Америка глазами русского ковбоя
Шрифт:
Вокруг дома участок соток в пять, которые хозяевам даже не приходит в голову использовать под огород, а устроена там лужайка с травой-муравой. Чтобы ее регулярно косить, Кен недавно выбросил ручную газонокосилку и купил такую же, но установленную на мини-тракторе.
Ваня безропотно покатал желающих на своей широкой спине и получил щедрое вознаграждение морковью и кукурузой. Большинство соседей Смитов, как и они сами, безработные и живут в государственных домах со всеми удобствами и даже со специально оборудованными подвалами. В них можно укрыться в случае нередких в этих краях ураганов. Плата за проживание чисто символическая,
Владеющих землей фермеров считают здесь богатеями и не общаются с ними, да и те не стремятся к дружбе с этой нищетой. Один из местных фермеров, Дин Кэрон, приехал меня навестить. Лет десять назад он был в России с группой молодых фермеров и до сих пор не мог забыть гостеприимства русских. Ему еще раз хочется туда съездить и поделиться опытом уже не с колхозниками, а с фермерами.
Вечером хозяйский кот Том с час отгонял от своего дома приблудную собаку, а потом, притомившись, пришел спать ко мне в шарабан.
Утром раненько приехали старики Гилберты с коневозкой, завели туда Ваню, и мы отправились в деревню амишей, рядом с городишком Париж.
Приехав в прошлом веке из Германии, амиши вначале поселились в штате Пенсильвания. Семьи у них многодетные, и подросшие дети не уходят на заработки в город, а предпочитают жизнь на ферме. Вскоре амиши вынуждены были искать свободные земли и двигаться дальше на запад. Здесь, в штате Миссури, обосновалась одна из их колоний. По нынешним временам и здесь уже земли на всех не хватает, и многие работают на лесопилках или арендуют землю у соседей. У Гарольда Гилберта много друзей среди них, и сегодня он привез подковать, кроме Вани, и собственную лошадь.
У его друга – кузнеца Джеффа Гингрича в то утро было работы невпроворот, и мы, оставив лошадей на его попечение, отправились на экскурсию по окрестностям. Вдоль дороги стояли предупредительные знаки с силуэтом лоша ди и повозки – в этих краях больше лошадей, чем автомобилей. Вовсю шла пахота. В плуг впряжены были 4–5 лошадей, а пахарь сидел на удобном, пружинистом сиденье. Сновали вдоль дороги двуколки, в которых женщины ехали в магазин или в гости. Жизнь у них трудная, ведь рожают по 10–12 детей. Все работы на ферме вручную, включая дойку коров.
Встречаются здесь и фермы с незасеянными полями и пустыми домами. Хозяева их живут и работают где-то в городе, а землю оставляют на «сохранение». Государство платит им какой-то минимум, чтобы они не засевали земли и не перепроизводили продукты сельского хозяйства. Эх, нам бы до этого докатиться!
Вернувшись в кузницу, нашли Джеффа, подковывающего Ваню в специальном станке, где можно было закрепить ногу лошади в стабильном положении. Подковы он сам не делает, а получает от компании из штата Колорадо по почте уже готовыми, с наваренными на нижнюю поверхность шипами из карбидной стали.
Гарольд предложил заплатить за ковку моей лошади, но Джефф сказал, что это его подарок мне. Писать же он был не силен и ограничился кратким пожеланием: «Счастья тебе, Анатолий Шиманский, кандидат наук. Заезжай еще как-нибудь. Кузнец Джефф».
На обратном пути заехали в магазин отца Джеффа, Джейка, который торговал сбруей и другим оборудованием для ухода за лошадьми и скотом. Были в этом инвентаре и маленькие магнитики, назначение которых мне было непонятно. Джейк сказал, что их дают проглотить скотине. Они долго остаются в желудке и притягивают случайно проглоченные проволоку и другие железные предметы, не позволяя им проходить в кишечник.
Продавались в магазинчике также свечи, керосиновые фонари, кадки и прочая домашняя утварь. Она давно вышла из употребления в американских домах, но поскольку амиши отвергают такие достижения цивилизации, как электричество, телефон и трактора с автомобилями, она нужна людям, сохранившим уклад прошлого века. Вот так, наверное, выглядели в прошлом веке скобяные лавки.
Вернулись мы поздно, но Кен и Сандра ждали меня, приготовив прощальный ужин с пивом и поджаренными на жаровне гамбургерами, по-нашему котлетами. Спасибо вам, семья Смитов, у вас мало денег, но много доброты. Это главная ценность в нашем мире!
Запад на востоке
23 апреля
Проводить меня утром приехали ставшие друзьями Гарольд и Маргарет Гилберт, собралась во дворе и семья Смитов. Отдохнувший Ваня нетерпеливо перебирал копытами с новыми подковами. Обнялся я со всеми, подобрал вожжи – и в путь.
Солнечно и ветрено, местность холмистая, но дорога прорезает холмы, и лошадь не очень перетруждается. По пути фотографирую наиболее интересные пьедесталы для почтовых ящиков. В большинстве это обыкновенные столбы или перекладины. Но в Мэконе хозяин дома сварил звенья толстой цепи и поставил ее вертикально, водрузив почтовый ящик сверху. В Бивере притащили к воротам молочный бидон, установили в нем столбик с почтовым ящиком и залили бетоном. Решил и в дальнейшем коллекционировать фотографии интересных почтовых ящиков. Возможно, в будущем издам альбом.
В Баклине вдоль дороги тянулся высокий забор, за которым паслись животные, похожие на наших лосей, но ниже ростом и с менее разветвленными рогами. Вероятно, это была разновидность оленей, называемых у нас маралами. Рядом с забором, через дорогу, высился старинный дом красного кирпича, с балконом. Ну, этого я не мог пропустить!
При въезде во двор меня встретил высокий стройный мужчина лет семидесяти, в белой шляпе с высокой тульей (называется она здесь почему-то «десятигаллонной» шляпой, хотя вмещает, дай Бог, один галлон) и отутюженных джинсах. Хозяина звали Раш Джонсон, сокращенно – Расти, что на русский переводится как ржавый. После недавнего сердечного приступа продал он 600 гектаров земли и 350 голов маралов, оставив себе только пять элитных быков.
Ветеран Второй мировой войны, он перепробовал много профессий, пока не нашел ферму, где паслось в загоне несколько маралов. Купив ее, поехал обучаться их разведению в Шотландию, провел несколько недель и в Германии, пока не освоил тонкости этого дела.
Панты маралов охотно покупают китайцы и другие азиаты и платят за пару полторы – две тысячи долларов. На Дальнем Востоке верят в способность пантокрина повышать сексуальные способности мужчин, поэтому рынок обширен и перспективы обнадеживающие. Слышал Расти, что и в России есть подобные фермы, где панты отпиливают без всякой анестезии. У него же целый комплекс загородок для удержания животных в фиксированном положении, чтобы делать им профилактические и анестезирующие уколы перед отрезкой пантов.