Американская фантастика. Том 7
Шрифт:
— Я не занимался специально изучением этого вопроса, — неуверенно пробормотал Харлан.
Он с беспокойством подумал вдруг о колониях, которые чуть ли не в каждом тысячелетии создавались на Марсе, и всегда неудачно. Он подумал о той странной притягательной силе, с которой идея космических полетов действовала даже на Вечных. О том, как Социолог Кантор Вой со вздохом сказал после уничтожения электрогравитационных космолетов: «Как они были прекрасны!» О том, как горько выругался при этом известии Расчетчик Нерон Фарук и в тщетной попытке облегчить душу принялся поносить Вечность за торговлю противораковой сывороткой.
Не обладают ли разумные существа инстинктивным стремлением разорвать цепи тяготения, вырваться на простор
— Оберегая человечество от забот и несчастий Реальности, — продолжала Нойс, — Вечность тем самым лишает его всех триумфов и завоеваний. Только преодолев величайшие испытания, человечество может успешно подняться к прекрасным и недосягаемым вершинам. Способен ли ты понять, что, устраняя ошибки и неудачи человека, Вечность не дает ему найти собственные, более трудные и поэтому более верные решения стоящих перед ним проблем; подлинные решения, которые помогают преодолевать трудности, а не избегать их.
— Величайшее благо наибольшего числа людей состоит в том… — заученным голосом начал Харлан, однако Нойс не дала ему договорить:
— Предположи, что Вечность не была создана.
— И что же?
— Послушай, я расскажу тебе. Те усилия, которые были затрачены на решение проблем путешествий во Времени, были бы посвящены развитию атомной физики. Вместо Вечности были бы созданы межзвездные корабли. Человечество достигло бы звезд на миллионы лет раньше, чем в нашей Реальности. Галактика была бы свободной, и ее заселили бы люди.
— Ну и что мы выиграли бы? — упорствовал Харлан. — Разве мы стали бы от этого счастливее?
— Кого ты имеешь в виду под словом «мы»? Человечество представляло бы из себя не крохотный затерянный мирок, а миллионы, миллиарды миров. Могущество человека не знало бы границ. У каждого мира была бы своя история, свои собственные ценности и идеалы, возможность искать счастья своим путем. У счастья много разновидностей. Это и есть Естественное Состояние человечества.
— К чему строить пустые догадки? — сказал Харлан; он был зол на себя за то, что его увлекла нарисованная Нойс картина будущего. — Откуда ты знаешь, что было бы на самом деле?
— Вас смешит невежество Времян, полагающих, что существует только одна Реальность. Нас же смешит невежество Вечных, которые знают, что Реальностей много, но думают, что существовать может только одна.
— Что означает этот набор слов?
— Мы не рассчитываем Реальности; вместо этого мы наблюдаем их. Мы можем видеть неосуществившиеся Реальности в их состоянии Нереальности.
— Нечто вроде волшебной страны теней, где «может быть» играет в прятки с «если»?
— Да, только твой сарказм здесь ни к чему.
— И как же вы это делаете?
— Я не могу объяснить это, Эндрю, — сказала Нойс, помолчав. — Существует множество вещей, с которыми мы свыкаемся, не понимая их. Можешь ли ты объяснить, как устроен Кибермозг? Но все же ты знаешь, что он существует и работает.
— Ну, и что же дальше?
— Мы научились наблюдать Реальности и нашли среди них ту, которая является Естественным Состоянием человечества. Я уже рассказала тебе о ней. Затем мы обнаружили Изменение, которое уничтожило Естественное Состояние. Оно не было одним из тех Изменений, которые совершает Вечность; оно заключалось в создании Вечности, в самом факте ее существования. Любая система, которая, подобно Вечности, позволяет кучке людей принимать решения за все человечество, выбирать за человечество его будущее, неизбежно приводит к тому, что высшим благом начинают считать умеренность и безопасность — синонимы
Число возможных Реальностей бесконечно велико. И у каждой Реальности существует бесчисленное множество вариаций. Например, число Реальностей, в которых существует Вечность, бесконечно; число Реальностей, в которых Вечность не существует, бесконечно; и, наконец, число Реальностей, в которых Вечность существовала, но была уничтожена, тоже бесконечно. Среди последних — люди моего Столетия выбрали группу Реальностей, в которых мне отводилась главная роль.
Все это было задумано без моего участия. Меня подготовили для этой задачи так же, как ты с Твисселом готовили Купера. Но число Реальностей, в которых я могла бы уничтожить Вечность, тоже бесконечно велико. Мне предложили на выбор пять вариантов, которые казались наиболее простыми. Среди них я выбрала ту единственную Реальность, в которой был ты.
— Что же заставило тебя выбрать именно ее? — спросил Харлан.
Нойс опустила глаза.
— Я люблю тебя, пойми это. Я полюбила тебя задолго до того, как мы встретились. — Она сказала это с такой неподдельной искренностью, что Харлан был потрясен.
«Но ведь это только игра», — с отвращением подумал он.
— Не смейся надо мной, — в его голосе звучало страдание.
— Я не смеюсь. Из всех Реальностей я выбрала ту, в которой меня послали в 482-е Столетие, где я сначала встретила Финжи, а затем тебя. Я выбрала ту Реальность, в которой ты любил меня; Реальность, в которой ты взял меня в Вечность, спасая от Изменения, и спрятал в моем родном Столетии; Реальность, в которой ты заслал Купера вместо 24-го в 20-е Столетие Первобытной Эпохи. Мы отправились с тобой в это Столетие на поиски Купера и остались в нем до конца наших дней. Я видела, как мы любили друг друга и были счастливы. Это совсем не смешно. Я выбрала ту Реальность, в которой существует наша любовь.
— Притворство. Сплошное притворство! Неужели ты рассчитываешь, что я поверю тебе? — Он на секунду замолчал, пытаясь осмыслить новый довод, пришедший ему в голову. — Постой! Ты сказала, что знала все наперед? Все, что должно было произойти?
— Да.
— Тогда ты бессовестно лжешь. Ты бы знала, что все кончится аннигилятором. Ты бы знала заранее, что потерпишь неудачу. Что ты на это скажешь?
Нойс тихо вздохнула:
— Я уже объясняла тебе, что у каждой Реальности существует бесчисленное количество вариаций. Как бы точно мы ни фокусировали данную Реальность, мы всегда на самом деле наблюдаем множество очень похожих Реальностей. Чем резче фокусировка, тем меньше неопределенность, но добиться идеальной резкости теоретически невозможно. Вероятность того, что случайная вариация исказит результат, никогда не равна нулю. Все испортило одно небольшое отклонение.
— Какое?
— Я ждала твоего возвращения ко мне после снятия блокировки Времени в 100000-м. Но ты должен был вернуться один. Вот почему я так испугалась в первый момент, увидев с тобой Вычислителя Твиссела.
И снова Харлан не знал, что думать. Как ловко сводит она концы с концами!
— Я бы еще больше испугалась, — продолжала Нойс, — если бы я поняла тогда все значение этой вариации. Вернись ты один, ты бы взял меня с собой в Первобытную Эпоху, и здесь из любви ко мне, из любви к человечеству не стал бы разыскивать Купера. Ваш порочный круг был бы разорван, с Вечностью было бы покончено, а мы с тобой были бы счастливы. Но произошла случайная вариация — ты вернулся с Твисселом. В пути он рассказал тебе о своих кошмарах связанных со Скрытыми Столетиями, и тем самым положил начало цепочке твоих размышлений, которая заставила тебя усомниться во мне. И вот между нами аннигилятор. Это конец, Эндрю. Можешь стрелять, Ничто не помешает тебе.