Алтарных дел мастер. По чужим правилам

Степанов Николай Викторович

– Выходит, король Швеции ему еще и услугу оказал?

– Как знать, – со вздохом произнес разумник. – Мои предположения пока основаны токмо на слухах и собственных домыслах.

– Зато они объясняют поведение Альбрехта.

После недолгого обсуждения друзья решили поступить самым кардинальным способом и разузнать, чем все может обернуться, если последовать совету погибшего барона.

– Нужно переговорить с Мургом, – подытожил Александр. – Он как раз завтра прибывает в Крашен.

Ларион являлся магом разума, достигшим восьмого ранга мастерства. Копаться в мозгах собеседника он умел, но тягаться с гномами даже ему было не под силу. Разумник тоже захотел поучаствовать в предстоящей беседе:

– Хотя бы определю, насколько Мург будет откровенен.

– Думаешь, я стану говорить с ним напрямую? – усмехнулся Еремеев. – Нет, мы с моим заклятым другом не настолько доверяем друг другу. Просто нынче обстоятельства сложились так, что собственный начальник для него стал опаснее меня. Надолго ли – покажет время.

Александра с разумником связывала не одна общая тайна. Ларион знал о некоторых особенностях Жучки, умеющей понимать людскую речь, видел, как в Мертвом городе некое святое место пропустило Данилу через незримый барьер, был единственным, кто принимал непосредственное участие в операции под кодовым названием «Алтарных дел мастер» и знал подпольного изготовителя алтарных камней. Этим мастером был не кто иной, как Еремеев, хотя друзья предпринимали все, чтобы навести гномов на ложный след.

– Ты собирался изготовить полсотни алтарей, – напомнил Ларион. – Думаю, стоит поторопиться.

– Сегодня закончу, – пообещал Александр.

Еремееву в этом новом мире жизнь постоянно преподносила сюрпризы, неизменным оставалось лишь одно: ему катастрофически не хватало времени. На решение неподъемных задач, разборки с целым сонмом врагов, помощь лесной и болотной братии, спасение близких и прочее, прочее, прочее…

– Ночью? А спать когда? – с осуждением покачал головой разумник.

– Я же не виноват, что в сутках всего двадцать четыре часа, – пожал плечами крашенский боярин. – Выспимся, когда все дела переделаем.

– Сам в это веришь?

– Да. И стараюсь приблизить это время. Ну куда такое годится: в каждом жителе Крашена подозревать шпиона или убийцу? Хоть бери и к лешему перебирайся.

– К нечистой силе? Это ты перегнул! – возразил Ларион.

– Уж поверь мне: иные из породы нечистой силы гораздо чище некоторых представителей людей.

– Я-то верю, но знаю, что ты уж точно не станешь скрываться.

– Твоя правда. От врагов лучше не прятаться, а самому их находить и уничтожать, чтобы не сумели добраться до наших близких.

– И тогда не придется их прятать.

– Точно. Слушай, а как можно связаться с Вязьмой? Хотелось бы узнать о Зарине и Ладе. Что-то мы не подумали о связи… Посчитали, что Творимир проводит девушек и вернется назад с новостями, а там Черкасский всех припахал. И теперь вообще непонятно, когда сотника ждать обратно?

О задержке особиста Еремеев узнал от Светозара, возглавлявшего особый отряд. Александр теоретически и сам являлся неким нештатным сотрудником этой организации, но ни его, ни Лариона к делам давно не привлекали, что вполне устраивало обоих.

– Не желаешь в Московию сгонять? – спросил разумник. – На месте бы все и выяснил.

– Шутишь? Здесь столько новых дел навалилось: бумаги от барона, алтарные камни, да и метаморф вот-вот в гости заглянуть должен. Знаешь, на кого все это перекинуть?

– Тогда отправь кого-то еще в Вязьму, – предложил Ларион. – Вон Радим совсем заскучал по жене. Помощников он вроде толковых себе подобрал, основные финансовые дыры залатал. Поспешит – так за неделю и обернется.

Еремееву идея понравилась, и уже на следующее утро повеселевший Радим в сопровождении пятерых дружинников отправился на запад.

Самому же Александру предстоял разговор с Мией. Вчера перед сном девочка многое рассказала о себе, а за завтраком он пообещал поговорить об ее отце. Беглянке сказали, что тайну ее происхождения откроет Данила.

– Имени пока не назову, – начал Еремеев, после того как они выпили по чашечке чая. – Твой отец принадлежал к дворянству и занимал высокое положение. Так что ты – барышня благородных кровей, хоть и выросла в другой среде.

– Почему же я жила среди простых людей? Он ведь даже ни разу не обмолвился, когда приезжал.

– Работа у твоего отца была опасная, врагов много, а потому… Сама понимаешь.

– Ты его хорошо знал? – спросила Мия.

– Не очень. Скажем так: встретились мы с ним не при лучших обстоятельствах. И, чего греха таить, друг другу не понравились сразу.

– Ты тоже был его врагом? – Новый вопрос девушки несколько обескуражил Александра. Вообще сегодня она держалась собранно и ничуть не походила на вчерашнего заплаканного ребенка.

– Скорее он был моим врагом, однако почему-то именно мне твой отец прислал бумаги… Может, я и ошибался в своих суждениях.

– Он был подданным шведского короля? – немного поразмыслив, снова спросила девушка.

– Ежели я честно отвечу на этот вопрос, ты сразу поймешь, чья ты дочь, – произнес Еремеев.

– Барона Альбрехта, – сама ответила девушка. – И убил его не ты, а король Швеции, – добавила она.

Александр удивился ее сообразительности и не удержался от вопроса:

– Как ты догадалась?

– Я хоть и не учила шведский, но несколько слов знаю. Те, кто охотились на моего проводника, говорили на шведском, и Дил (так звали проводника) отвечал на том же языке. Потом меня – пленницу – передали волшебнику, он также был шведом. Выходит, меня искал кто-то из подданных Карла. Ты сказал, что отец был знатным человеком, а барон Альбрехт погиб незадолго до прихода за мной Дила. Я пару раз слышала о смерти барона, похороненного с особыми почестями, в разговоре дяди с тетей, у которых жила в Бреслау. Дядя тогда еще заметил, что король пытается убедить дворянство, будто своего сподвижника убил не он.