Альянс предателей
Шрифт:
Иван застыл в нерешительности, но отнюдь не выбор наилучшего вида цветов занимал его в данный момент. Он размышлял над тем, стоит ли вообще их покупать. Разумеется он руководствовался самыми чистыми и благородными позывами, когда шел в цветочный магазин, но теперь задумался над тем, в каких отношениях он теперь состоит с вдовой своего друга Анной. И есть ли вообще эти отношения? Был ли это просто секс или что-то большее? От ответа на этот вопрос и зависело, стоило приходить к ней домой с букетом цветов или нет.
Обычно говорливая продавщица, увидев суровое лицо задумавшегося покупателя, робко
– Подсказать что-нибудь?
– Да. – Неожиданно для самого себя ответил Иван. – Стоит ли дарить цветы, если…
– Конечно. – Резко оборвала его продавщица, моментально приободрившись. Любой женщине обязательно стоит дарить цветы по поводу и без.
«Конечно, что еще могла сказать продавщица цветов?» – Подумал Иван.
Идя по серой улице, он не замечал накрапывающего дождя и хмурых лиц, укрывшихся под зонтами прохожих, а все думал над тем, правильно ли поступает – вопрос с цветами почему-то сильно его озаботил.
Когда Анна открыла дверь и увидела суровое лицо гостя над роскошным букетом белых роз, то на секунду потеряла дар речи.
– Это тебе.
Она заколебалась. Было видно, что ее посетили те же мыли, что и Ивана, но через мгновение, заулыбалась.
– Спасибо. – Радостно произнесла она, обнимая вошедшего и целуя в щеку. – Проходи, а я поставлю цветы в вазу.
И вдохнув аромат цветов, она чуть ли не вприпрыжку побежала на кухню. Иван осторожно вошел в комнату, где совсем недавно разыгрались события, которые до сих пор будоражили сознание обоих их участников. Тот же диван, та же люстра и вдалеке на секретере фотография погибшего товарища, которую с дивана практически невозможно было разглядеть. Что бы он сказал, будь он жив? Об этом Иван думал также часто, как о событиях той ночи и пришел к выводу, что если бы его друг был сейчас жив, то ничего подобного бы не произошло. Сидя в кресле, Иван поминутно вспоминал ту ночь, начиная с момента, когда позвонил в дверь. За раздумьями и застала его маленькая Лиза.
– Привет, дядя Ваня.
– А? Привет.
Она прошла на середину комнаты и, усевшись на пол, стала пристально наблюдать за гостем. Заметив это, Иван понял, что следует что-то сказать, но на ум ничего не приходило.
– Как дела в школе? – Наконец выдавил он.
– Хорошо.
Разговор зашел в тупик. О чем следует говорить с маленькими девочками, Иван не знал. Находясь в обществе двух женщин – матери и дочери, он практически находился в семье, в чужой, но близкой ему и от этого становилось не по себе. Он давно забыл, что значит семейная жизнь и теперь с каждым днем чувствовал, что эта жизнь не его. Он не создан для всего этого, не создан для счастья и не создан для того, чтобы нашелся человек, который смог его полюбить или хотя бы понять. Он не мог себе представить такую жизнь, в которой он являлся бы отцом этого семейства. Работал бы где-нибудь в офисе, а по вечерам приходил домой и сидел вот так перед телевизором, поглощая горячий ужин.
– Подружилась уже с кем-нибудь? – Слишком резко спросил гость, так что Лиза вздрогнула.
– Да, подружилась. – Увлеченно стала лепетать девочка, с одной женщиной, она очень хорошая.
– Твоя учительница?
– Нет. Она моя подруга. Её зовут Королева.
– Странное имя. – Заметил Иван. Он практически не слушал Лизу и по-прежнему был погружен в свои мысли.
– Ну это она из игры. – Запротестовала девочка.
– А, вы играете?
– Ну да. Дядя Ваня, ты такой странный.
– Это воспитательница из группы продленного дня. – Пояснила вошедшая в комнату Анна. Иван успел заметить, что она сменила халат на домашнее, но в тоже время довольно изящное платье, губы ее обрели бардовый оттенок. – Большая выдумщица. Я ее ни разу не застала, но Лиза от нее в восторге.
– Понял. – Кивнул Иван и тут же осекся. Для такого ответа он выбрал самое неподходящее место и собеседника.
Анна заметила смятение гостя и улыбнулась.
– Может чаю?
– Конечно. – Поспешно закивал Иван, вспоминая, чем закончилось их предыдущее чаепитие.
Анна поспешно вернулась на кухню. Лиза тоже убежала вслед за матерью, и Иван снова остался в комнате один. Он больше не мог оставаться наедине с мыслями и, включил телевизор. Телевидение – истинная благодать для человечества. Где еще можно отвлечься от грустных и заумных мыслей и забыть обо всем, просматривая агитационные программы и бесконечные телешоу, заставляющие людей деградировать? Как и в древние времена, людям необходимы хлеб и зрелища, и зомбоящик прекрасно справлялся с задачей по оболваниванию человеческого рода.
Иван прощелкал несколько каналов с рекламой и покачал головой. Реклама в последнее время была повсюду. На домах, в парках, в кафе, в газетах, на упаковках от продуктов, иногда становится страшно даже снять штаны, боясь увидеть там рекламу.
Наконец каналы с дурацкими передачами, не имеющими смысла закончились, и Иван остановился на новостях. Сюжет про норвежских контрабандистов на границе закончился, и диктор с серьезным видом произнес:
– В колонии особого режима «Полярная сова» произошел крупный пожар. По предварительной информации пострадали двое заключенных. С места событий, наш корреспондент…
– Как страшно жить. – Послышалось за спиной. Иван и не заметил, когда Анна вернулась в комнату.
– А что страшного то? – Не понял он.
– Постоянно что-то случается. – Как-то слишком абстрактно произнесла Анна. – А у нас в городе так вообще. – Она обошла диван и села рядом с гостем. – Ты слышал про эти страшные ограбления?
Иван поежился.
– Конечно, все слышали. За год ограбили несколько банков.
– Как страшно жить. – Повторила Анна. – Они врываются с оружием, а если они кого-нибудь убьют. Ох, я бы умерла на месте от страха.
– А ты тут при чем?
– Мне надо идти в банк, завтра, а я боюсь. Боюсь, а вдруг эти гады решат его ограбить? – Она посмотрела в глаза гостю и в них он увидел неподдельный страх.
Иван привлек Анну к себе.
– Не бойся. Завтра твой банк никто не ограбит. – Максимально убедительно произнес он.
– Откуда тебе знать? – Тон Анны стал более спокойным.
«Действительно, откуда»?
– Знаю и всё.
– Ваня, я боюсь.
– Хорошо, завтра схожу с тобой вместе в банк. – Грубая рука Ивана со всей нежностью, на которую ее владелец был способен, гладила маленькую головку хозяйки квартиры по шелковистым черным волосам.