Альтернативная история
Шрифт:
— Я не могу отступиться от прав моего лорда архиепископа, — ответил Даниэль.
Альфред уже несколько минут вслушивался в нарастающий шум в лагере за стенами. В нем не было тревоги, скорее радостное волнение. Полотняный занавес приподняли, и в проеме возникла тяжелая фигура Тоббы, с золотым кольцом, блестящим на шее, — сам король выделил ему эту долю трофеев три дня назад.
— Гонец, повелитель! Из Рима, от папы.
— Знамение! — воскликнул Эдберт. — Знамение Божье! Как голубка вернулась к Ною с оливковой ветвью в клюве, так снизойдет мир среди наших неурядиц.
Вошедший юноша не походил на голубку. Его оливковое лицо осунулось от усталости, добротная одежда
— Прошу прощения, джентльмены, лорды? Я ищу короля англичан Альфредо. Некто весьма верный сказал мне искать здесь…
Он не мог скрыть замешательства. Альфред сдержал гнев и спокойно произнес:
— Я — он.
Молодой человек оглянулся, явно выискивая чистый клочок земли, чтобы преклонить на нем колени, но нашел одну грязь и, подавив вздох, опустился на колени, протягивая грамоту. Это был пергаментный свиток с тяжелой восковой печатью на шнурке. Когда Альфред развернул его, между тщательно выведенными лиловыми чернилами строками сверкнул золотой лист. Король держал свиток в руках, не зная, что и думать. Не спасение ли в нем? Ему вспомнились мраморные дворцы и великая мощь. Он сам дважды бывал в Риме и видел величие Святого престола. Но то было много лет назад, до того как его жизнь свелась к дождям и крови, дням в седле, ночам в советах и переговорах. Теперь же Святой престол явился к нему. Он передал грамоту Эдберту:
— Прочти всем.
Эдберт с благоговением принял свиток и заговорил почтительно приглушенным голосом:
— Он написан на латыни, мой лорд, разрисован писцами и… подписан самим Его Святейшеством. Здесь сказано: «Альфреду, королю английскому. Знай, мой лорд, что мы уведомлены о твоих скитаниях… —нет, „испытаниях“ — …и как ты погружен в дела мира сего, каждодневно претерпеваешь трудности, подобно нам. И мы оплакиваем не только наши, но и твои печали, соболезнуем, сочувствуем… —нет, „сострадаем“ — …увы, вместе с тобой».
Осберт сердито пробормотал:
— Что, в Риме тоже викинги? — и отвернулся от свирепого взгляда епископа Даниэля.
Эдберт продолжил читать:
— «Однако при всех наших совместных страданиях мы наставляем и предостерегаем тебя не поступать подобно глупым мирянам, заботясь лишь о бедах нынешних времен. Помни, что Блаженный Господь не пошлет тебе искушений и испытаний выше твоих сил, но даст тебе силы вынести все испытания, коим подвергает тебя в своей мудрости. Превыше всего тебе следует всем сердцем стремиться защитить священников, мужчин и женщин, принадлежащих Церкви».
— А мы что делаем? — проворчал Этельнот.
— «Но знай, о король, что мы слышали от нашего почтеннейшего и святого брата, архиепископа народа английского, что правит в Кентербери, как ты в своем безумии попираешь его права и привилегии отца тех, кто вверен его заботам. Между тем из всех грехов грех алчности, жадности — величайший и наиболее отвратительный среди правителей и защитников народа христианского, самый мерзкий и опасный для души.
А потому мы настоятельно советуем, наставляем и приказываем тебе сим письмом от нашего апостольского достоинства, дабы ты отныне прекратил и покинул всякое насилие против Церкви и возвратил ее правителям все привилегии и права, в особенности в деле мирного, беспрепятственного и бесподатного владения церковными землями, дарованными им твоими предками, как мы слышали, весьма богобоязненными королями английского народа, и даже твоими современниками, такими, как благочестивый и достойный джентльмен…» —писец написал имя Булкредо, мой лорд, но он, должно быть, подразумевал…
— Он подразумевал трусливого ублюдка Бургреда! — прорычал покрытый шрамами Витборд.
— Действительно, должно быть… «Бургред, коий ныне проживает при нашем Святом престоле в мире и почете. Итак, мы повелеваем тебе оказывать почет твоим священникам, епископам и архиепископу, если ты желаешь нашей дружбы в этой жизни и спасения в жизни будущей».
— Это истина, Господня истина! — выкрикнул Даниэль. — Провозглашенная с престола Господа на земле. То самое, о чем я говорил до прихода посланника! Если мы исполним наш духовный долг, временные трудности рассеются. Слушай Его Святейшество, мой король! Возврати права Церкви! Когда ты сделаешь это, длань Господня уничтожит и рассеет викингов.
Гнев омрачил лицо Альфреда, но, прежде чем он заговорил, Эдберт поспешно продолжил:
— Здесь еще параграф… — Он горестно взглянул в лицо своему повелителю.
— Что же в нем сказано?
— В нем сказано:
«Мы слышали с великим неудовольствием, что наших прежних приказов ослушались. Что вопреки мнению апостольского престола клирики Англии не отказались от мирских одеяний и не одеваются по римскому обычаю в туники, скромно доходящие до лодыжек».И дальше он говорит, что, если мы откажемся от этого мерзкого обычая и станем одеваться, как он, Бог возлюбит нас и наши горести растают как снег.
Краснолицый Этельнот разразился лающим хохотом:
— Так вот от чего все наши беды! Если священнички прикроют коленки, Гутрум ужаснется и сбежит в свою Данию. — Он сплюнул в лужу на полу.
Посланник папы отшатнулся: ему было не уследить за быстрой речью, но юноша чувствовал, что что-то не так.
— Тебе не понять духовных дел, лорд альдермен. — Даниэль, представитель архиепископа Кентерберийского, решительно натянул перчатки для верховой езды и выразительно оглядел свое длиннополое одеяние и короткую тунику Эдберта, выпущенную поверх штанов. — Мы просили о послании, которое бы направило нас, и оно пришло. Нам должно принять совет и наставления нашего отца во Господе. Я полагаю это решенным. Есть еще одно дело, мой король, само по себе незначительное, но я увижу в нем знак твоих благих намерений и искренности. Человек, который сообщил о посланце, с золотым кольцом на шее, — это раб, бежавший из одного из моих поместий. Я узнал его. Мне должны его вернуть.
— Тоббу? — рявкнул Вульфзиг. — Ты его не получишь! Может, он и простолюдин и, вероятно, был рабом, но теперь он наш соратник. А золотое кольцо ему дал сам король!
— Довольно об этом, — сказал Альфред. — Я выкуплю его у тебя.
— Так не пойдет. Я должен получить его самого. В последнее время у нас много беглых…
— Мне это известно, как и то, что они бегут к викингам! — рявкнул Альфред, наконец выйдя из терпения. — Этот человек бежал к своему королю, чтобы драться с врагами Англии. Ты не можешь…
— Я должен его получить, — уперся Даниэль. — И сделаю его примером для других. Закон гласит, что, если раб не может возместить убытки хозяину, он должен заплатить своей шкурой. А поскольку он не может выплатить Церкви своей цены…
— Его золотое кольцо стоит десятка рабов!
— Но поскольку оно — его собственность, а он — моя собственность, оно тоже принадлежит мне. Кроме того, он совершил святотатство, лишив Церковь ее имущества.
— И что ты намерен сделать?