Алюта — воздушный слоненок
Шрифт:
— Не знал бы, не ездил… крупныш… — ответил Травка, стараясь говорить таким же грубоватым голосом, как пионер. Мичуринец молча посмотрел на Травку, и они пошли к станции метрополитена.
Под землей
Широкая мраморная лестница вела вниз под землю. Сияли чаши, наполненные электрическим светом. Они отражались в мраморных стенах. Потолок светился. Было похоже, что свет идет отовсюду.
Под землей всегда холодно, сыро и неуютно. А здесь, в залах станции подземной дороги, было радостно
Здесь был первый подземный сад. Цветы и деревья росли здесь под электрическими солнцами.
Давно, еще в 1935 году, была закончена эта станция метрополитена. С тех пор и в Москве и в других городах было построено много линий метро. И скоро должна была открыться самая большая во всем свете подземная линия Москва — Ленинград.
Но это была первая станция, построенная рабочими Советского союза. Поэтому всякий человек, который входил сюда, чувствовал радость и торжество.
Травка и мичуринец подошли к перрону. Перед ними сам собой повернулся турникет и пропустил Травку на перрон. Мичуринец задержался за турникетом. Травка обратился к мичуринцу:
— А ты что же? Разве не поедешь?
— Я же сказал тебе, что мне некогда, — важно ответил мичуринец и перебросил Травке парашютный ранец. Потом он кивнул головой и добавил: — звони, пиши, радируй!
— Хорошо, я буду радировать, — согласился Травка. — Только как же, я не знаю твоей волны. Мальчик, а мальчик! Мичуринец! Крупныш!
Но пионер был уже далеко.
Подошел поезд метро. Травка с трудом поднял парашют. Кто-то помог Травке влезть в вагон.
На передней площадке головного вагона водитель поезда повернул ручку. По трубам пошел сжатый воздух, и тогда сами собой с шипеньем задвинулись двери вагонов. Потом он начал повертывать ручки, которые находились перед ним на контроллере. Электрический ток пошел в моторы. Поезд тронулся.
Сначала он шел не особенно быстро, а потом все быстрее, быстрее. Гораздо быстрее, чем трамваи на земле. Под землей ничто не мешает. Нечего бояться столкновений с автомобилями или другими поездами. Метрополитен затем и построен, чтобы ездить людям быстро, удобно и безопасно.
Травка смотрел в окно. Стены тоннеля были выложены блестящими цветными плитами. Он проехал по голубому тоннелю и попал на Станцию Пальм. Здесь росли пальмы — громадные, уходящие под потолок. И маленькие — не больше обыкновенной елочки. На некоторых пальмах висели плоды.
Тут еще раз надо вспомнить, что все это только рассказ
Папа продолжал рассказывать. От нетерпенья Травка забрался с ногами на стул. Он спросил:
— И Травка уехал на метро?
— Ну, конечно, уехал!
— А Алюта одна мчится в соленоидном вагоне?
— Мчится, конечно.
— Почему же их никто не ищет?
— Погоди, милый друг, — сказал папа. — Ведь никто еще не подумал о том, что они пропали. Правда, Алютин папа, стратосферный летчик Железнов, давно прилетел в Берлин и ждал в берлинском аэропорте телеграммы от своей дочки Алюты.
Никаких известий не приходило. Он соединился с Циолковском, но ему сказали, что слет парашютистов ожидается перед самым пуском ракеты. А пока никто не спускался на парашюте. Никакой девочки в скафандре. Он забеспокоился, но решил подождать. Мало ли! Может быть, она опустилась среди поля. Чтобы дойти до города или хотя бы до первого колхоза и дать телеграмму, нужно ведь время.
Несчастье
Травкина мама пришла с работы домой в то же время, как и всегда. Она позвонила у двери и стала ждать топота Травкиных ног. Обыкновенно он бежал ей навстречу и сам отворял дверь. Мама даже приготовила руки, чтобы Травке легче было прыгнуть и обнять ее за шею. Но за дверью было тихо. Она позвонила еще раз.
— А я вот он! — раздался голос за ее спиной.
Но это был не Травкин голос. Мама обернулась.
Перед ней стоял папа. Он тоже вернулся с работы. Он тихонько подошел к маме сзади и хотел для шутки напугать ее.
Но мама не испугалась. Она продолжала ждать, что Травка откроет дверь.
— Очевидно, никого нет дома, — сказал папа и отпер дверь своим ключом. В квартире заливался телефонный звонок. Мама почувствовала беду. Она бросилась к телефону, но вызывали папу, а не ее. Она передала папе трубку. Папа сказал в телефон, как всегда:
— Алло! Слушаю!
Потом он вдруг изменился в лице и закричал в трубку:
— Что? Не может быть! Еду! Сию минуту еду!
Мама смогла только выговорить:
— Травка? Что с ним? Скажи, я же волнуюсь!
— Травка? — переспросил папа. — Я видел его сегодня на Ленинском проспекте. Он отправился с какой-то девочкой, которая собирается лететь в звездолете на луну. Разве он тебе ничего не говорил?
— Нет, не говорил, — удивленно прошептала мама. — Ну, а что тебе сказали по телефону? С ним что-нибудь случилось?
— Да нет, с Травкой ничего. На Москваленстрое авария. Я еду!
И папа быстро вышел на лестницу.
— Да ты хоть бы пообедал, — попробовала удержать его мама.
— Авария, понимаешь, авария, — проговорил только папа в ответ и помчался вниз, перескакивая сразу через три ступеньки.
Москваленстрой
Дело, по которому вызывали Травкиного папу, было действительно страшно важное и спешное дело. На строительстве Москва — Ленинград произошла авария.
Уже четыре года прошло с тех пор, как началось строительство самого большого во всем мире метрополитена — между Москвой и Ленинградом. На строительстве работало несколько сотен тысяч человек и много десятков тысяч машин. Самые лучшие машины и самые лучшие люди работали на строительстве. Да и было из-за чего работать! Сотни тысяч людей и тысячи тонн разных грузов перевозятся из Москвы в Ленинград и из Ленинграда в Москву. Сколько угля для паровозов, бензина, электрического тока тратится на эти перевозки!