Амбивалентность. P.S: Я научу тебя любить
Шрифт:
Я забрала у него пустую тарелку и направилась к раковине. Мне было сложно держать себя в руках. Он демонстративно показывал, что я никто и зовут меня никак. Чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей, я принялась намывать посуду, но вдруг спиной почувствовала чужое дыхание. Назар отобрал губку с тарелкой, развернул меня к себе и, подхватив, резко посадил на умывальник.
– Тише, не трону, – сказал он, когда я попыталась вырваться, – оставь посуду. Я сам в состоянии помыть за собой тарелку. Это первое.
– А второе… – Я попыталась повторно дернуться, но стальная хватка мужа не позволила
– Откуда ты знаешь, что его зовут Ильяс? – осторожно спросила я. Пыталась понять, о чем думает муж, вглядываясь в изумрудные глаза, которые ничего не выражали.
– Это и есть тот самый лучший друг? – вопросом на вопрос ответил тот, склоняя голову набок.
– Да, – буркнула я, перебирая пальцы, – а кто тогда, если не ты?
– Я, конечно, ублюдок в твоих глазах, – он взял меня за подбородок, принуждая посмотреть в лицо, – но запомни: я никогда не делаю ничего исподтишка и тем более не отказываюсь от своих поступков. Твоего друга, – он выделил это слово, – я не трогал и подробностей не знаю.
Назар выглядел убедительно. Скорее всего, говорил правду. Но знать наверняка я не могла, потому что пока еще не умела читать его.
– А тех парней из ночного клуба? Зачем ты их убил? – я нервно сглотнула. Рядом с мужем у меня заканчивался кислород, а по телу пробегала дрожь. Только непонятно, от чего: от страха или возбуждения. Организм неадекватно реагировал на само присутствие Назара. Мозг кричал «помогите», а тело наоборот умоляло подойти ближе.
– Они получили по заслугам. Никто не имеет право трогать то, что принадлежит мне, – процедил Назар и уставился на мой рот.
Я нервно прикусила губу и заметила, как он отвел взгляд, опираясь руками о раковину.
– Переодевайся, я отвезу тебя к родителям. Попрощаемся. Я сам помою эту гребаную посуду.
Глава 20
Родители спокойно восприняли информацию о том, что их дочь будет жить в другом городе. Я догадалась, что они были в курсе с самого начала, но мне не хотели говорить. Подло. Такое отношение убивало. Но обсуждать это не имело смысла. Все равно уже ничего не изменить.
Поэтому я сухо попрощалась с родителями и пошла к машине. Назар остался о чем-то говорить с отцом. Я отметила, что муж очень нервничал и дергался от каждого звонка.
– Камила Николаевна, наденьте бронежилет, – попросил меня Сергей, телохранитель.
– Зачем?
– Приказ Назара Максимовича, – терпеливо ответил он.
– Пусть сам носит свои бронежилеты, – отмахнулась я.
– Наденьте.
– Оставьте меня, Сергей. Я сама ему скажу, что против. Уберите эту гадость от меня.
Он замялся, разрываясь между чувством страха перед хозяином и доброжелательностью ко мне. В результате победило второе, и бронежилет отправился в багажник. Про себя я похвалила телохранителя и заняла место на заднем сиденье. Минут через десять пришел Назар. Он яростно пытался до кого-то дозвониться, даже не глядя в мою сторону, а потому не заметил, что его приказ был проигнорирован.
Я не интересовалась у мужа, куда мы едем и где будем жить. Какая разница, если рядом нет любимого? В какой-то миг моя жизнь развалилась подобно карточному домику, и я даже не заметила, как из счастливого человека с вечно горящим взглядом превратилась в запуганное создание. Все слишком быстро покатилось по наклонной, и с каждым днем на душе становилось только хуже.
Находясь в машине, я безразлично смотрела в окно, думая о любимом и о том, как же его не хватает. Мне недоставало поцелуев, шепота на ушко и нежных слов. До безумия хотелось, чтобы Ильяс прижал меня к себе и сказал: «Всё будет хорошо, Мышонок. Ты мне веришь?»
А я верила. Всегда. Беспрекословно. Даже когда другие сомневались. Иначе быть не могло, ведь я его любила.
Но увы.
Жизнь – жестокая штука. И в ней тонированный «Мерседес» увозил меня в сторону аэропорта, чтобы окончательно оторвать от всего, что было так дорого. Точнее, в качестве разлучника выступал муж, который сидел рядом, погрузившись в свои мысли. На меня он не обращал внимания, игнорируя само мое присутствие. Казалось, что жена понадобилась Волкову для галочки, как красивая и неглупая кукла с влиятельными родителями. Да, я была умна, поэтому не возникала, а слушалась Назара. Несмотря на все, что со мной произошло, где-то в глубине души я все еще любила жизнь.
– Назар Максимович, там пробка, фура встала, – обратился к нему Сергей, сегодня выполнявший еще и роль водителя.
Вадик, который всегда был с Назаром, куда-то испарился, и нас сопровождало три автомобиля охраны, ехавшие впереди. «Мерседес» находился в самом конце колонны. Я не вникала в тонкости правил безопасности, всецело доверяя этот вопрос Назару. Если нам нужно ехать последними, значит, на то есть причина. Сегодня день вообще был странным: муж отказался садиться в свою «Бэху» и предпочел ей авто, которое обычно занимала охрана.
– Какая на хрен фура? – напрягся он. – Откуда ей там взяться?
– Вот, посмотрите сами, наши с ней разъезжаются. Скоро поедем, – успокоил хозяина Сергей.
Машины притормозили в безлюдном месте рядом с заброшенными постройками. Перед нами, прямо на проезжей части, застыла фура, которая и оказалась причиной остановки.
Назар оценил ситуацию и снова начал психовать, набирая чей-то номер. Я недоуменно посмотрела на супруга: не думала, что он окажется настолько капризным и банальная пробка выведет его из равновесия. Хотя, может, мы просто опаздываем?
– Ты где? – рявкнул в трубку Назар, – У нас тут фура дорогу преградила. Не знаю, обычная фура!
Муж продолжал кричать на кого-то, и в этот миг впереди раздался сильный грохот, после чего в автомобиль что-то ударило и нас повело в сторону. Я не поняла, что происходит, но на автомате закрыла голову руками.
– Ты в порядке? – раздался над ухом голос Назара, когда все стихло. Он прижимал меня к себе, накрывая своим телом как щитом.
Я закивала и захотела осмотреться, но муж не дал этого сделать. Он резко выдернул меня из машины и потащил к заброшенному ангару. Краем глаза я все-таки успела увидеть окровавленного Сергея и развороченный от удара с незнакомым джипом «Мерседес». Неподалеку горели другие машины.