не прощает ошибок.
Подошел охранник, но Дубинин не дал ему даже сказать, буркнул:
– Ухожу я.
И двинул на выход.
Я проводил его взглядом, думая о сказанном. Было двоякое ощущение. С одной стороны, я был возмущен такими словесными играми. С другой стороны, меня охватила какая-то юношеская беспечность (видимо, из-за пьянящего чистого воздуха и гормонов молодого тела), и я продолжал хотеть покорить Пик Победы.
Размышления мои прервал чей-то голос.
– Герасимов ты? – спросил паренек, подойдя ко мне.
Я видел его раньше, но близко не был знаком, даже имени не помнил. И зачем ему понадобился вдруг?
– Ну я.
– Держи. Передали.
И протянул мне свернутый клочок бумаги. Я насторожено взял его, осмотрел. Простой тетрадный лист в клетку, ничего особенного.
– А кто передал? – спросил я, поднимая вновь взгляд на парня.
Но парня и след простыл.
Я огляделся. Что за игры в шпионов?
Развернул бумажку. На ней мягким женским подчерком было написано:
Предложение сходить в кино еще в силе?
И больше ничего.
Но больше ничего и не нужно было. Я все понял, и сердце мое забилось быстрей.
Леся! Она тут, в женском лагере. Это бесспорно. И она каким-то способом узнала, что я тоже прошел отбор и нахожусь здесь. Мало того, она каким-то чудом умудрилась передать мне послание.
Я вновь и вновь перечитал записку. Кино тут будет только одно – вечером привезут фильм и начнут показ. И скорее всего показ будет совместным, потому что крутить два раза на два лагеря не будут из-за продолжительности фильма – начнут в семь у нас, а значит, второй просмотр для второй группы будет не раньше девяти. А это уже нарушение режима. На это не пойдут. Значит один показ. Совместный. И значит, мы сможем встретиться с Лесей.