Американская фантастика. Том 11
Шрифт:
— Нет. У нас здесь безопаснее, чем в Центральном парке в Нью-Йорке.
— Ну, это еще ни о чем не говорит.
Эверард протянул руку.
— Только верни мне патрульную лошадь. Она специально обучена, и мне бы не хотелось ее потерять.
Их взгляды встретились.
— Я вернусь, Кейт. Сам. Каково бы ни было решение.
— Ладно, Мэнс, — сказал Денисон.
Они вместе покинули беседку, чтобы беспрепятственно пройти мимо застывших при появлении царя стражников и часовых у ворот. Денисон указал на дворцовую спальню и сказал, что будет ждать Эверарда там всю неделю каждый вечер.
Затем Эверард облобызал ногу Кира и, когда великий царь удалился,
Он чувствовал себя усталым и совершенно опустошенным. Сделать было ничего нельзя, а он обещал вернуться самолично и сообщить царю его приговор.
8
Эверард ехал среди холмов, где над бурными холодными ручьями хмурились кедры, и боковая дорога, на которую он свернул, вела вверх и была хорошо наезжена. В засушливом Иране в те времена еще попадались такие леса. День близился к концу. Его лошадь явно устала и ступала тяжело. Хорошо бы найти какую-нибудь хижину пастуха и попросить пристанища, чтобы дать животному отдохнуть, Но тогда уже будет поздно. Нет! Сейчас полнолуние, и, если потребуется, он лучше пойдет пешком, лишь бы добраться до скуттера к восходу солнца. Ему было не до сна.
Лужайка, покрытая высокой, уже пожелтевшей травой и спелыми ягодами, так и манила отдохнуть. Последний раз он ел рано утром, но в седельных сумках у него была еда и мех с вином. Он сдавил бока лошади и свернул с дороги.
Неожиданно что-то привлекло его внимание. Вдалеке, на дороге, низкое солнце осветило облако пыли. Оно становилось все больше, росло прямо на глазах. Несколько всадников, решил он, изо всех сил гнавших коней. Царские вестники? Но почему они спешили в этом направлении? Ему стало не по себе. Он надел подшлемник, пристегнул шлем, повесил на руку щит и высвободил из ножен короткий меч. Скорее всего всадники просто проскачут мимо, и все же…
Сейчас он хорошо рассмотрел, что их было восемь. Кони были хорошие, а последний всадник вел на поводу еще свежих лошадей. Коней успели загнать: видно, скакали они давно — пот стекал струйками по их запыленным бокам, гривы прилипли к шеям. Всадники были одеты в широкие белые штаны, рубахи, сапоги, плащи и высокие шляпы без полей — явно не приближенные царя, не профессиональные воины, но и не бандиты. Они были вооружены мечами, луками и арканами.
И тут Эверард узнал седобородого человека, скакавшего впереди. Его как обухом по голове ударило: Гарпаг!
Сквозь летучее облако пыли он ясно видел всадников: даже для древних персов вид у них был устрашающий.
— Ого, — сказал Эверард вслух. — Все ясно.
Он даже не испугался — не было времени, надо было быстро обдумать положение и искать выход. У Гарпага не могло быть иной причины для бешеного галопа в горах, кроме поимки грека Меандра. Естественно, во дворце, полном доносчиков и болтунов, Гарпаг не позднее чем через час узнал, что царь говорил с чужеземцем, как с равным, на незнакомом языке, а потом отпустил его обратно на север. Немного больше времени хилиарху понадобилось, чтобы придумать причину, позволившую ему покинуть дворец, собрать воинов из своей личной охраны и броситься в погоню. Почему? Потому что «Кир» когда-то появился среди этих же холмов на какой-то неизвестной штуке, которую Гарпаг мечтал захватить. Мидиец был отнюдь не глуп и явно не поверил истории, которую тогда сплел для него Кейт. Он вполне допускал, что рано или поздно из страны царя явится другой волшебник, и уж на сей раз он, Гарпаг, не допустит, чтобы чудесная повозка так легко выскользнула из его рук.
Эверард более не медлил. Всадники были всего в сотне ярдов от него. Он видел глаза Гарпага, сверкавшие из-под кустистых бровей. Пришпорив лошадь, Эверард свернул с дороги и поскакал прямо через луг.
— Стой! — закричал позади него знакомый голос. — Остановись, грек!
Эверард погнал свою усталую лошадь рысью. Кедры бросали на него свои длинные тени.
— Стой или будем стрелять!.. Стой!.. Стреляйте! Только не убивать! Стреляйте по коню!
На опушке леса Эверард соскочил с седла. Сзади послышались зловещее жужжание стрелы и тяжелый топот. Лошадь заржала. Эверард оглянулся — бедное животное упало на колени. Черт побери, они заплатят за это! Но он был один, а их — восемь! Он поспешил под защиту деревьев. Стрела, просвистев мимо его левого плеча, вонзилась в ствол.
Он побежал, пригибаясь, петляя из стороны в сторону в холодных сгущающихся сумерках, напоенных запахом трав, радуясь, что мягкая, покрытая хвоей земля поглощала звук его шагов. Ветки деревьев хлестали его по лицу. Жаль, что кустарник рос очень редко, можно было бы воспользоваться каким-нибудь индейским приемом и укрыться в кустах. Персов не было видно. Почти наугад они пытались проехать за ним верхом. Треск ломающихся кустов и громкие ругательства за его спиной говорили о том, что это дается им нелегко.
Скоро они, по-видимому, спешились. Эверард прислушался. Где-то вдалеке журчала вода… Он двинулся в направлении этого журчания, вверх по крутому склону холма, покрытому большими валунами. Его преследовали не беспомощные новички-горожане, подумал он. По крайней мере некоторые из них были горцами, умеющими прочитать малейший его знак на земле. Ему нужно сбить их со следа — тогда можно будет спрятаться и переждать, пока Гарпаг не вынужден будет вернуться к своим дворцовым обязанностям. Эверард тяжело дышал. За его спиной слышались резкие голоса, вероятно, было принято какое-то решение, но персы находились слишком далеко, и он не мог расслышать, какое именно. К тому же кровь слишком громко стучала у него в висках.
Если Гарпаг посмел напасть на гостя самого царя, он, естественно, не рассчитывал, что тому удастся когда-нибудь пожаловаться на это царю. Плен и пытки — пока он не откроет им, где находится скуттер и как он действует, а в конце программы — в порядке милосердия — нож в горло.
«Черт побери, — подумал Эверард, слыша бешеный стук своего сердца, — я изгадил эту операцию до такой степени, что теперь ее можно включить в учебник в качестве примера, как не должен поступать патрульный. И все потому, что не надо столько думать о некой женщине, чужой женщине, чтобы эти мысли не заставили тебя забыть об элементарных предосторожностях».
Он вышел на высокий берег. Внизу, под его ногами, по направлению к долине протекала речушка. Они, конечно, увидят, что он здесь был, но им придется гадать, куда он пошел — вверх или вниз по течению… Кстати, куда же лучше? Сначала он пошел вниз по реке; тина и скользкая грязь холодили ноги. Нет, лучше все-таки идти вверх по течению. Во-первых, так будет ближе к скуттеру, а во-вторых, Гарпаг, вернее всего, подумает, что он отправился вниз по течению, чтобы вернуться назад, к царю.
Камни речушки ранили его ноги, и вода леденила их. Деревья стеной поднимались вдоль обоих берегов, наверху виднелась только быстро темневшая, узкая полоска неба. В вышине парил орел. Становилось все холоднее. Но ему повезло: речушка петляла, как змея в бреду, и Эверард почти сразу же, скользя и спотыкаясь, исчез за поворотом.