Альтер Эго. Обретение любви
Шрифт:
— Послушай, — начал Сергей, — давай выпьем немного, тебе полегче станет, и мы поговорим тогда. Просто поговорим, больше ничего. Хочешь, я тебе свои фотографии покажу? Где я ещё танцую? Вот, возьми. — Сергей налил полный бокал и протянул Саше.
— Я не пью совсем.
— Это не крепкое, ты попробуй, не понравится — не будешь, я же не заставляю. —
Сергей отдал Саше бокал, потом налил и себе. — Ну, за нашу встречу в Питере.
Они выпили. Вино сразу согрело Сашу, и вправду стало легче, но вместе с тем волнение усилилось. Он быстро потерял контроль над собой,
— Давай попробуем ещё раз, — сказал Сергей, — просто не думай о том, что было, что мы знаем друг друга. Могли мы на улице познакомиться? Разве нет?
— Нет. Я в Питер к тебе приехал, понимаешь, к тебе. Я хотел всё рассказать, ты не поверишь, как мне стыдно было читать твои письма, особенно то, где ты сказал, что будешь ждать. Я думал, представлял тебя, как ты ждёшь. Это было невыносимо, и ты ведь не виноват, только я! Я думал о том, как это нечестно по отношению к тебе, как подло — я всё знаю, а ты ничего. А сказать правду не мог, в письме — никак. Если бы ты получил такое письмо — перестал бы со мной общаться, я знаю… и никогда больше… никогда-никогда…
— Малыш… ну не надо… — Сергей забрал у Саши бокал и поставил оба — и его, и свой — на журнальный столик у дивана, потом сел рядом с Сашей. — Не надо, прошу тебя.
Он обнял Сашу, просто обнял, ничего больше. И от этого Саша сразу успокоился. Некоторое время они сидели так и смотрели на огонь. Потом Сергей вздохнул и заговорил.
— Ты приехал и всё рассказал мне, значит, все исправил. Теперь мы не будем вспоминать ошибки. Ладно? Я всё понял. Правду говорить очень трудно, по себе знаю, а ты сказал.
— Как же, сказал! Ты из меня её вытряс, — засмеялся Саша. — А почему ты меня не побил?
— Пожалел.
— Почему?
— Сам не знаю, стоило бы, конечно, но пожалел, ты такой… — Сергей подбирал слово. Саша перестал смеяться и смотрел на губы Сергея. — …беззащитный, — тихо закончил мысль Сергей. — Всё ещё хочешь уйти?
— Нет.
— И я не хочу отпускать тебя. Это неправильно.
Из слов Сергея не понять было, что «неправильно» — отпустить Сашу или удержать. Саша предпочёл бы второе. Он не представлял, как может уйти сейчас, когда непосильный груз лжи свалился с его совести, а Сергей — вот он, рядом, близко…
— Поцелуй меня ещё раз, — попросил Саша.
— А потом? — Сергей отстранился немного и провёл большим пальцем по Сашиным губам. — Ты ведь знаешь, что я не смогу остановиться потом.
— Знаю… А разве надо?
— Было бы лучше для тебя.
— А для тебя?
— Для меня — не знаю, сейчас мне трудно думать, ты слишком близко.
— Поцелуй…
Сергей наклонился к Сашиным губам. Это было уже совсем другое прикосновение — нежное и долгое. Было страшно, так страшно и стыдно, потому что запретное! И невозможно остановиться. Саше казалось, если Сергей сейчас прекратит, то невыносимое горячее и болезненное нечто разорвет его изнутри. Сердце колотилось, Сашу выгибало, он замер, не знал, что нужно сделать в ответ, и только дрожал в руках Сергея.
— Идём в спальню, — сказал Сергей, на секунду прерывая поцелуй, —
Саша заплакал, Сергей губами стирал слезы с его щек.
— Бедный малыш, ну что ты? Всё хорошо… я же с тобой…
— Серёжа… я… не могу больше, — задыхался Саша, — не могу так…
— Я знаю… сейчас.
Пальцы Сергея быстро справились с пуговицами и прягой Сашиного ремня, теперь под руками вздрагивало и трепетало от прикосновений влажное тело. Сергей стал целовать плечи и грудь Саши и уже не видел его запрокинутого бледного лица, а только слышал короткие стоны и чувствовал под губами удары сердца.
В первый раз Сергей переживал такое: когда собственное желание не имело значения, но стремление отдать любовь другому порождало такое сильное и горячее чувство, так возбуждало, что, казалось, одного лёгкого прикосновения будет достаточно, чтобы достичь вершины. Но Сергей не думал о себе.
Этот мальчик, который сейчас был полностью в его власти, страдал и томился в стремлении к неизведанному. И Сергей медленно и осторожно подводил Сашу к той грани, где реальность теряет свои очертания.
— Расслабься и дай мне помочь тебе, — шептал Сергей, снова поднимаясь и целуя Сашу в губы.
Теперь он целовал его глубоко, с языком, а рука опускалась по Сашиной груди и животу ниже.
Пальцы крепко, но не грубо обхватили напряженную плоть и стали сжимать и двигаться вверх и к основанию. Саша громко застонал. Жаркие полураскрытые губы пытались отвечать на поцелуи Сергея, но не умели.
— Не думай ни о чём, что бы я ни делал, — повторял Сергей тихо, — нет запретного, все можно, это любовь, малыш… хочу взять тебя всего.
— Серёжа… мне плохо… голова кружится, — с трудом отвечал Саша.
— Сейчас… давай разденемся, ты и я… я помогу тебе.
Сергей хотел всем телом ощутить это, обнять Сашу обнаженным, прижаться к нему, тереться об него членом и тоже получить освобождение, но потом… Сначала он хотел губами прикоснуться к горячей плоти и чтобы Саша отдался ему в первый раз. Узнать его вкус, сделать его совсем своим, чтобы потом никогда не отпускать от себя и никому не отдавать.
Они разделись, Саша не смущался, он был за гранью, в другом измерении, Сергей сказал — нет запретного, освободил то, что Саша заталкивал в самые дальние углы сознания, заваливал камнями здравого смысла и морали, пинал и затаптывал. Его второе «я» — невинное, беззащитное — корчилось в муках и трепетало под руками Сергея.
У Саши не было сил обнять, коснуться, он лежал нагой, слабый и покорный, Сергей прижимался сам, одновременно возбуждал и облегчал страдания.
Он знал, что надо делать, оставил губы Саши и стал опускаться ниже. Целовал и ласкал языком разгоряченное тело.