Американская фантастика. Том 2
Шрифт:
Вот она, гроза, которая подкрадывалась еще с утра. Но почему-то ни молний, ни грома… я вытянул шею, косясь из-за ветрового стекла, — в небе по-прежнему неслись разрозненные косматые клочья, словно последние обрывки отгремевшей бури.
Бешеным напором ветра нашу машину резко повернуло, подхватило, и теперь она боком скользила по шоссе — того и гляди опрокинется. Нэнси вцепилась в баранку, пытаясь вновь повернуть машину, поставить, как лодку, против ветра.
— Брэд! — крикнула она.
И тут по
Наш седан начал заваливаться набок. Ну, теперь все, мелькнула мысль. Теперь он опрокинется и никакая сила его не удержит. Но вдруг машина ударилась обо что-то и вновь выпрямилась, и краешком сознании я понял: напором ветра ее накрепко прижало к барьеру.
Только краешком сознания — потому что я был захвачен и поражен другим: никогда в жизни не видал я такого странного дождя.
Он хлестал, как всякий проливной дождь, крупные капли барабанили по машине, гремели, оглушали… но только это были не капли.
— Град! — крикнула Нэнси.
Но это был и не град.
По корпусу машины, по асфальту шоссе стучали, подскакивали, приплясывали маленькие бурые шарики, словно сумасшедший охотник палил какой-то невиданной дробью.
— Семена! — заорал я в ответ. — Это семена!
Это была не настоящая буря, не гроза — гром не прогремел ни разу, буря выдохлась, растеряла свою ярость, еще не дойдя до Милвилла. На нас хлынул ливень семян, и принес его могучий вихрь, порожденный бог весть чем, но только не капризами погоды.
Быть может, это покажется не слишком логичным, но меня осенило: да ведь барьеру вовсе незачем двигаться дальше! Он вспахал землю, взрыхлил, подготовил почву, и вот семена посеяны — и все кончено!
Ураган стих, упало последнее зернышко; шума, свиста, неистовства как не бывало — мы сидели, ошеломленные глубокой тишиной. После шума и неистовства нас оглушила леденящая близость чего-то чуждого, непостижимого: кто-то или что-то вокруг вас опрокинуло все законы природы, вот почему с неба дождем сыплются семена и вихрь налетает неведомо откуда.
— Брэд, — сказала Нэнси, — кажется, я начинаю трусить.
Она ухватилась за мой локоть. Пальцы ее судорожно сжались.
— Прямо зло берет, — сказала она. — Ведь я никогда ничего не боялась, никогда в жизни. А сейчас боюсь.
— Все прошло, — сказал я. — Буря кончилась, барьер больше не двигается. Все в порядке.
— Ну, нет, — возразила Нэнси. — Это еще только начало.
По шоссе кто-то бежал к нам — больше не видно было ни души. От толпы, что теснилась недавно у застрявших машин, не осталось и следа. Вероятно, когда налетел ураган и хлынул тот удивительный дождь, все они кинулись назад к Милвиллу в поисках укрытия.
Наконец я узнал бегущего — это был Эд Адлер, на бегу он что-то кричал.
Мы вылезли из машины, остановились и ждали.
Он подбежал, задыхаясь.
— Брэд, — еле выговорил он, — ты, верно, не знаешь… Хайрам и Том Престон мутят народ. Дескать, это ты заварил кашу. Толкуют про какой-то телефон…
— Что за чепуха! — воскликнула Нэнси.
— Ясно, чепуха, — сказал Эд. — Только народ совсем очумел. Их сейчас сбить с толку ничего не стоит. Они чему хочешь поверят. Надо же понять, что такое стряслось, — вот и хватаются за первую попавшуюся байку. Им некогда разбирать, правда это или вранье.
— К чему ты это все? — спросил я.
— Спрячься куда-нибудь. Через денек-другой все поуспокоится…
Я покачал головой.
— Я еще и половины дел не переделал.
— Но послушай, Брэд…
— Вот что, Эд, я ни в чем не виноват. Не знаю, что стряслось и почему, но только я тут ни при чем.
— Это все равно.
— Нет, не все равно, — сказал я.
— Хайрам с Томом говорят, они нашли какие-то чудные телефоны…
Нэнси хотела что-то сказать, но я поспешно перебил:
— Знаю я про эти телефоны. Хайрам мне рассказывал. Слушай, Эд, даю тебе слово — телефоны тут ни при чем. Это совсем другая история.
Краем глаза я поймал на себе пристальный, пытливый взгляд Нэнси.
— Забудь ты про них, — повторил я.
Хоть бы до нее дошло! Кажется, все-таки поняла — больше и не заикнулась об этих телефонах. Может, она и не хотела ничего такого сказать, может, она даже не знает про тот аппарат в отцовском кабинете. Но рисковать нельзя.
— Смотри, Брэд, сам лезешь на рожон, — предостерег Эд.
— Удирать я не стану. Не по мне это — удирать, прятаться. Да еще от кого — от Хайрама с Томом!
Эд оглядел меня с головы до пят.
— Понимаю, — сказал он. — Могу я чем-нибудь помочь?
— Можешь. Проводи Нэнси до дому, смотри, чтоб с ней ничего не случилось. А у меня есть кое-какие дела.
И я поглядел на Нэнси. Она кивнула:
— Все это так, Брэд, но ведь у нас машина. Давай я тебя отвезу.
— Я пройду задами, тут ближе. Если Эд верно говорит, лучше никому не попадаться на глаза.
— А я ее доставлю домой в целости и сохранности, — пообещал Эд.
Вот до чего мы докатились за каких-нибудь два часа, подумал я. Все просто спятили, девушке опасно остаться на улице без провожатого.
10
Теперь, наконец, надо сделать то, что я собирался сделать с самого утра и, видно, напрасно не сделал еще накануне: разыскать Элфа. Это тем важней и необходимей, что почему-то я все больше утверждаюсь в подозрении — есть какая-то связь межу непонятными происшествиями у нас, в Милвилле, и загадочной лабораторией там, в штате Миссисипи.